– Такого чудесного карандаша у меня никогда не было! – сказала она. – Кроме обычного, простого цвета, он пишет еще красным и синим. Спасибо тебе огромное, Фатти.

– Каникулы проходят слишком быстро, – довольно мрачно заметил Пип. – А у нас до сих пор нет тайны для раскрытия, хотя нам известно, что у Гуна она есть.

– Да, известно, – с мученическим видом проговорил Фатти. – Невыносимо думать, что Гун занят расследованием какой-то тайны, а мы даже понятия не имеем какой. Хотя, знаете, это, вполне возможно, те кражи, которые то и дело совершаются во всех окрестностях. Я так полагаю, что часть полиции рыщет сейчас, выслеживая банду, которая их организует.

– А может, нам тоже надо смотреть в оба? – загорелась Бетси. – Мы могли бы заметить где-то эту банду.

– Дурочка! По-твоему, они шатаются всем скопом и у всех у них воровской вид? – язвительно спросил Пип. – Они чертовски умны. У них есть свои места для встреч, свой метод передачи сообщений, свои способы сбывать украденные драгоценности – ведь верно, Фатти? И все это нам вряд ли удастся обнаружить, смотри мы даже в оба!

– А-а… – разочарованно протянула Бетси. – Ну… Разве мы не можем тогда спросить инспектора Дженкса, нет ли в наших местах какой-нибудь загадки и не позволит ли он нам помочь ему?

– Верно, почему бы и нет? – сказала Дэйзи. – Уверена, он нам расскажет. Мы ведь прежде немало ему помогли.

Инспектор Дженкс был их очень добрым другом. Жил он в ближайшем к Питерсвуду большом городе и был, как называла его Бетси, «важнопоставленным полицейским». При раскрытии ребятами предыдущих тайн инспектор Дженкс появлялся перед ними в самом конце и оставался очень доволен всем тем, что удалось сделать Тайноискателям. Мистер Гун, однако, бывал не столь доволен, поскольку его крайне раздражали эти «во все сующие нос дети, впутывающиеся в действия блюстителей закона», – особенно когда эти дети брали да выясняли то, чего Гуну не удавалось.

– По-моему, твоя идея очень хороша, Бетси, – сказал Фатти. – Да, очень хороша. Если ему известно, над раскрытием какой тайны трудится Гун – а ему наверняка это известно, – то не вижу, почему бы ему нам не сказать. Он ведь знает, что язык мы будем держать за зубами и сделаем все, что сможем, чтобы помочь.

Итак, на следующий день Пятеро Тайноискателей с Бастером в велосипедной корзинке Фатти выехали в город, в котором находилась штаб-квартира инспектора Дженкса. Добравшись до отделения полиции, они попросили о встрече с ним.

– Что? Увидеть самого инспектора? – спросил стоявший на посту констебль. – Да вы что, ребятишки? Он большой человек, и он слишком занят, чтобы возиться с детьми. Это просто нахальство с вашей стороны!

– Погоди-ка, – сказал другой полицейский, с приятным лицом и с ясными голубым глазами. – А вы случайно не те ребята, что помогли в одном-двух затруднительных делах в Питерсвуде?

– Да, это мы, – ответил Фатти. – Мы, конечно, не хотели бы докучать инспектору, если он занят, но нам нужно поговорить с ним кое о чем довольно важном. Важном для нас, я имею в виду.

– Мне что, пойти и доложить инспектору? – спросил первый констебль у второго. – Знаешь, неохота получать головомойку за то, что суешься к нему по пустякам.

– Я ему доложу! – сказал голубоглазый полицейский. – Я слышал, как он отзывался об этих ребятах. – Он встал и вышел из комнаты. Друзья ждали с большим нетерпением. Наверняка их старый друг их примет!

Полицейский вернулся.

– Он вас примет, – сказал он. – Проходите!

Ребята последовали за ним по длинному коридору с каменным полом, потом повернули в другой. Бетси с испугом оглядывалась. Не здесь ли находятся камеры с заключенными? Она хотела надеяться, что нет.

Полицейский открыл дверь с застекленным верхом и доложил о друзьях;

– Ребята из Питерсвуда, сэр.

Инспектор сидел за огромным столом, заваленным бумагами. Он был в форме и казался очень большим и величественным. Глаза его просияли, когда он улыбнулся своей приветливой улыбкой.

– Ну-ну, вся ваша компания разом – и Бастер тоже, как я погляжу! Как поживаете? Наверно, приехали сообщить мне, что раскрыли тайну, которая нам целые месяцы покоя не давала!

Он пожал всем руки, а Бетси посадил себе на колени. Та поглядела на него с сияющим видом. Ей очень нравился этот Важнопоставленный Полицейский.

– Нет, сэр, к сожалению, мы прибыли к вам не с раскрытой тайной, – начал Фатти. – В эти каникулы у нас нет тайны для раскрытия. Но мы знаем, сэр, что мистер Гун расследует что-то важное, и подумали, что, может, и мы могли бы за это взяться. Но нам неизвестно, в чем, собственно, дело.

– Да, Гун подключен к розыскам, – сказал инспектор. – И, сказать по правде, задействована в этом и большая часть полицейских нашего округа! Но это не из тех дел, за которые вы могли бы взяться. Не думаю, чтобы вы вообще смогли нам помочь, хоть вы и первоклассные сыщики!

– А-а… – разочарованно протянул Фатти. – Это… это связано со всеми этими крупными ограблениями, сэр?

– Да, – ответил инспектор. – Воры действуют очень умно. Прекрасно осведомлены о драгоценностях, точно определяют, когда их украсть, и ограбления планируют с большой осторожностью. И мы не знаем ни одного из них! Ни одного. Хотя у нас, конечно, есть подозрения. Да они у нас есть всегда!

Он подмигнул слушавшим его друзьям. Фатти был близок к отчаянию. Ведь, без сомнения, инспектор мог бы рассказать им и побольше. Наверняка и Гун знает больше! Иначе с чего бы ему напускать на себя такой важный и деловитый вид в последние дни?

– У мистера Гуна, сэр, такой вид, как будто он знает очень много, – сказал Фатти. – Скажите, эти ограбления хоть как-то касаются Питерсвуда?

Инспектор поколебался.

– Ладно, – проговорил он наконец. – Как я уже сказал, это не из тех дел, в которые можно ввязываться детям. Явно не из тех, и уверен, что вы согласились бы со мной, если б знали то, что известно мне. Нет, Питерсвуд не связан напрямую с этим делом – но мы подозреваем, что кое-кто из банды бывает в нем: возможно, с кем-то встречается или оставляет где-то сведения, мы не знаем.

У ребят мгновенно загорелись глаза.

– Сэр! – порывисто сказал Фатти. – А не можем ли мы в таком случае просто смотреть в оба? Не то чтоб шнырять и разнюхивать, раз вы не хотите нас подключать, а просто наблюдать: а вдруг мы услышим или заметим что-нибудь необычное? Ведь дети часто могут увидеть и услышать то, чего не могут взрослые, потому что взрослые подозревают взрослых, но на детей не обращают внимания.

Инспектор постучал карандашом по столу. Фатти понял, что он взвешивает про себя, позволить ли им следить за происходящим в Питерсвуде, и сердце Фатти тревожно забилось. Как он надеялся, что их все-таки допустят принять какое-то участие в раскрытии этой Тайны! Раскрыть ее было для них, похоже, делом безнадежным, и мистер Гун, знавший намного больше их, наверняка мог справиться лучше, – но для Фатти сама мысль, что он полностью выключен из игры, была просто невыносима!

– Ну, хорошо, – проговорил инспектор, откладывая карандаш. – Разрешаю вам смотреть в оба – но только не наделайте глупостей и не суйтесь ни во что опасное. Смотрите лишь открытыми глазами. Теоретически не исключено, что вы что-нибудь и заметите, просто потому, что вы дети. Докладывайте мне, если обнаружите что-нибудь подозрительное.

– Спасибо, сэр! – восторженно сказали все в один голос.

– Это невероятно любезно с вашей стороны, сэр! – сказал Фатти. – Мы непременно что-нибудь обнаружим! И мы будем так же осторожны, как мистер Гун!

– Боюсь, на этот раз он возьмет над вами верх. – В глазах инспектора мелькнул веселый огонек. – Он знает намного больше вас. Но я не могу сказать вам ничего, кроме того, что сказал. До свидания! Очень приятно было вас всех увидеть!

Довольные и возбужденные, ребята вскочили на велосипеды и отправились домой. Оказавшись в саду Пипа и Бетси, они деловито устроились в летнем домике.

– Итак, у нас наконец есть Тайна! – провозгласил Фатти. – Но кто же входит в шайку, похищающую драгоценности? Гун, занятый этим делом, опережает нас на много ходов – но теперь мы тоже приступаем к расследованию. Никто в последнее время не замечал в Питерсвуде ничего подозрительного?