- Естественно, он ее соблазнил. В молодости это делается просто. «Ты - привлекательна, я - тем более. Пошли на сеновал!». А, как мы знаем, в родах, придерживающихся древних традиций, за всех членов отвечает глава. То есть, и за развязанные штаны нашего горе-любовника ответ должен был держать старший брат. На что, собственно, и рассчитывал младший. Не учёл он только одной детали. К тому времени чернокожую красотку успел назвать своей не кто-нибудь, а глава рода Накхар. Который в те времена был фактически князем всего Западного побережья. И, можно сказать, королём шаверов. Он моральными принципами не мучился и пожелал видеть на своём обеденном столе обоих «лососей». Предоставив честь их добыть «оленю», как стороне заинтересованной.

Тхия снова оглядел аудиторию, убедившись, что она внимает ему, как пророку.

- А теперь - мораль. Сначала думай, что ты делаешь, а потом делай. Потому что последствия были весьма плачевны. Во-первых, старший брат, не дожидаясь прихода оппонента, сам оторвал голову младшему. В прямом, а не переносном смысле этого слова. В той ситуации было уже не до наследников и наследования. Во-вторых, лосось с оленем развязали такую войну, последствия которой аукались ещё десятилетия спустя. Западное княжество фактически перестало существовать, потому что в конфликт ввязались почти все шаверские рода. В-третьих, в ход войны был вынужден вмешаться император. А следствием этого стал запрет на создание личных армий и, фактически, потеря шаверами право на самостоятельность и самоопределение. И этот запрет действует до сих пор. Кстати, вот вам ещё одна мораль. Не стоит путать дела сердечные и политику. Там где есть женщина, не должно быть ничего, кроме предпочтений сердца. Ну, или других органов.  Последствия таких действий бывают крайне непредсказуемыми.

Ведунья снова покосилась на Шхара. Щеки студента потемнели, словно Тхия его отхлестал. И смотрел шавер не на лектора, а в пол. И, почему-то, девушке показалось, будто мысли демона далеки от осознания и раскаянья. Арха готова была спорить, что он строил планы убийства ректора. Причем планы были кровавыми.

- Я с последним утверждением не согласна! - резкий, даже как будто звенящий, голос разрезал расслабленную тишину, наступившую после окончания рассказа Тхия.

Лекарка  невольно обернулась, поддавшись стадному инстинкту. Девчонка, подавшая голос, на остальных студентов не обращала ни малейшего внимания. Она была сосредоточена на бросание ректору вызова. По-другому её взгляд, чуть выдвинутую вперёд челюсть и задранный подбородок, назвать было сложно.

Студентка была из грахов, которые в столицы встречались нечасто. Они предпочитали носа не показывать из своих северных лесов. Почему ведунья не заметила девушку раньше, она понятия не имела. Такую не заметить физически сложно.

Во-первых, грахи выделялись поистине исполинским телосложением, даже женщины. Во-вторых, обычно ширина их плеч не слишком отличалась от роста. Вообще, их фигуру проще всего сравнить с кубом - на какую грань ни поставь, все равно он останется кубом. Да и такие белые, как снег, волосы с такими же белыми глазами, могли быть только у северных дикарей.

- Мистрис Ро, если я не ошибаюсь? - вежливо поинтересовался Тхия.

Он разглядывая студентку с таким же повышенным интересом, как и все остальные. Обычно ректор вёл себя скромнее. Но тут, наверное, язык бы ни у кого не повернулся его осудить. Интерес девица вызывала сильнейший.

- Ю Ро, - кивнула она, вставая в полный рост.

Вставала она долго. То есть, вставала, вставала и вставала. Архе пришлось голову задрать, чтобы осмотреть её всю. Кто-то из студентов хихикнул, но как-то неуверенно. Ведунья бы в ее присутствии смеяться над северными именами точно не стала.

- Клан Белой Совы? - уточнил рыжий.

Она поклонилась. Точнее, чуть кивнула головой с надменностью истинной императрицы.

- Так что вам не понравилось в моих словах?

 - Уважаемый сказал, что женщины и политика - вещи несовместимые, - напомнила гигантша. - Я с этим не согласна.

  - Уважаемая Ю не учла, что в империи женщина считается существом заведомо слабым. Её оружие не сила, а хитрость, - спокойно пояснил Тхия.

- Северные леса - это тоже часть империи, - уточнила студентка.

Речь у неё была забавной. Прежде всего, голос ей не подходил вообще. Скорее Тьма должна была одарить таким тембром какую-нибудь томную красотку, а не эту гору мускулов. И фразы она строила странно. То говорила так, как только и могут настоящие варвары. То, словно забывшись, переходила на чистейший столичный выговор.

- Я вынуждена просить уважаемого взять свои слова назад и извиниться перед женщинами, - её челюсть окончательно выехала вперёд, как ящик комода. - И называть меня Ро. Уважаемый знает обычаи и должен понимать, что не имеет право обращаться ко мне, как к ребёнку.

- Ну, так просите, - ведунье показалось, что Тхия откровенно издевается.

Но, оказалось, действительно показалось. Рыжий и вправду просто разрешил ей «просить». Все-таки, они не в северных лесах находились. Девица ударила себя кулаком в грудь и без всякого юмора заявила:

- Я - сильнее!

Кажется, кто-то тихонько ахнул. Вполне может быть, что это была сама Арха. Ректор же просто спрыгнул с кафедры и изящно изобразил придворный поклон.

- Ваш вызов принят, - объявил он.

Демон повёл плечами, размял шею и стянул через голову ректорскую мантию вместе с шапочкой, оставшись все в той же гвардейской форме.

Гигантша улыбнулась счастливо, как ребёнок, получивший в подарок долгожданную куклу. Ведунья готова была Тьмой клясться, что на её белёсом лице искренняя радость была просто выгравирована. Девушка, под осторожное улюлюканье присутсвующих, тоже сняла мантию, небрежно бросив её на стул. Под студенческой одеждой на ней оказалось что-то вроде куртки, туго перетянутой широким ремнём, и плотно облегающие штаны из тонкого сукна.

В мантии она выглядела квадратной. Без неё у беловолосой обнаружилась фигура. Вполне женская и пропорциональная. Если не брать в расчёт, что талия, для неё казавшаяся узкой, была шире, чем бедра Архи. И шире значительно.

Северянка спустилась к кафедре. Причём двигалась она с удивительной для такого громадного тела грацией. Пожалуй, в этом она напомнила лекарке гвардейцев. Невозможно представить, что шкаф может вальсировать. Тем удивительнее видеть, как он скользит с заправской пластикой учителя танцев.

Но вот когда она встала перед Тхия, случился конфуз. Да такой, что студенты от смешков не удержались. Архе было искренне стыдно, но она тоже не утерпела и фыркнула в кулак. Потому что макушка ректора едва-едва возвышалась над плечом студентки. Не говоря уж о том, что из этой горы мускулов и плоти запросто можно было слепить парочку изящных и тонкокостных арифедов.

Даже сама гигантша смутилась и покраснела, да так, что под белыми волосами кожа на черепе начала просвечивать малиновым, и разве что ножкой пол не принялась ковырять, бросая застенчивые взгляды на Тхия. Кажется, она уже страстно желала, чтобы он отказался от этой затеи.

- Прошу, - рыжий повёл рукой, словно приглашая её к танцу.

«С храма рухнул?!» - едва не завопила Арха. Ей даже пришлось зажать самой себе рот ладонью. Ведунье действительно стало страшно. Она уже представляла, как эта гора мяса просто превратит рыжего в кровавый плевок, растёртый по полу.

Но страхов лекарки, похоже, никто не разделял. Студенты, уже ничего и ни кого не стесняясь, полезли на столы. Как будто с места кафедру было видно плохо. Кажется, кто-то даже ставки начал делать. Ведунья осталась сидеть на месте, зажмурившись, закусив губу едва не до крови и твердя, что если рыжий выживет, то она его собственноручно прикончит. «Только бы выжил... Мать, прошу тебя, умоляю, только бы выжил!» - испуганно пищал её здравый смысл.

Кончилось все подозрительно быстро. Студенты взревели, что-то грохнуло так, что Арха отчётливо услышала дребезжание стёкол в окнах. Пол под её ногами содрогнулся, как от боли. И наступила тишина.