– Все правильно, – кивнул головой Ларри. – Ты не забыл записку?

Фатти достал из кармана конверт, где лежал грязный листок бумаги, разорванный не то на шесть, не то на восемь частей. На нем рукой Фатти были выведены загадочные слова: «Позади театра. Десять вечера. Пятница». Он усмехнулся, глядя на клочки записки и вспоминая, как составлял коротенькое послание.

– Когда Пиппин придет в пятницу к театру, он обнаружит сразу несколько «ключей» к разгадке тайны. Великолепных, неповторимых «ключиков», – сказал он Ларри.

Он раскидал клочки бумаги по земле вокруг куста, за которым укрылись они с Ларри. Теперь оставалось только лежать и ждать ничего не подозревающего Пиппина, которому предстояло появиться, подобрать обрывки и сложить их воедино.

– Ш-ш! – Ларри вдруг поднял голову. – Это он. Я знаю его смешное покашливание, хотя шаги пока не слышны. Ага! Вот и шаги.

Они не издали ни звука, пока П. С. Пиппин не приблизился к саду. Тогда Фатти свистящим шепотом произнес нечто неразборчивое. Ларри тут же потряс куст; зашуршали ветки. Фатти сказал: «С-с-с!», и П. С. Пиппин мгновенно включил свой фонарик.

– Эй! Кто там? Выходите! – прозвучал резкий окрик.

– Остаемся на месте. – Фатти повернулся к Ларри. – Надо, чтобы он на нас взглянул.

Ларри снова потряс куст. Пиппин тотчас направил туда фонарь и обомлел, увидев две зверские физиономии, обращенные прямо к нему. Бандиты! Затевается что-то недоброе... Он обязан принять срочные меры!

– Теперь пора! – решил Фатти, едва полицейский отворил ворота и торопливо шагнул внутрь.

Мальчишки выскочили через боковую калитку и понеслись по улице. П. С. Пиппин, что называется, висел у них на хвосте. Увы, он без раздумий бросился вслед.

– Стойте! Остановитесь! – кричал полицейский.

Такую ситуацию ребята не предвидели. А что, если кто-нибудь действительно их остановит? Вот будет номер!

К счастью, никто даже не попытался это сделать. Правда, здешний мясник, вышедший с женой прогуляться и подышать воздухом в этот прекрасный весенний вечер, шагнул было им навстречу, но, разглядев в свете уличного фонаря устрашающие брови и морщины Фатти, быстро передумал. Ребята промчались мимо него целые и невредимые.

Слава Богу, наконец показался дом Ларри. Добравшись до сарая, мальчики повалились на пол, тяжело дыша и отдуваясь. Через пару минут Фатти засмеялся:

– Отличная работа, Ларри! Он вернется на наше место со своим фонариком и будет шарить вокруг, и найдет обрывки записки, и в пятницу явится вовремя, как миленький, за дальнейшими указаниями. Я лично получил большое удовольствие. А ты?

– Я тоже, – сказал Ларри. – Но мне бы только не хотелось так уж сразу кончать наш чудесный маскарад. Разве нельзя в теперешнем виде немножко погулять по городу и кое-кому показаться? Хорошим людям, я имею в виду!

– Этого лучше не делать, – возразил Фатти. – Давай-ка переоденемся. Со своей стороны, я тебе вот что скажу: я бы предпочел, чтобы не Пиппин, а старый Гун гонялся за нами и вынюхивал, куда мы делись. Для него это была бы будь здоров какая передряга!

Тем временем П. С. Пиппин возвращался к дому, в саду которого прятались два негодяя. Он был сильно взволнован. Надежд на то, что в отсутствие мистера Гуна случится что-нибудь экстраординарное, у него с самого начала не было. Но теперь обстоятельства круто переменились. Два злодея в саду пустого дома безусловно готовили крупнее ограбление, возможно, даже и со взломом!

Электрическим фонариком П. С. Пиппин осветил то место под кустом, где совсем недавно видел бандитов. Он рассчитывал осмотреть отпечатки ботинок. Ага! Их осталось великое множество. Но было обнаружено еще и нечто другое – обрывки какого-то письма. Уж не эти ли самые парни бросили их на землю?

Достав записную книжку, П. С. Пиппин аккуратно сложил клочки бумаги в карманчик обложки. Клочков оказалось ровно восемь, и на каждом были написаны какие-то слова.

Он решил спокойно разобраться в этом деле дома. Потом вынул складной метр и тщательно замерил отпечатки ботинок на сырой земле. Поискал вокруг окурок сигареты или еще какую-нибудь улику. К сожалению, кроме бумажных обрывков ничего не обнаружил. Миновала полночь, но П. С. Пиппин бодрствовал. Он складывал вместе клочки бумаги, добираясь до смысла прочитанного, составлял описание двух мужчин разбойничьего вида и пытался графически изобразить отпечатки их ног. Он был очень серьезен и одновременно исполнен радости. Свое первое дело он собирался провести наилучшим образом. Он твердо вознамерился пойти к театру вечером в пятницу, причем задолго до десяти, и посмотреть, что там превзойдет. Все это обещало быть очень и очень серьезным.

Они вдоволь посмеялись над шуткой, которую удалось сыграть с доверчивым Пиппином. Ларри встретил полицейского на следующее утро и остановился побеседовать.

Мистер Пиппин, помня предостережения мистера Гуна насчет пятерки озорников, посмотрел на мальчишку с сомнением. Пусть это и не тот опасный толстяк, но все-таки один из их компании.

– Доброе утро, мистер Пиппин, – начал Ларри вежливо. – В округе все спокойно?

– Разумеется, – отвечал мистер Пиппин. – Питерсвуд – прекрасное место. Мне он всегда нравился. А ты приехал на пасхальные каникулы?

– Именно, – Ларри кивнул. – А... скажите, мистер Пиппин, не набрели ли вы случайно на что-нибудь такое, знаете, странное, таинственнее?

Мистер Пиппин улыбнулся.

– Если бы даже и набрел, вам не сказал бы ни слова. Меня насчет вашей пятерки как следует проинструктировали. Ясно?

– Ясно. Просто мы думали, что, вероятно, что-то необычное все же случилось и вам это известно. Между прочим, нашу кухарку вчера вечером сильно напугали какие-то два проходимца. Она их заметила в саду, около двери черного хода. Что они там делали, никто не знает.

Мистер Пиппин тотчас сделал стойку.

– Правда? И как они выглядели?

– Она говорит, что одни был рыжий. Не вы лучше ее расспросите, если вам нужны подробности. А почему это вас заинтересовало? Вы что, тоже их видели?

– Может, видел, а может, и нет, – с некоторым раздражением отозвался мистер Пиппин и, кивнув Ларри, отправился дальше.

Он шел, напряженно обдумывая услышанное. Итак, кухарка Ларри тоже видела рыжеволосого. Скорее всего, это тот же рыжеволосый парень, который со своим сообщником прятался в саду минувшим вечером. Что они задумали? Пиппин решил все-таки поговорить с кухаркой и намерение свое выполнил безотлагательно.

Из дома Ларри Пиппин вышел, унося с собой леденящее душу свидетельство о двух огромных злодеях, по меньшей мере шести футов росту, которые рычали, выли, визжали и корчили рожи.

Один из них бесспорно был рыжий. Мистер Пиппин стал присматриваться к людям с рыжими волосами. На случайно попавшегося ему на улице сапожника, мистера Керрн, обладателя огненно-красной шевелюры, он поглядел с таким подозрением, что сапожник не на шутку испугался.

Еще П. С. Пиппин наткнулся на брата викария,[2] доброго и совершенно безобидного человека, имевшего привычку каждое утро трижды объезжать вокруг городка на своем мотоцикле. Он был начинающий водитель и отрабатывал езду. Когда мистер Пиппин в третий раз посмотрел на него долгим, изучающим взглядом, бедняга решил, что случилось неладное. Сам мистер Пиппин в свою очередь изумлялся про себя – сколько еще раз мимо него проедет этот рыжий мотоциклист.

Когда Ларри пересказал друзьям разговор с Пиппином, а Фатти собственными ушами услышал от кухарки Дженит, что полицейский действительно расспрашивал ее о рыжем негодяе, возник новый конструктивный замысел.

– Думаю, еще один небольшой маскарад не повредит, – со смехом заявил Фатти. – Несколько рыжих парней безусловно заинтересуют нашего симпатичного, круглого, спелого Пиппина.

Часов приблизительно в двенадцать в Питерсвуде объявился молоденький рыжий телеграфист на велосипеде, что-то громко насвистывающий. При виде мистера Пиппина он затормозил и спросил, как попасть на какую-то улочку. Полицейский посмотрел на него внимательно. Еще один рыжеволосый! Кажется, конца им здесь не будет.