– Я поймаю такси, – предложил он. – Давайте посадим в машину папу с его жуками, – сказала девица. – Кстати, меня зовут Юнис, Юнис Толлинг, а не Беллинг. Я не хочу ехать в такси – меня тошнит в машинах. Я лучше пойду пешком, а вот второй чемодан можно положить в такси.

– Слушаюсь, мэм, – сказал Фатти.

У него было чувство, будто он выполнял приказ. Он подозвал такси и помог мистеру Толлингу забраться в него. Тот настоял, чтобы чемодан с жуками положили ему на колени. Второй чемодан Фатти поставил на пол и назвал шоферу адрес. Машина отъехала, и Юнис вздохнула с облегчением.

– Ну вот, папу благополучно отправили, – сказала она. – А который сейчас час? Здесь можно где-нибудь поблизости съесть булочку или еще что-нибудь? Я умираю от голода. Мы позавтракали в семь часов.

– Да, конечно, – сказал Фатти и увидел четверых ребят, которые стояли рядом, улыбаясь. – Хотя подождите минуточку. Я хочу представить вам моих друзей – Ларри, Пипа, Дейзи и Бетси.

– Привет, – сказала Юнис, едва окинув их взглядом. – А этот терьер, я полагаю, твой пес? Он все время крутится у меня под ногами. Ты можешь скомандовать ему «К ноге»?

– К ноге, Бастер! – угрюмо приказал Фатти. Вокруг установилась мертвая тишина. Бастер удивленно посмотрел, подошел и уселся у его ног. Никто не нашелся что сказать. Они только уставились на Юнис, затем, хитро поглядывая друг на друга, выстроились позади нее и Фатти. Ну и девица!

– Юнис хотела бы перекусить, – сообщил Фатти, оборачиваясь.

– Жаль, что мы только что поели. Куда бы нам ее повести?

– А вон там, глядите, кажется, чайная или что-то в этом роде, – Юнис указала на дорогое кафе, куда ребятам ходить было не по карману.

– Для нас это слишком дорого, – ответила Дейзи, – они там три шкуры дерут…

– Ладно, я заплачу, – сказала Юнис. – Уж очень мне нравятся эти шоколадные эклеры. Пошли, я плачу за всех.

– Мы только что пили кофе с булочками. Больше есть не хочется, – ответила Дейзи, – а Фатти нужно похудеть.

– Кто это Фатти? – удивилась Юнис. – Ты хочешь сказать – Фредерик. Как грубо! Ну, если это его кличка, то я ею пользоваться не стану. Я буду называть вас вашим настоящим именем, если вы не будете возражать.

– Я не против, – сказал Фатти, подавая знаки ребятам, чтобы они ушли. Он чувствовал, что лучше справится с этой девчонкой сам, если они не будут мешать, хихикая и таращась на нее.

– Мы пойдем, – сказал Ларри с неохотой. Девчонка была противной, но было ужасно интересно смотреть, как она обращается с Фатти. Он ведь слова не мог вставить! Подумать только, и она будет у них гостить.

– Пока, – резко сказал Фатти и тряхнул головой, давая им понять, что не намерен дольше терпеть их присутствия. Они еще я потешаются над ним!

Ребята стояли и смотрели, как Юнис и Фатти вошли в кафе и уселись за столик. Юнис подозвала официантку и долго ей что-то заказывала. Потом им принесли две тарелки с пирожными и булочками и чашки, в которых пенился шоколад – да, две чашки, и для Фатти тоже.

Юнис тараторила без умолку. Она могла есть и говорить одновременно, что никак не сочеталось с хорошими манерами, однако наблюдать все это было очень интересно. Фатти выглядел совершенно несчастным. Он все время пытался вставить хоть слово, но Юнис была подобна паровому катку – остановить ее было невозможно!

Она предложила Фатти эклер, но он мужественно отказался.

– Бедняга Фатти, – посочувствовала Бетси. – Каково ему сидеть и глазеть на эклеры, все время думая о том, что ему необходимо худеть. Да еще и девчонку выслушивать!

– Ой, смотрите – он все-таки взял эклер.

Да, не удержался – взял. Для него невыносимо было сидеть и молча наблюдать, как Юнис уминает пирожные. Все было бы не так трудно, если бы он мог сам говорить, высказать свое мнение. Потому он и взял эклер, просто из чувства протеста, а потом еще и еще…

– Ох, Фатти! – произнесла Дейзи, продолжая глядеть в окно. Затем она обернулась к ребятам. – Нам лучше уйти. Нам несдобровать, если он нас увидит. Пошли по домам.

Глубоко опечаленные, они побрели по дороге. Бетси чуть не плакала.

– Все было бы не так страшно, если бы эта Юнис оказалась приличным человеком, – сказала она. – Но как можно позволить ей ходить с нами повсюду? И ведь нельзя предать беднягу Фатти, оставив его ей на растерзание.

Тут было над чем подумать.

В полдень Ларри вместе с Дейзи направились к Пипу и Бетси на чай. От Фатти новостей не было, он даже не позвонил. Они уже пили чай, когда вдруг услышали шаги на дорожке. Бетси подбежала к окну.

– Это Фатти! Он в майке, шортах и кроссовках. Весь в мыле! Страшно пыхтит. Наверно, наевшись эклеров, теперь собирается сбросить набранный вес.

Пип завопил в окно:

– Поднимайся в детскую. Мы здесь пьем чай.

Фатти вбежал в дом со стороны сада и, тяжело дыша, влетел в прихожую.

– О Господи, что это? – воскликнула миссис Хилтон, выходившая в эту минуту со своей приятельницей из гостиной. – Это ты, Фредерик? В таком наряде явился на чай? Ну, знаешь…

– Извините, миссис Хилтон, я как раз бегал По пересеченной местности – знаете, тренировался, – выдохнул Фатти и улизнул вверх по лестнице. Ребята с нетерпением ожидали его. Бетси обняла его.

– Ой, ты совершенно мокрый, – сказала она. – Разве идет дождь?

– Нет, это я от бега вспотел. – Фатти со стоном повалился в удобное кресло.

– Я думала, ты начнешь только после Пасхи, – сказала Дейзи.

– Да, я так и собирался. Но надо же было как-то удрать от Юнис, – простонал он, – и я ничего лучше придумать не смог. Она говорит без остановки и тоном, не допускающим возражений – и это со мной! И ходит за мной повсюду. Даже в спальню ко мне стучалась – ей, видите ли, понадобилось что-нибудь почитать, а потом уселась у книжного шкафа и не уходила.

– Надо было вытолкать ее, – возмутилась Бетси.

– Ты что, если бы дошло до этого, она бы ему так наподдала… – сказал Ларри.

– Если ты собираешься оскорблять меня, я лучше пойду, – обиделся Фатти, и встал.

Дейзи толкнула его снова в кресло.

– Ишь, какой обидчивый, – сказала она. – Ты просто не позволяй ей садиться себе на голову, скажи ей пару теплых…

– Я бы сказал, да она слушать не станет. Что это вы, пьёте, чай? Я так хочу пить, что могу выпить целый чайник.

– Ты только снова наберешь тот вес, что сбросил, бегая, – возразила Дейзи. – А с другой стороны, тебе надо хорошо питаться, чтобы выдержать эту Юнис целую неделю. Пип, передай ему, пожалуйста, шоколадное печенье.

– Конечно, мне не следовало бы проявлять слабость я есть печенье, – сказал Фатти, взяв сразу три штуки. – Знаю, что не надо. Но так ведь я стану доходягой через несколько дней. Я превращусь в жалкое подобие самого себя, а потом опять придется восстанавливать силы.

– Это я и имела в виду, – согласилась Дейзи, наливая ему чая с молоком и кладя три куска сахара. – Ну, а если серьезно, что мы будем делать с этой Юнис?

– Ты меня даже спрашивай, – откликнулся Фатти, с удольствием принимаясь за печенье. – Самое ужасное то, что маме она понравилась.

Все удивлённо замолчали.

– Как всем известно, – произнесла наконец Дейзи, – мамам иногда нравятся дети, которых мы терпеть не можем, и нам приходится поневоле приглашать их в гости, но чем твоей маме могла понравиться Юнис?

Фатти объяснил:

– Мама говорит, что она такая отзывчивая, надежная и услужливая. Она сама распаковала большой чемодан и всё аккуратно разложила по ящикам и в своей комнате, и в комнате отца. Потом она отправилась на кухню и попросила Джейн проследить, чтобы никто не трогал чемодан с жуками – даже чтобы пыль не вытирали…

– А какова была реакция Джейн? – полюбопытствовал Пип: Джейн отнюдь не питала особой любви ко всяким жукам, паукам и мотылькам.

– Она сначала разъярилась, полагая, что жуки живые, но когда узнала, что они дохлые, то успокоилась, – засмеялся Фатти. – Потом Юнис вернулась к маме, чтобы узнать, в какие часы мы едим, чтобы отец не опаздывал к столу. А потом заявила, что она сама будет застилать свою постель, и папину тоже. И комнаты будет убирать сама, если это не огорчит Джейн.