Нетерпеливые женские руки нащупали галстук и сорвали его вместе с рубашкой, пуговицы разлетелись в разные стороны. Она размазывала ягоды по курчавым волосам груди, соскам. Потом принялась слизывать красный сок. Ее дыхание обжигало кожу, прикосновение языка доводило до экстаза. Джек откинул голову назад и так крепко вцепился в плечи Белинды, что, наверное, останутся синяки, но ей было все равно. Она снова нашла его тубы и впилась в них, едва сдерживая накопившееся в ней исступленное желание.

Джек попытался найти застежку платья и, отчаявшись, сорвал его. Он совершенно обезумел, ощутив горячую обнаженную кожу женщины, дразнящие округлости груди.

Не удержавшись на ногах, они упали на рыхлую землю, не размыкая объятий. Дрожащая рука Джека нашла грудь, он опустил голову и взял губами набухший сосок. Белинда не помнила себя от наслаждения. Она кричала, извивалась, прижимая его голову к груди. Только бы это никогда не кончалось, стучало в ее воспаленном мозгу. Не в силах больше выносить эту сладкую муку, она оттолкнула мужчину от себя.

Он отпустил ее, задыхаясь. Они смотрели друг на друга, не веря себе, потрясенные чудом, которое сотворили. Джек снова дотронулся до женской груди, измазав ее землей и виноградным соком. Мужчина нежно ласкал Белинду, не отрывая глаз от лица. Он видел, какое наслаждение доставляет ей, и от этого еще больше возбуждался.

Она припала к нему, и они покатились по земле, срывая остатки одежды. Насыщенный запах земли и листьев щекотал ноздри. Разгоряченные тела давили виноград, купались в его сладком и липком соке, перемешанном с землей.

Где-то рядом журчала вода. Этот звук и аромат цветов обостряли чувственность. Ноги любовников переплелись, тяжелое дыхание Джека, его стоны волшебной музыкой звучали в ушах женщины. Перевернувшись, Белинда громко вскрикнула от неожиданности – она оказалась наполовину в воде, которая приятно холодила разгоряченную кожу.

Экзотический аромат ночи, серебряный лунный свет, свежесть воды – все окружающее перемешалось и оглушило их. Джек приподнялся над женщиной, дрожа от предвкушения счастья, и вдруг вошел в нее целиком, нетерпеливо, бешено, страстно. Они оба жаждали этого, оба жили ради этой огненной, незабываемой минуты.

Их прерывистые стоны разорвали тишину ночи. Мощное тело Джека содрогнулось и опустилось на землю рядом с возлюбленной. Он поцеловал притихшую женщину, подсунув руку под ее голову, и, все еще тяжело дыша, прижал к груди. С его губ срывались слова любви, нежности, благодарности, изумления. Он коснулся губами ее век, дрожащей рукой убрал волосы со лба.

– О Господи, девочка моя дорогая. Это было волшебно, волшебно.

Белинда в изнеможении прильнула к нему. Глаза ее были закрыты, сердце бешено колотилось и, казалось, никогда не успокоится. Какое же это наслаждение лежать в его крепких объятиях!

Наконец она почувствовала, что замерзла. Джек помог ей встать, поцеловал и хрипло сказал:

– Дорогая, нам просто необходимо найти кровать.

Вода смыла с Белинды почти всю грязь, но Джек был покрыт разводами виноградного сока. Она зачерпывала руками воду и смывала красные подтеки со спины любовника, не торопясь, любуясь его широкими плечами, длинными ногами и мускулистыми ягодицами.

– Ну вот ты и чистый.

Джек повернулся к ней с бесшабашной, мальчишеской улыбкой. Женщина медленно скользнула глазами по его телу.

– О, Джек! Знаешь, что говорят о Техасе? Так вот, это все враки: не в Техасе, а на одном мне не известном ранчо все самое лучше и самое большое!

Он разразился оглушительным смехом, подхватил ее за талию, поднял в воздух и закружил.

– Белинда, Белинда, Белинда! – кричал он в ночь. – Ты сделала меня счастливейшим из смертных.

– Надеюсь, не в последний раз.

– Да, да, да! – Джек смотрел на шелковистое женское тело, светящееся в лунном свете, и его глаза не скрывали нарастающего желания...

Позже, когда они попытались разыскать свою одежду, выяснилось, что некоторые детали туалета куда-то пропали. Платье было порвано, поэтому Белинде пришлось довольствоваться туфлями и измазанной рубашкой Джека, которую она обмотала вокруг талии, и его пиджаком. Наряд джентльмена был и того живописней: брюки нашлись сразу, а вот трусы и один ботинок так и остались где-то в винограднике. Любовники сели в машину, давясь от смеха. Уморительный контраст: они сейчас не та респектабельная пара, какой были еще совсем недавно.

– Ты похожа на кошку, которая только что отведала сливок, – заметил Джек, целуя ее в нос.

– Так и есть! Ты тоже не лучше, – парировала Белинда.

Джек широко улыбнулся и поцеловал ее.

– Нам пора, скоро начнет светать. Который час?

Джек взглянул на часы.

– Понятия не имею. По-моему, они стоят. Белинда хотела уже включить мотор, но он остановил ее.

– Подожди минутку. Я просто не могу удержаться.

Он развел в стороны лацканы пиджака, обнажив грудь женщины, нежно провел по ней пальцами и поцеловал.

Белинда откинулась на сиденье и закрыла глаза. Она почувствовала, как ее тело отзывается на мощный призыв. Джек настойчиво зашептал:

– Поехали к тебе, любовь моя. Она открыла глаза, увидела его лицо совсем рядом и заставила себя отодвинуться.

– Поехали!

В городе Джеку пришлось пригнуться, чтобы какой-нибудь бдительный полицейский не увидел, в каком виде разъезжает по острову американец. Женщина за рулем засмеялась.

– Прекрати хихикать, – с напускной суровостью заявил Джек. – Если нас арестуют, твои родственники никогда мне этого не простят.

До старого дома добрались без приключений. Белинда заперла ворота и повела гостя в свою комнату. Они долго и с удовольствием стояли под душем, смывая друг с друга остатки грязи и виноградного сока, потом Джек вытер ее пушистым полотенцем и отнес на кровать. Женщина ждала этого, зная, что они опять займутся любовью. На этот раз все было куда спокойнее, их соединяло стремление доставить друг другу максимум удовольствия и продлить наслаждение. Любовники в изнеможении заснули, так и не разомкнув объятий.

Когда проснулись, было уже утро, солнечные лучики пробивались через щель в занавесях. Джек лежал за спиной Белинды, крепко обнимая ее, от этого обоим было уютно и спокойно. Он пробормотал что-то, повернул возлюбленную к себе и овладел ею. Это было счастье...

Белинда снова уснула, а когда проснулась, почувствовала запах кофе. Она села в кровати, не совсем еще понимая, что происходит, но тут вошел Джек и протянул на подносе дымящуюся чашку кофе.

– Не стану говорить «доброе утро», по-моему, мы уже сказали это друг другу самым потрясающим способом. – Он засмеялся, целуя ее в губы. – Симпатичный домик, мне нравится.

– Он прилегает к винному заводу. Мои родные жили здесь до того, как купили большой дом в пригороде.

– Сюда никто не нагрянет? Горничная или кто-то еще?

– Сегодня нет.

– Тогда, может быть, проведем весь день здесь?

Белинда улыбнулась и посмотрела на Джека.

– Хорошо нам было, а?

– Нет, – ответил он с чувством. Женщина удивленно приподняла брови. – Было изумительно! Лучше не бывает. – Он взял ее руку и церемонно поцеловал. – Благодарю тебя за эту ночь, дорогая. Это... – он запнулся в поисках подходящих слов, – это была прекраснейшая из ночей.

Ей понравилось, как он сказал это. Допив кофе, Белинда поставила чашку на поднос и лениво откинулась на подушки. После ночи любви она совсем обессилела. Простыня соскольнула вниз, обнажая грудь. Белинда заметила пристальный, жадный взгляд Джека и улыбнулась.

– Дорогая, ты должна назначить дату нашей свадьбы. Я мечтаю поскорее увезти тебя домой, чтобы все время видеть рядом.

Это заявление застало женщину врасплох. Глаза ее широко раскрылись, она резко села на постели.

– Не торопи события, Джек.

– Тебе нужно официальное предложение? – Он безмятежно улыбнулся, взяв ее руки в свои, и посмотрел на любимую глазами, полными нежности. – Моя прекрасная, чудная девочка, моя принцесса, я люблю тебя всем сердцем и буду любить до конца своих дней. Ты согласна стать моей женой? – Счастливая улыбка озарила его лицо, он ласково прикоснулся к ее груди и добавил лукаво: – После сегодняшней ночи я не боюсь услышать «нет».