Может быть, она заорала, а может ей только это примерещилось. Но вот падать девушка начала точно, потому что стол как-то странно накренился. Ведунья видела собственную руку, вцепившуюся в скатерть и посуду, медленно съезжающую к краю стола.  Сознание начало уплывать. Последнее, что Арха услышала перед тем, как рухнуть во Тьму, был истошный, режущий по ушам вопль:

- Это не я, Дан! Я тут ни при чем!

***

Все происходящее ей воспринималось пунктиром. Короткий миг реальности - и затемнение. Не обморок, но что-то близкое к этому.  Арха видела, как Шай и Адин повисли на Дане, пытаясь заломить его руки. Тьма! Что за лицо было у хаш-эда. Это даже лицом назвать нельзя! У ведуньи появилось мерзкое, мутное чувство, что это все когда-то уже происходило.

Она видела Тхия, загораживающего собой демонессу. Золоторожка присела на корточки, закрывая голову руками, сжавшись в комок. И визжала не переставая.  Это было ново, но от этого ощущение нереальности, точнее, неправильности происходящего, не пропадало. Потом наступило затемнение.  Лекарка не различала деталей, а окружающие воспринимались чересчур медленно двигающимися тенями.

Снова просветление - и над ней наклонился мужчина в профессорской зеленой шапочке. Он что-то бормотал, заглядывая Архе в глаза и оттягивая нижние веки. Ведунья хотела ему объяснить, но он ей такой возможности не дал. Надавил на замки челюстей и заставил проглотить какую-то жутко горькую жижу. Огненная кочерга в теле проснулась - и девушка опять отправилась в небытие.

Следующей была женщина. Ярко-рыжая, неправдоподобно рыжая, как будто крашенная. Ее буйные кудри на затылке прикрывал невероятно цветастый платок. Многочисленные нитки бус, качающиеся у Архи перед глазами, гипнотизировали. Но лекарку снова отослали во Тьму и не самым гуманным способом. Наверное, примерно то же самое можно почувствовать, если кому-то вздумается вывернуть тебя наизнанку, чтобы посмотреть, как внутренности смотрятся под светом Солнца. Даром, что выворачивали ведунью энергетически.

И снова была женщина, но на этот раз демонесса, арифед. Над постелью висел, источая тьму, рубиново красный амулет. От него ползли тысячи щупалец, впивающиеся в каждую пору Архи. Они буквально высасывали ведунью. То немногое, что еще от нее осталось. Это было не больно, но настолько омерзительно, что лекарка заорала. И снова вырубилась.

Последним опять был мужчина, немолодой демон с грустным лицом. Его темно-зеленая лекарская мантия расплывалась пятном, от которого накатила новая волна кислой тошноты. Спасибо Матери, этот девушку спасать не собирался. Увидев, что она открыла глаза, медик участливо наклонился к самому ее лицу, пахнув резким ароматом вина и плохих зубов.

- Мистрис Арха, как вы себя чувствуете?

Ведунья только устало прикрыла веки. Во рту царила высушенная пустыня.  Ей казалось, что любое слово, произнесенное вслух, тут же зашуршит, как старая бумага. Чьи-то пальцы нежно погладили лекарку по щеке. Пришлось скосить глаза, чтобы посмотреть, кто и чего от нее хочет.

Рядом с постелью, кажется на коленях, стоял Шай. Его глаза блестели от слез. Пожалуй, это было даже красиво.

- А-ар, ну скажи хоть что-нибудь... - прошептал он.

- Кретины! - выдавила она из себя что-то больше смахивающее на карканье. - Придурки! Отвар овса мне и сок. Капустный или картофельный.

- Она бредит, - уверенно и печально констатировал лекарь, - отходит. Позовите близких, чтобы с ней могли проститься.

По щеке блондина поползла здоровая слезища.

- Пошел вон, коновал! - прошипела Арха, как змея, больная ангиной.

- Первый раз вижу, чтобы умирающая всех посылала, - задумчиво протянул шавер, находящийся вне поле зрения ведуньи.

- Вы меня чуть не угробили, идиоты!

Арха хотела швырнуть на голос подушку, но она просто вывернулась из ватных пальцев. Ослабела девушка все-таки здорово.

- Ар, так ты не умираешь?  - у Шая глаза стали каждый размером с империал.

- Не дождешься. А вот убивать сейчас буду. Только дайте мне попить. И отвара принесите.

- М-да... - задумчиво протянул так и не показавшийся ей на глаза Ирраш. - Тхия, распорядись что ли? Заодно можешь вынуть Адина из петли. И сообщи Дану, что умирающая ожила. Пока он всю прислугу не перебил.

Через полчаса жизнь практически наладилась. Арха сидела в постели, опираясь спиной на подушки, и потягивала тепленький, мутный овсяный отвар. А перед ней полукругом расположилась Великолепная Гвардейская Пятерка. Шавер, независимо скрестив руки на груди, по своему обыкновению созерцал сад за окном. Рогатый сидел в кресле, прикрыв лицо ладонью. Адин, осчастливленный тем, что лекарка перестала помирать, расчесывал ей волосы, поминутно облегченно вздыхая. А Шай и Тхия, хотя и радующиеся неожиданному возвращению девушки из Тьмы, старались мимикрировать под обои.

- Так, может, все-таки объяснишь, что ты тут устроила? - холодно поинтересовался ушастый.

Арха едва не подавилась отваром.

- Я устроила? Это вы меня чуть во Тьму не отправили! Может быть, именно вам и стоит объяснить, что тут происходит?

- Ар, ты побелела вся и начала падать. У тебя лицо судорогой свело, - примирительно прогудел Адин. - Что мы могли подумать?

Ведунья фыркнула. Потом хмыкнула. Потом медленно, по очереди, оглядела монстров.

- Вы что, решили, что меня отравили? - произнесенное вслух предположение казалось еще более бредовым, чем даже мысль о нем.

Встречаться с ней взглядами никто не захотел. Лекарка только головой покачала. Ну, дают, лорды! Хотя, наверное, ее падение в столовой действительно выглядело эффектно.

- Мессиры, у меня просто проблемы с желудком. Несварение называется, - терпеливо пояснила Арха. - Вчера эта ваша оленина с приправами. Потом я... Ну, понервничала. А с утра молочная каша из плохо очищенного зерна, да еще и с сахаром. Вот и все.

- Как все? - опешил Шай. - Ты же в обморок упала!

На то, чтобы смутиться, совести у Архи хватило. Но, с другой стороны, намерения специально кого-то пугать у нее точно не было. Получалось, что, вроде, она ни в чем и не виновата.

- Ну, да... Просто у ведающих часто бывает болевой порог заниженным. Мы боль очень плохо переносим. А вы тут клинику для душевнобольных развели...

- Мы развели?..

- Ну, ты даешь!

- А сказать не могла?!

- Да ты...

В общем, в том, что лекарку чуть не угробили, оказалась виновата она же сама. Чихвостили Арху долго и с наслаждением. Правда, досталось ведунье только от троих. Шавер выразительно молчал, презрительно кривя губы. Дан просто молчал, даже не вылезая из-под своей ладони.  Но зато троица в лице ифовета, арифеда и ивтора, справлялась столь успешно, что девушка даже слово вставить не могла. В конце концов, ей стало стыдно по-настоящему.

- Ладно. Мы действительно виноваты, - наконец, подал голос рогатый, заканчивая балаган. - Даже не попытались разобраться, что произошло.

- Да ты же первый схватил профессора за грудки и начал рычать, что ее отравили! - встрял Шай.

Его лордство только глянул на забывшегося блондина, и тот тут же нашел не вовремя потерянное чувство самосохранения. Ифовет моментально вспомнил, что он, вообще-то, был занят решением задачи слияния с окружающей средой. Причем слиться с ней желательно было так, чтобы никто не нашел.

- Повторяю, мы сами виноваты. В конце концов, лекарь здесь мистрис Арха, а не мы. В дальнейшем ее и нужно слушать.

- Когда она пребывает в обмороке, сделать это нелегко, - хмыкнул шавер.

На него разъяренный хаш-эдский взгляд особого впечатления не произвел. Не даром ушастых считают отмороженными. В смысле, слишком смелыми.

- Значит, в следующий раз вызовем спирита! - рявкнул рогатый. - Вам еще что-нибудь нужно, мистрис Арха?

- Н-нет... - выдавила она, пытаясь залезть под одеяло, как черепаха в панцирь.

Смелость ведунье от папочки в наследство не досталась. Поэтому демон, когда он вот такой весь из себя демон, откровенно ее пугал.