Вот, Пуркаев из Берлина доносит, что немецкая разведка получила информацию о предстоящем английском десанте в Норвегию. Эту же информацию дает наша разведка в Германии, но предупреждает, что это «деза», пришедшая из Англии. Советская разведка в Англии также указывает, что слухи о предстоящем десанте англичан постоянно циркулируют в кругах близких к Уайтхоллу.

Если англичане сами распространяют дезинформацию о своем десанте, то зачем? Вовлечь скандинавские страны в войну? Но на чьей стороне? Конечно, тут очень важно, чтобы англичане никоим образом в Норвегии не оказались. Нужно отсечь их от Финляндии. Но как это сделать? Самим – никак. Немцы могли бы попытаться, но для них это может очень плохо кончиться.

17 января «Правда» разражается огромной статьей о коварных планах Англии и Франции нарушить самым «гнусным» образом нейтралитет Норвегии и Швеции.

Нельзя сказать, чтобы эта статья была высосана из пальца. Советская разведка добыла копию доклада французского главнокомандующего генерала Гамелена правительству о важности создания нового театра военных действий в Скандинавии.

В то же самое время Гитлер обнаруживает у себя на рабочем столе неизвестно кем переизданную брошюру кайзеровского вице-адмирала Вольфганга Вегенера «Морская стратегия в мировой войне», из которой явствует, что Германия проиграла первую мировую войну только из-за того, что не оккупировала Норвегию.

Гитлер уже сам не может разобраться, кто его все время подталкивает в сторону Норвегии.

Может, действительно следует опередить англичан. Главное – внезапность. Крохотная (145 000 человек) и плохо вооруженная норвежская армия, конечно, ничем ни сможет угрожать вермахту. Но англичане?

Пока Гитлера терзали сомнения, его любимец Розенберг – выпускник Санкт-Петербургского Политехнического института и автор нашумевшей книги о всемирном еврейском заговоре «Миф XX века» – настаивает на том, чтобы фюрер принял и удостоил беседы некоего «замечательного норвежца» по фамилии Квислинг – лидера норвежского «Национального союза», полуподпольной организации, мечтающей о тоталитаризме. Чего не знает Позенберг – это того, что его «старый знакомый» – бывший майор норвежской армии Видкун Квислинг – был завербован советской разведкой еще в бытность его норвежским военным атташе в Москве.

Квислинг сильно преувеличивал возможности своей организации, но врал вдохновенно, как и было приказано. Гитлер внимательно выслушал Квислинга, но сказал бывшему майору, что для него, Гитлера, была бы наиболее желательной нейтральная позиция Норвегии, как и всей Скандинавии.

В тот же день Гитлер совещается с Редером. Оказывается, русские разрешили сосредоточить часть десантных сил в Мурманске. О, это полностью меняет дело. Тут уж англичане никак не смогут среагировать. Гитлер тут же отдает директиву о подготовке захвата Норвегии. Он тем и нравился Сталину, что заглатывал наживку с легкомысленной стремительностью голодного окуня.

3 февраля, опоздав на четыре дня, штаб Северо-Западного фронта командарма Тимошенко представил Сталину новый план прорыва линии Маннергейма.

В принципе, новый план ничем не отличался от старого. Финские укрепления предполагалось штурмовать фронтальной атакой.

В тот же день, после мощной артиллерийской подготовки и бомбардировки с воздуха, 7-я и 13-я армии своими смежными флангами, как стадо буйволов, пошли в лоб на линию Маннергейма. Красную пехоту поддерживали, впервые в практике Красной Армии, крупные танковые соединения. Используя подавляющее превосходство в людях и технике, беспрерывными атаками в течение трех дней советские войска пытались прорвать финскую оборону. Но все было тщетно – все атаки разбивались о непоколебимую стойкость финнов. Волна за волной, как и в декабре, скашивались цепи атакующих, факелами горели бензиновые танки.

Уже впавшие в отчаянье Тимошенко и приставленный к нему Жданов хотели испробовать на линии Маннергейма боевые газы, и только безобразное состояние противохимической защиты в Красной Армии заставило их подавить этот искус. Беспощадными приказами они продолжали гнать все новые и новые массы русской пехоты на укрепления финнов. Непрерывно грохотала артиллерия. Поднимались бомбардировщики, пытаясь пробить дорогу пехоте.

Наконец, после четырехдневных кровопролитных боев, понеся огромные потери, наша армия на двух участках прорвала первую полосу линии Маннергейма. Но вклиниться с ходу во вторую линию финской обороны не удалось. Обескровленная армия снова остановилась, тяжело переводя дух.

Так дело обстояло в центре на Выборгском направлении. На флангах же, на Кегсгольмском и Антреайском направлениях, были полностью уничтожены три советские дивизии, но продвинуться вперед не удалось ни на шаг.

11 февраля Тимошенко бросил на слабеющих финнов новую гору пушечного мяса, которая стала вгрызаться во вторую линию обороны. Часть войск, пройдя в сорокаградусный мороз через огонь финских батарей, по льду залива, вышла в тыл третьей линии обороны. Тимошенко спешил. Приказ Сталина гласил – не позднее середины марта занять Хельсинки.

16 февраля немецкий транспорт «Альтмарк», выполнявший роль судна-снабженца погибшего в южной Атлантике «Графа Шпее», попытался вернуться в Фатерланд, прорвавшись под покровом полярной ночи через английскую блокаду. На «Альтмарке» находился целый отдел абвера с новейшей радиоаппаратурой и целой библиотекой различной секретной документации, включая шифровальные книги, к которым немцы традиционно относились до странности легкомысленно.

«Альтмарк» шел без огней через норвежские территориальные воды, где и был перехвачен двумя английскими эсминцами.

Англичане подняли на «Альтмарке» гордый флаг своей родины и отбуксировали транспорт в Плимут вместе с абверовской секретной библиотекой.

А между тем, советские войска продолжали вгрызаться в железобетонную оборону финнов, неся кошмарные потери. Расширить прорыв на центральном направлении не удавалось.

На побережье Ладожского озера дивизии, прорвавшие первую линию финской обороны, угодили в окружение и методично уничтожались. Части, вышедшие через лед залива в тыл финской обороны, завязли в непроходимом снегу и теряли силы в боях за каждый метр территории.

Но силы становились все более неравными. Со всех уголков Советского Союза эшелоны везли на фронт все новые и новые тысячи тонн пушечного мяса, без промедления бросаемого в мясорубку боев. Финны, понимая, что их силы иссякают, в отчаяньи искали помощи у мира, который им так сочувствовал. Но реальной помощи не было.

Кровные братья – шведы и норвежцы – приходили в ужас от перспективы быть втянутыми в войну с CCCP. Англичане заверяли, что финский вопрос вскоре станет «объектом» тщательного изучения со стороны военного кабинета, но столь же тщательно уклонялись от прямых ответов, советуя в частном порядке попытаться добиться мира со Сталиным. Такой же совет давали и шведы.

Еще в начале января финны пытались завязать с СССР переговоры о возможном заключении мира. С благословения финского министра иностранных дел Таннера в Стокгольм отправилась известная финская писательница Хелла Вуолийоки, где она в течение двух месяцев вела тайные переговоры с «мадам» Коллонтай, но безуспешно.

На Карельском перешейке продолжается мясорубка. 28 Февраля Красная Армия на центральном участке фронта прорывает третью полосу финской обороны, выйдя передовыми частями к Выборгу.

1 марта делается попытка с ходу штурмом овладеть городом. Попытка кончается окружением и разгромом 18-й дивизии Красной Армии. Войска останавливаются и снова ждут подкреплений. 6 марта советские войска снова идут на штурм и снова отбрасываются с большими потерями. Тимошенко делает попытку окружить Выборг. Войска, пробившиеся по льду залива, выходят на южное побережье Финляндии с задачей перерезать железную дорогу Выборг – Хельсинки. Из этого десанта не вернулся никто – все были уничтожены финнами.