Марэ обвел взглядом строй почетного караула, стоявших тут же офицеров и свободных от вахты членов команды в парадной бело-синей униформе. Сопровождавший его офицер тоже придирчиво осмотрел их, словно производил инвентаризацию, как показалось Сергею.

- Я рад быть вашим гостем, коммодор, - наконец произнес Марэ. - Немало слышал о вас.

- Надеюсь, только хорошее, сэр.

- Да, отзывы вполне положительные. Особенно пылок в своих рекомендациях был адмирал Мак-Мастере, когда я советовался с ним.

Мне известно, что вы достаточно скептически относитесь к нашему замыслу, - продолжил Марэ, без особых предисловий переходя к главной теме. Но уверяю вас, сейчас наступил критический момент. Мы вступили в решающую фазу войны и, хотим мы признать это или нет, от действий флота будет зависеть существование всей земной расы. Или выживем... или вымрем.

"Этот человек вовсе не похож на неженку", - подумал Сергей, стараясь не выдавать свои эмоции.

- С нашей стороны вы найдете полную и безоговорочную поддержку, адмирал, - произнес он вслух. - Если сейчас или в будущем нас ждет какое-либо испытание, будьте уверены, у нас есть для этого и готовность, и воля.

Завершая церемонию встречи, Торрихос представил адмиралу своих старших офицеров, а Марэ, в свою очередь, представил своего адъютанта, капитана Стоуна. После этого адмирала сопроводили в его каюту, расположенную на той же палубе, что и каюта Сергея.

- Я буду рад, если вы зайдете ко мне, когда освободитесь от своих обязанностей на капитанском мостике, - сказал Марэ, перед тем как пройти в свои апартаменты. - Это крайне важно, коммодор. У нас есть масса нерешенных вопросов по материально-техническому обеспечению нашего предприятия. Ну, скажем... в 19.00. Мы могли бы вместе поужинать.

- Сочту за честь, сэр.

Марэ улыбнулся, но в этой улыбке было нечто такое, что Сергею не совсем понравилось. К тому же прямо над плечом адмирала постоянно нависала физиономия адъютанта Стоуна.

Эскадра входила в прыжок - двухнедельный процесс, в результате которого она должна была переместиться на космическую базу в Мастафе. Обычно перед этим команда и офицеры были предоставлены самим себе, однако адмиралу не терпелось приступить к планированию операции.

"Какого черта! - думал Сергей. - Он типично штабной офицер и не имеет ни малейшего представления о боевом дежурстве. Скорее всего, все сведется к вопросам материального обеспечения или чему-то в этом роде".

Когда Сергей вошел в каюту адмирала, подали ужин. Самого адмирала в каюте не было.

- Где же господин Марэ? - спросил Сергей.

- Адмирал занимается медитацией, - отвечал Стоун.

Сергей впервые услышал голос этого человека - шелковисто-мягкий, словно призванный убаюкивать собеседника. Но вместо того чтобы расслабиться, Сергей внутренне собрался и навострил уши.

- Через пару минут он закончит. У меня есть строгий приказ, - Стоун улыбнулся, обнажив великолепные ровные зубы, - не беспокоить адмирала во время медитации.

Сергей ответил легким наклоном головы.

Они оба повернулись, когда услышали, как Марэ выходит из спальни. Он был одет в гражданское платье, в его глазах было безразличие, которое, впрочем, сменилось заинтересованным вниманием, когда он посмотрел на ожидавших его офицеров и обстановку в кают-компании.

Он подошел к подносу, снял крышку с одного из блюд и втянул носом аппетитный запах.

- Курица под пряным соусом. Передайте мои комплименты вашему повару, коммодор Торрихос. Уверен, что на вкус это ничуть не хуже.

Во время еды они обменивались мнениями о боевом состоянии эскадры и всего флота: главным образом, по поводу личного состава и надежности кораблей, несущих боевое дежурство. Сергей чувствовал, как из него извлекают нужную информацию, выжимая досуха, как губку.

Покончив с ужином, все трое расселись перед огромным настенным экраном. Марэ взял в руки небольшой пульт, и на экране появилось изображение. Сначала это была карта космического пространства в радиусе тридцати парсеков, в центре которой находился Пергам. Мастафа, цель их предстоящего прыжка, находилась на самой окраине этого района.

Марэ активировал курсор и стал неторопливо перемещать его по карте, сначала к Пергаму, затем к Мастафе. Особым значком он пометил район, где в данное время находилась эскадра.

- Коммодор, у нас впереди огромная работа, а времени - в обрез. Где-то здесь, - он подвел курсор к владениям зоров возле Пергама, - располагается флот зоров - как я понимаю, изрядно потрепанный, но все еще вполне боеспособный. Они рассчитывают, что мы, как и прежде, серьезно укрепим оборону всех планетарных систем в этой зоне и будем ждать их нового удара. Более того, они думают, что формирование флота, способного обеспечить нашу обычную стратегию, - атаковать зоров, разгромить их в решающем сражении и подписать перемирие - займет у нас немалое время. Однако на этот раз все их ожидания и прогнозы пойдут прахом.

Я понимаю, вернее, знаю, - Марэ посмотрел на Стоуна, а затем перевел взгляд на Сергея, - что некоторые ваши люди серьезно сомневаются в том, что новое руководство флотом сможет довести войну с зорами до победного конца.

- Мне кажется, они почувствуют себя более уверенно, сэр, если им обеспечат подкрепление с баз в Денневе или Чарлзтауне. Некоторые из моих офицеров считают, и я в принципе разделяю их точку зрения, что десяти кораблей явно недостаточно, чтобы нанести поражение зорам.

- А сколько же сил, по-вашему, нужно... чтобы нанести им поражение?

- Точно не могу сказать, сэр.

- Хорошо, а как тогда вы понимаете слова "нанести поражение", коммодор? - Марэ посмотрел на Стоуна с выражением, показывавшим, что он заранее предусматривал такой поворот в разговоре.

- В прошлом, адмирал, "нанести поражение" означало...

- Это в прошлом, коммодор. Именно в прошлом. О любых условиях, любых договорах или соглашениях с зорами, о любых юридических основаниях, оправдывающих наше выступление, надо забыть. Имеет значение только один вопрос: что нужно, чтобы разбить их? Каковы слагаемые победы?

Сергей на мгновение задумался, а потом процитировал определение из учебника по военной тактике: