- Почему ты не хочешь, чтобы я твои глаза посмотрела?

- Почему не хочу? - удивилась Ллил. - Хочу. Просто я боюсь, что ты сможешь все исправить.

- Что, прости? - помолчав и убедившись, что мысль она переварить так и не сможет, переспросила ведунья.

- Свет учит, что миром правит равновесие, - мягко улыбнулась блондинка. ­- Если где-то пребывает, то где-то столько же и убывает. То есть, если ты мне вернёшь зрение, то случится что-то очень плохое. Не видя, я жить привыкла. А вот смогу ли справится с этим плохим - не знаю.

- Вообще-то, равновесие - это принцип Жизни, - буркнула лекарка. - Только не так всё жёстко. Иначе, знаешь, лечить вообще бессмысленно. А то получается, я тут кому-то рану залечила. А он завтра кирпич на голову поймает?

- Если ты его от смерти спасла, то обязательно поймает, - убеждённо кивнула блаженная. - По крайней мере, это справедливо для тех, кто живёт по принципу Света. Потому там и помощь ближнему не в чести. Мало ли, чем это может обернуться?

- Поэтому ты предпочитаешь жить в Хашране? Потому что тут никакого равновесия, а сплошная свобода выбора?

Ллил кивнула, но как-то не слишком уверенно. Действительно, со стороны подобное утверждение звучало как-то... странно.

К счастью, развить дискуссию о принципах и заповедях им не дали. В кустах - не тех, где возился Ир, а как раз противоположных - затрещало. И на полянку вывалился Адин, волоча за воротник рыжего Данаша. Сообразительный демонёнок поступил так, как поступают кошки и умные дети. Убедившись, что вырваться не удастся, он просто повис всем телом, не сопротивляясь. Оттого волочь его стало вдвойне труднее.

- А это что такое? - поинтересовалась Арха, разглядывая сына Бога.

Который выглядел, мягко говоря, необычно. Грязный и оборванный, он совсем не походил на благополучного ребёнка. Скорее уж на вечно голодного городского попрошайку. Да и рожица у него была не просто так вымазана, а со смыслом. Создавалось полное ощущение, что личико арифеда похудело едва ли не вдвое. Щеки ввалились, а под глазами залегли тени.

- Мне и самому бы хотелось узнать, что это такое, - признался Адин, разворачивая к себе мальчишку и с интересом им любуясь, - что оно делает в лесу и откуда возвращалось. У меня сложилось полное впечатление, что шло оно со стороны города.

- Добрый дяденька, - с унылой обречённостью профессионального нищего, затянул Данаш. - Отпустили бы вы меня, Тьмы ради. Устал я, шёл долго, ноги сбил. Во рту с утра маковой росинки не было. Да и кашель донимает. Может, я вообще заразный? - рыжий старательно закашлялся, не менее старательно обрызгивая Адина слюнями. - Да и вообще, припадочный я.

Что у демонёнка было не отнять, так это актёрского таланта. Играл он всегда с огоньком, а оттого достоверно. Вот только, как и любой слишком вживающийся в роль актёр, Данаш иногда забывался. И не соотносил исполняемую роль со зрительской аудиторией.

- Давно? - даже не стараясь скрыть скепсиса, поинтересовалась Арха.

- Чего давно-то, тётенька? - жалостливо шмыгнул носом мальчишка, длинно, прицельно метясь в шляпку сморчка, сплюнул.

И вполне правдоподобно утёрся рукавом. Конечно, маленького арифеда воспитывали грахи, а не столичные гувернёры. Но подобных манер у северян не водилось. Данаш же проделал всё с такой естественностью, будто именно так с рождения и поступал.

- Припадки, спрашиваю, давно начались? - уточнила ведунья.

Мальчишка снова хлюпнул носом и недружелюбно исподлобья глянул на лекарку. В его взгляде и без переводчика легко читалось: «Вот вечно ты всё портишь!».

- Да как вы уехали, так и начались, - буркнул рыжий. - Бросаете ребёнка без пригляда, вот он в падучей биться и начинает. Что с сиротины горького взять-то?

- У сиротинки тут вроде отец оставался? - хмыкнул Адин, не без удовольствия глядя на кривляющегося паршивца.

Все-таки, ивтор, как личность утончённая и местами даже эстетствующая, мог оценить чужой талант по достоинству.

- Надо бы последить за ним, Ад, - серьёзно посоветовал Арха. - припадки дело такое, непредсказуемое. Да и мне, чтобы правильный диагноз поставить и лечение начать, надо увидеть приступ. Причём от начала и до конца.

- А чего за мной следить-то? - занервничал Данаш. - Я вот прям чувствую - сейчас начнётся.  Это я переволновался, понервничал. Ну, всё. В голове мутиться... В глазах темнеет... Ноги с руками сводит... Лорд Лайраш... э-э... В смысле, дяденька Адин, положили бы вы меня на землю. Дурно мне, нехорошо. Ай!

Рыжий вскрикнул, выгнулся дугой, будто окостенев. Пальцы его скрючились, словно когти мёртвой птицы. Дико выпученные глаза полезли из орбит. А на губах появилась самая натуральная пена. И демонёнка начало трясти, мышцы и на лице, и на руках сводило судорогой.

Арха вскочила, как ужаленная, рванувшись к мальчишке. На её взгляд ничего смешного в происходящем уже не было. Только Адин остановил ведунью властным, очень лордским жестом. При этом блондин совсем нехорошо и даже, как показалось лекарке, жестоко усмехнулся.

Синеглазик, вместо того, чтобы дать демонёнку помочь или, хотя бы, уложить бьющегося в припадке на землю, тряхнул рыжего за воротник, и свободной рукой сжал с обоих сторон замки челюстей. Данаш открыл рот и что-то серое вылетело, упав точно под ноги Архи. Мальчишка замер на мгновение, быстро глянул на держащего его демона и, издав томный вздох, потерял сознание.

А Арха, ничего не понимая, рассматривала лежащее на траве у своего подола. Больше всего предмет походил на маленький речной голыш, покрытый пузырьками пены. И странно знакомо, но очень неприятно, пах.

- Мыло, - проникновенно пояснил Адин, улыбаясь.

- Точно, мыло, - ведунья наклонилась, поднимая кусок и подозрительно принюхиваясь. - Щелочное мыло... Ты что, совсем сдурел? Такое в рот совать! До язв же доиграешься!

Данаш не реагировал. Он был без сознания.

***

Видимо, Данаш, не смотря на свой не слишком богатый жизненный опыт, хорошо успел усвоить принцип: прав тот, кто настойчив в своей правоте. И не обращаясь внимания ни на громы и молнии, которые метала над ним Арха, ни на хихиканье Адина, пребывал без сознания. В смысле, висел без сознания, так как воротника его демон не отпустил.

Даже когда ведунья полезла ему рот осматривать, демоненок только негодующе ногой дрыгнул. Что вполне можно было счесть за остаточную судорогу. Лишь когда лекарка пообещала ему промывание желудка устроить в купе с убойной порцией слабительного, веки рыжего дрогнули. Но мальчишка вовремя спохватился и снова обвис.

­- Ладно тебе, Арха, - стараясь сдержать смех, а оттого похрюкивая, пытался увещевать разошедшуюся ведунью Адин. - Ну что ты на него набросилась?

-  Да так, знаешь ли, мелочи сплошные! - упёрла руки в бока лекарка. - Ребёнок себя травит, а никому и дела нет! Действительно - сирота при живых родителях! Я Тхия голову откручу. Мало того, что он непонятно зачем мальчишку сюда приволок, так ещё и не смотрит за ним.

- Почему непонятно? Это, как раз понятно, - примирительно протянул синеглазик. - Данаш же официально его сыном считается. Двое других ещё маленькие, да к тому же одна из них девочка. А вот старшего вполне могли использовать в играх с правом на бывшие земли Тхия. Лучше уж тут, под присмотром.

- Ты в чём присмотр увидел? - вызверилась Арха. - Ребёнок шляется невесть где, трескает Тьма знает что и врать научился лучше Шая! Это ты присмотром называешь?

- Правда, лучше? - обрадовался Данаш, временно забыв о своём обмороке, и с надеждой уставился на лекарку.

- Хуже, - критично оценил Адин. - Шай хорошо чувствует момент, когда стоит помолчать и дать окружающим о себе забыть.

Рыжий и сам понял, что глупость сотворил. Но поскольку исправлять ситуацию было уже поздно, демонёнок просто насупился и на всех обиделся.

- Ладно, давайте возвращаться, - предложил синеглазик. - Со сбором трав у вас, смотрю, дело не заладилось. И этому актёру погорелого театра действительно желудок промыть не помешает. Да и время к обеду.