Старый викарий был в смятении.

"Если бы ты была юношей, ты получила бы все почетные награды в университете".

"Если бы я была юношей! – повторила Арабелла. – Кто бы знал, как мне отвратительно, что я женщина! Я ненавижу, когда мной командуют, проверяют, отдают распоряжения и заставляют повиноваться чужим желаниям".

"Дитя мое, на все воля Господня", – тихо проговорил викарий. В глазах его стояла грусть, он понимал, как глубоки страдания Арабеллы.

И вдруг, когда она меньше всего ожидала этого, дверь в мир знаний снова открылась перед ней. Книги! Девушка раскинула руки, словно хотела обнять их. С сияющими глазами она брала одну книгу за другой, пока, наконец, не остановилась на двух.

Внезапно Арабелла поняла, что уже довольно давно находится в библиотеке. Быстро закрыв окна и задернув шторы, девушка вернулась в большой зал. Она только-только поднялась по парадной лестнице, как навстречу ей заспешила молоденькая розовощекая горничная в съехавшем набок чепце.

– Ах, вот вы где, мисс Арабелла! – воскликнула запыхавшаяся девушка. – А я бегаю ищу вас повсюду. Уж думала, вы спрятались где.

– Я осматривала замок, – объяснила Арабелла. – Мисс Харрисон желает меня видеть?

– Не, не они. Они теперь будут спать до самого чая. Не хуже самой настоящей леди. Не, это мисс Мэйдерсон призывают вас.

– Мисс Мэйдерсон? А кто она?

– Сюда, мисс, – пригласила горничная, указывая на лестницу. – И так уж они, наверно, думают, куда это я запропастилась.

– Кто это мисс Мэйдерсон? – повторила свой вопрос Арабелла, – Она занимает здесь какой-нибудь пост?

Горничная боязливо посмотрела на лестницу, словно опасаясь, что их могли подслушать, и, понизив голос, ответила:

– Уж не знаю, как и объяснить, мисс. Мисс Мэйдерсон прежде была камеристкой маркизы, матери его светлости, и когда та померла – домоправительницей. Недолго, потому что случилось несчастье.

– Какое несчастье? – заинтересовалась Арабелла.

На лице горничной появилась растерянность.

– Не мне говорить об этом, мисс, и не с таким ребенком, как вы. Но я знаю, здесь было несчастье.

– Вы же понимаете, – мягко заметила Арабелла, – как сложно находиться в доме, когда не знаешь ни кто есть кто, ни какой властью обладает.

Горничная, а ей было лет шестнадцать, даже меньше, чем самой Арабелле, озорно усмехнулась.

– Кому-кому, а уж мне-то известно, что вы чувствуете, – доверительным тоном сообщила она. – Мне и самой все в замке было в диковинку, когда я первый раз заявилась сюда. Тому уж скоро пять лет. Нынче, когда его светлость в Лондоне, всем в замке заправляет мисс Харрисон. Она командует, а мисс Феллоуз у нее на побегушках. Эта парочка просто ненавидит мисс Мэйдерсон. И чего они только не делали, чтобы избавиться от нее. Ан не тут-то было! Не в их власти ее уволить, хоть они лоб себе расшиби. Только его светлость могут распорядиться, но они никогда здесь не бывают, вот мисс Мэйдерсон и остается в замке.

– И как же все устроилось? – спросила Арабелла.

– Мисс Мэйдерсон удалилась от дел, – с торжеством в голосе заявила горничная, словно сообщая о тактической победе. – У нее здесь свои покои, и она не встречается ни с мисс Харрисон, ни с мисс Феллоуз. Мы прислуживаем ей, а она требует от нас, чтобы все было без сучка и задоринки. Никто из нас не смеет ослушаться мисс Мэйдерсон, хотя мисс Феллоуз спит и видит это.

– Должно быть, все это очень неприятно, – заметила Арабелла.

– Ну, иной раз бывает аж потешно, – хихикая, ответила горничная. – По моему разумению, что-то чудное делается в замке, хоть не моего ума это дело. Мне платят хорошие денежки и кормят хоть куда. Жаловаться не приходится. Да полдюжины деревенских девчонок с удовольствием заняли бы мое место: работенка-то непыльная.

– Оно и видно, – прошептала Арабелла, вспоминая пропитанную пылью библиотеку и царящее повсюду запустение.

– Говорят, когда домоправительницей здесь была мисс Мэйдерсон, в доме все просто блестело. Сам король не мог бы пожелать лучшего.

Они спустились на первый этаж и теперь шли вдоль широкого коридора с высокими дверями из красного дерева по обе стороны.

– Тут была комната ее светлости, – прошептала горничная, указывая на одну из дверей, – а вот тут – его светлости. Понятное дело, я никогда не видала их, но все говорят, что он был очень хорошим хозяином, добрым и щедрым.

Горничная постучала в последнюю дверь, и тихий голос пригласил:

– Войдите.

– Я отыскала мисс Арабеллу, мэм, – сказала горничная, пропуская Арабеллу вперед.

– Спасибо, Роза, можешь идти, – ответила мисс Мэйдерсон и, оторвавшись от шитья, поднялась со стула.

Это была маленькая седоволосая пожилая женщина в аккуратном черном платье и черном атласном переднике, поверх которого висела золотая цепочка для ключей.

– Здравствуйте, мисс, – вежливо поприветствовала она Арабеллу.

В ответ Арабелла протянула руку и только сейчас заметила пыль на пальцах.

– Прошу прощения, у меня грязные руки, – извинилась она. – Я была в библиотеке. Не сочтите за дерзость, но я взяла там пару книг почитать.

– И обнаружили, какие они грязные, – с горечью сказала мисс Мэйдерсон.

Взяв у Арабеллы книги, она положила их на стол. Затем достала из ящика тряпку и вытерла с них пыль, выражая при этом свое крайнее неодобрение.

– Не желаете ли вымыть руки, мисс? – закончив работу, предложила мисс Мэйдерсон.

Пройдя вслед за ней через примыкавшую к комнате гардеробную, всю заставленную шкафами, Арабелла оказалась в ванной комнате. Девушка огляделась по сторонам, и ее охватил восторг. Никогда в жизни не видела она подобного великолепия! Мраморная ванна была вделана в пол, и в нее вело несколько ступенек. Пол тоже был из мрамора, а на умывальнике стоял гарнитур для умывания из великолепно отполированного серебра: тазик, кувшин и чашки.

– Какая прелесть! – воскликнула Арабелла.

– Гарнитур короля Карла II, – с гордостью сказала мисс Мэйдерсон. – После реставрации монархии его величество останавливался здесь, и это один из его подарков по случаю отъезда. А ванная комната – копия одной из тех, что ее светлость видела в Риме.

– Здесь просто чудесно! – Арабелла не могла скрыть восхищения.

– Вряд ли на всем белом свете сыщется еще одна такая. В прежние времена лакей выливал сюда почти двадцать ведер горячей воды из кухни. Вы не возражаете помыться холодной водой, мисс?

– Конечно, нет.

Вода в серебряном тазу и мыло приятно пахли, а отделанное кружевами полотенце, которое подала мисс Мэйдерсон, было из тончайшего холста.

– У меня всегда все готово на тот случай, если комнаты вдруг понадобятся, – тихо проговорила мисс Мэйдерсон, словно отвечая на молчаливый вопрос Арабеллы. – Уверена, вы не откажетесь взглянуть на спальню ее светлости.

Она открыла еще одну дверь. Более восхитительной комнаты Арабелла не только никогда не видела, но и не могла представить! Проникавшее сквозь раскрытые окна солнце заливало огромную кровать с расшитым шелковым пологом, зеркала в рамах с купидонами, отделанную золотом резную мебель и мягкий, как лебяжий пух, ковер на полу. Туалетный столик украшали свежие цветы, и Арабелла не могла отделаться от ощущения, что сейчас в комнату войдет хозяйка и вокруг снова закипит жизнь. Здесь находилось святилище прошлого, а мисс Мэйдерсон была его ревностным хранителем.

Словно прочитав мысли Арабеллы, мисс Мэйдерсон быстро проговорила:

– Давайте вернемся в мою комнату. Надеюсь, вы извините меня, мисс, за то, что я просила вас зайти ко мне: просто мне очень хотелось познакомиться с вами. У нас в замке так мало посетителей.

– Доктор Симпсон считает, что общение с компаньонкой может пойти леди Бьюле на пользу, – сказала Арабелла.

– Я в курсе того, что он предлагал привести в замок еще одного ребенка, но никак не ожидала, что он отыщет вас так быстро.

– У меня были свои причины собраться сразу же, – объяснила Арабелла и, чтобы скрыть свое замешательство, отвернулась.