Неплохая работа, с удовлетворением подумал он, опуская лук. Много мяса, а шкура пойдет на одежду. Впрочем, надо было поторапливаться: меньше чем через час взойдет солнце, а вместе с ним поднимутся и вечно голодные стервятники. Он поспешно направился туда, где оставил лошадь, намереваясь привести ее, собрать волокушу и отвезти оленя домой, но через несколько шагов остановился как вкопанный. Радостное возбуждение, вызванное удачной охотой, моментально улетучилось.

На ней был плотный обтягивающий костюм из синтетической ткани и тяжелые ботинки. Неудивительно, что Вал так долго не мог ее отыскать. Стервятники уже успели потрудиться над телом, и развороченная плоть кишела червями и насекомыми.

Он сразу понял, что это Кармелита Менделес Мантойя. Она могла бы пролежать здесь, пока тело не обратилось бы в прах, и найти ее, не снарядив на поиски целую группу, было бы невозможно.

За спиной у трупа был пристегнут стандартный аварийный комплект, которым она так и не успела воспользоваться, а окоченевшие пальцы крепко сжимали ручку небольшого чемоданчика-кейса. Козодой нагнулся над ним, но, чтобы освободить чемоданчик, ему пришлось сломать мертвые пальцы. Отойдя в сторонку, он осмотрел свою добычу.

Кейс оказался обыкновенной моделью для повседневного пользования и, хотя запирался на замок, вряд ли был снабжен какой-нибудь ловушкой. Козодой нажал на красные кнопки защелок и с удивлением услышал негромкий щелчок. Кейс даже не был заперт!

Не в силах противиться искушению, Козодой заглянул внутрь. Большую часть содержимого составляли предметы, обычные для путешественника, отправляющегося в незнакомую страну: несколько карт, атлас Северной Америки, краткий разговорник с простейшими фразами на языках народов Равнин. Хайакуты в разговорнике не упоминались.

Однако помимо этого в кейсе обнаружилась небольшая деревянная шкатулка со старинным замком – маленький ключ все еще торчал в скважине – и толстая древняя книга, готовая распасться на части от неосторожного прикосновения. Козодой осмотрел ее с тщательностью профессионального историка. Как он и предполагал, это была копия – оригиналу, судя по дате, твердым почерком выведенной на первой странице, было более шестисот лет, – но даже копия была достаточно старой – столетие, а то и больше.

На первый взгляд книга напоминала путевой журнал или дневник. Козодой неохотно отложил ее и взял в руки шкатулку. Маленький ключик легко повернулся, и крышка откинулась. Козодой зажмурился: он не был готов к тому, что увидел.

Драгоценности. Самоцветы в изысканнейших оправах, наводящие на мысль о фамильных украшениях. На мгновение он даже засомневался в их подлинности: разве могут природные алмазы, рубины или изумруды достигать такой величины? А оправы – неужели это и впрямь чистое золото?

Он осторожно закрыл и тщательно запер шкатулку. Вал, несомненно, в первую очередь охотился за книгой. Но драгоценности… И тут его осенило. Ну конечно же – универсальное средство платежа! Он усмехнулся: этим карибам и невдомек, как мало значат подобные побрякушки для коренных жителей Северной Америки. Впрочем, выбор их был не так уж и плох, эти украшения, несомненно, были бы признаны выдающимися произведениями искусства на любом племенном совете.

Внезапно Козодой со страхом осознал всю опасность своего положения. Он поспешно убрал вещи в кейс и совсем было решил присоединить к ним и шкатулку, но передумал. Увидев сломанные пальцы. Вал сразу же поймет, что его кто-то опередил, и оставить драгоценности здесь – все равно что прямо указать ему на себя.

Кроме того, он никак не мог решить, что же делать с книгой. Для всякого, кто умел читать, а для историка – в особенности, она представляла непреодолимый соблазн, но поддаться ему – значило бы обречь себя на верную смерть – если не на значительно худшую участь. Впрочем, Козодой не собирался сразу принимать окончательное решение. Он нашел свою лошадь, привел ее кружным путем к убитому оленю, смастерил волокушу – одним словом, сделал все, что первоначально собирался сделать, но под тушей, с той стороны, где не было ран, он спрятал шкатулку с драгоценностями и книгу.

Ему предстояло сделать выбор, по сравнению с которым все его прежние неприятности были просто детскими шалостями.

Неприступные и суровые горы Западного Китая были идеальным местом для преступников любого рода. Сюда забредали лишь случайные охотники, а ближайшие селения находились более чем в сорока километрах от того места, где стояла сейчас штурмовая группа – все как один в кислородных масках: там, где речь идет о жизни и смерти, не стоит тратить драгоценные секунды на борьбу с разреженным воздухом.

Полковник Чан, бывалый солдат и опытный командир, задумчиво жевал недокуренную сигару. На нем была темно-зеленая полевая форма и тяжелые ботинки. В кислородной маске полковник не нуждался, ибо находился в скиммере – похожем на блюдце летательном аппарате, выкрашенном в темный цвет и приспособленном для бесшумного полета. Скиммер парил в воздухе, а под ним на несокрушимые с виду горные пики высаживались солдаты и выгружалась боевая техника. Полковник, кстати, был чрезвычайно доволен тем, что операция проводится в таком отдаленном месте: здесь он не был связан ограничениями, действующими вблизи культурной зоны, и мог использовать самые современные и эффективные средства.

– Должен признать, они неплохо поработали, – заметил полковник, не обращаясь персонально ни к кому из присутствующих в командном отсеке скиммера. – Не могу себе представить, как они умудрились затащить сюда источники энергии, не говоря уже о том, чтобы их замаскировать.

Взглянув на серо-лиловые скалистые обрывы, Сон Чин сразу поняла, что он имеет в виду. Любая аппаратура требует питания, а спутники давно уже наловчились отслеживать малейшие изменения температуры, давления и энерговыделения даже сквозь самые густые облака. Зарегистрировав что-то подозрительное, они тут же давали знать наземным службам безопасности, и ячейки технологистов теперь встречались крайне редко – но те, кому удалось уцелеть, демонстрировали поистине чудеса маскировки.

Сон Чин была из тех женщин, о которых мечтает любой мужчина: невысокая, но изящно сложенная, она обладала внешностью настоящей ханьской красавицы, а все ее повадки и жесты были неосознанно эротичны. Однако под этой кукольной внешностью скрывался незаурядный ум: ее коэффициент интеллекта лежал вне пределов разработанной шкалы, а мозг работал так быстро и на стольких уровнях одновременно, что порой она производила впечатление компьютера, а не человеческого существа. При этом у нее были и свои недостатки: как старшая дочь верховного наместника ханьского региона она была невероятно избалована, ее интеллектуальное и физическое развитие не сопровождалось никаким эмоциональным ростом; в этом отношении она оставалась почти ребенком, несмотря на то что ей уже исполнилось семнадцать.

Полковник был чрезвычайно недоволен ее присутствием, но был вынужден подчиниться вышестоящим лицам. Ее роль заключалась в том, чтобы выяснить, над чем работали технологисты этой ячейки, прежде чем все здесь будет уничтожено или конфисковано. Эту работу могли бы выполнить и другие, но она как дочь наместника нажала на все доступные ей кнопки, чтобы оказаться в этой экспедиции. Для нее это был побег, хотя бы и временный, из золотой клетки, которой являлся для нее родительский дом.

Однако в том, что она попала сюда, крылась своеобразная ирония, ибо сама Сон Чин тоже была продуктом нелегальной технологии, а ее красота и интеллект – следствием тонких генетических манипуляций. Ее отец, как и все властолюбцы, тяготился многочисленными ограничениями и, естественно, мечтал вырваться из-под этого надзора. Рискуя своим положением и самой жизнью, он решил попытаться вывести новую расу людей, которая в конечном счете сумеет сбросить ту петлю, в которую угодило человечество. Сон Чин признавала и одобряла саму цель, но собственная роль в этом ее не устраивала: ей предстояло не искать решение проблемы, а рожать тех, кто сможет его отыскать.