Мнение Ю.Семенова тем более ценно, потому что он принадлежит к числу тех ученых, которые использовали марксизм не как застывшую догму для достижения целей, далеких от науки, а как рабочий инструмент для решения насущных вопросов и острейших проблем современной науки: “...марксизм для меня - это прежде всего философия, т. е. определенный метод научного исследования явлений мира вообще, общественных явлений в частности. Этот метод представляется мне наилучшим из всех существующих. Равного ему я не знаю. Он прекрасно работает и позволяет давать ответ на такие вопросы, с которыми не может сладить никакой другой метод. В частности, он дает возможность правильно подойти к вопросу о сущности человека” .- говорит Ю.Семенов [Ю.Семенов, О первобытном коммунизме, марксизме и сущности человека, Этнографическое обозрение, 2002, N3, с.31].

И эти свои слова Ю.Семенов подкрепляет делами – им, впервые после создания Марксом экономической теории капитализма, была создана экономическая теория других общественно-экономических формаций, отличных от капиталистической  - первобытной и первобытно-престижной, раскрыта загадка престижной экономики первобытного общества, перед которой оказался бессильным научный мир Запада, созданы наметки теории азиатской экономической формации, создана глобально-стадиальная концепция мировой истории и далеко продвинута вперед марксистская теория исторического материализма.

Рассмотрим позицию основоположников марксизма по вопросу об исторической миссии пролетариата и необходимости пролетарской революции для победы над капитализмом. Однозначных и недвусмысленных высказываний на этот счет имеется предостаточно. По мнению В.И.Ленина, «Марксист лишь тот, кто распространяет признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата. В этом самое глубокое отличие марксиста от дюжинного мелкого (да и крупного) буржуа. На этом оселке надо испытывать действительное понимание и признание марксизма» [Ленин. Полное собрание соч., 5 изд., т. 33, с. 34]. 

Итак, главную роль в преодолении капитализма сыграет пролетариат, и сможет он это сделать, совершив под руководством своего авангарда - пролетарской партии, революцию и установив диктатуру пролетариата.

Во-первых, мы констатируем, что ни высказывание о роли пролетариата в процессе смены капитализма социализмом, ни высказывание о способе смены (через пролетарскую революцию), ни высказывание о методе построения социализма (через установление диктатуры пролетариата) не относятся к ядру научной теории марксизма.

Во-вторых (и главных!), они не соответствуют историческим фактам смены общественных формаций и самому материалистическому методу, положенному в основу марксизма - диалектике. Основоположники марксизма обосновывали особую роль пролетариата тем, что капитализм сам вынужден взращивать своего могильщика. Все большая концентрация средств производства в руках буржуазии приводит к все большей концентрации и росту самосознания рабочего класса,  которому нечего терять кроме своих цепей. Рабочему классу бесполезно пытаться взывать к совести капиталистов или уповать на эволюцию капитализма в социализм – дело может решить только революция. Тезис понятен, но посмотрим, как он обоснован на историческом материале. Всегда ли смена общественных формаций происходила революционным путем, то есть путем резкого и коренного слома старого порядка вещей, сопряженного с массовым же насилием по отношению к правящему ранее классу? Ничего подобного. История, наоборот, знает всего лишь два примера смены общественно-экономической формации революционным  путем – в момент перехода от феодализма к капитализму в Западной Европе и от капитализма к тому строю, который считали социалистическим в России начала XX-го века.

Все остальные случаи смены общественно-экономических формаций проходили иным путем, не революционным. Длительным эволюционным путем совершился переход от первобытного строя к первой классовой общественно-экономической формации – азиатской (Ю.Семенов называет ее политарной – от слова “полития”, т.е. государство). Особым, и далеко не быстрым путем, который Ю.Семенов называет передачей исторической эстафеты произошли переходы от азиатской формации к рабовладельческой и от рабовладельческой к феодальной. Конечно, Ф.Энгельс, усматривал “революцию” в процессе захвата Рима полчищами варваров и погружении Европы во мрак темных веков и находил ее в умах – в виде повсеместного распространения христианства. Но революция в умах – это не революция в обществе. Первая может  предшествовать второй, но никогда ее не заменять. Таким образом, вывод основоположников о быстром и насильственном характере “эпохи социальной революции” – процессе смены общественно-исторических формаций не подтверждается историческими данными. Общественно-исторические формации сменялись и эволюционным путем, и революционным, и быстро, и не очень. Наступление эпохи социальной революции свидетельствует лишь о том, что развитие  производительных сил, встретив препятствие в виде старых производственных отношений, требует  обновления их и всех прочих отношений в обществе. Именно этот вывод содержится в ядре марксистской теории. Таким образом, вывод об обязательном насильственном характере и небольшой временной протяженности эпохи социальной революции не подтверждается историческими фактами.

Но, возможно,  ошибившись в прогнозе неизбежности быстрой и насильственной социальной революции, основоположники правильно предугадали ее главную действующую силу – пролетариат, который, в борьбе с классом-антагонистом победит его в соответствии с законами диалектики и создаст новое общество всеобщей справедливости?

Вульгарный марксизм, преподававшийся в советских вузах, представлял дело самым примитивным образом – классовая борьба между двумя классами – эксплуататоров и эксплуатируемых, в соответствии с законами диалектики приводит к снятию противоречия между ними, в результате чего угнетенный класс создает общество нового типа на развалинах старого. Но не только история не дает ни одного подтверждения этой схеме, но она (схема) противоречит и основам самого диалектического метода. Дело в том, что, согласно канонам диалектики, снятие противоречия между двумя противоборствующими началами отнюдь не приводит к победе одного из них, а лишь к взаимному преобразованию обоих и переходу противоборства на новой стадии к иной паре противоположностей. Восстания китайских крестьян, угнетаемых огромной пирамидой  государства-эксплуататора, не раз потрясали основы Китайской империи, но не привели к созданию рабовладельческого государства на развалинах азиатского (политарного) общества Китая. Рабы много и успешно боролись с рабовладельцами, а Спартак почти поставил Рим  на грань гибели, но классовая борьба между классами-антагонистами привела лишь к упадку Римской империи, которая затем пала под натиском варваров, находившихся к тому времени на стадии предклассового общества. Даже в буржуазных революциях Нового времени, призванных закрепить возникшие буржуазные производственные отношения, тем, кто пожал их плоды, было ”третье сословие” – буржуазия, а отнюдь не угнетаемые крестьяне, победившие феодалов. В полном соответствии с законами диалектики, в борьбе противоположностей побеждает не одна из них, а некая третья сила, упраздняющая старое противоречие, но порождающая новое в соответствии с законом отрицания отрицания. Упрощенная схема противоречит диалектическому подходу,  даже если не обращать внимания на тот факт,  что законы диалектики напрямую применимы только к процессу развития мышления, а для применения их к анализу природных и общественных процессов нужна теория среднего уровня – такая, какой была марксова политэкономия капитализма по отношению к теории исторического материализма вообще.

Итак, ни история, ни сам марксистский (диалектический) метод никоим образом не подтверждают тезиса об особой роли угнетаемого класса в процессе смены одной классовой общественно-экономической формации другой.