В слоях VIII—X (счет идет всегда сверху вниз) в Тепе-Гаура исчезают всякие письменные знаки. Здесь как бы проходит граница эпохи, знакомой с письменностью. Но земля в Тепе-Гаура имеет свой собственный язык: в тех же самых слоях, в которых исчезают письменные знаки, появляются фундаменты обширных храмов и дворцов. Обнаруженный в то же время богатый погребальный инвентарь позволяет думать, что открытие письменности не всегда играет решающую роль в исторической жизни народов.

Чем глубже проникали лопаты в мертвую землю Тепе-Гаура, тем яснее становилось, что на протяжении многих эпох драматическая борьба между возвышением и упадком, борьба между волеутверждающим и пассивным началом происходила еще в весьма примитивных формах. И если картина жизни людей того времени может быть нарисована лишь в самых общих чертах, то все следы деятельности их рук показывают, что эти люди существенно отличались друг от друга.

По восточному берегу верхнего Тигра тянется граница, которая оставила заметные следы на земле еще четыре или пять тысячелетий назад. Эта граница в эпоху каменного и медного веков, очевидно, отделяла восточные области, расположенные на территории современного Ирана, от западных. В областях, лежащих восточнее верхнего Тигра, ничто не говорит о каком-либо преклонении перед богами в этот период, и там, в слоях, относящихся к ранним эпохам, не найдено никаких следов храмов. Здесь жили племена кочевых охотников, создавших восточнее Тигра  собственную культуру.

В Тепе-Гаура украшенные свастикой каменные амулеты достигают XX слоя, следовательно, они существовали задолго до первого царя Месопотамии. Подобные лунным серпам амулеты, печати с изображениями рогатых животных (в том числе собак или волков) свидетельствуют о наиболее древних формах религии в Тепе-Гаура. В могилах около черепов лежат осколки посуды. Из VI слоя происходит чаша из алебастра с рельефным изображением змеи.

В нескольких часах пути к северу от Ашшура Вальтер Андре нашел еще одну резиденцию ассирийских царей: Кар-Тукульти-Нинурта. Там, у современного Тулуль-аль-Акра, в XIII веке до н. э. некий царь отстроил себе свой собственный Версаль. Вероятно, чувства злобы, презрения и разочарования побудили этого царя (Тукульти-Нинурта I), который вел Ассирию к первой ступени ее господства, оставить столицу, где царили политические и культовые интриги. В этом отношении в жизни человеческого общества мало что изменилось вплоть до того времени, когда рядом с Парижем был создан Версаль.

Вальтер Андре обнаружил остатки многоцветной настенной живописи: розетки, пальмовые листья и стилизованные изображения священного дерева. Дерево окружено фигурами людей  с  орлиными  головами.

В это время Эрнст Герцфельд вел раскопки в Самарра на Тигре, старинном городе халифов. Там, где когда-то сыновья Гарун-аль-Рашида возводили свои сказочные дворцы, в глубоких раскопках были найдены интересные керамические чаши, которые на 2—3 тысячелетия старше, чем превратившиеся уже в пыль дворцы халифов.

На этих древнейших керамических чашах оказались стилизованные изображения скорпионов и змееподобных существ с ногами и расчлененными на три части птичьими хвостами. Если исходить только из замысла этой росписи (и на время забыть, что змея — это символ ущербной луны), тогда станет очевидной связь ее с более ранним «драконом из Вавилона» или «бегающей змеей». Вероятно, в Самарра обнаружены более древние их предшественники.

Змея из Самарра с ногами и птичьим хвостом еще не слилась со смертельно жалящим скорпионом в единое целое. Оба они лишь изображены вместе. Это пока еще не скорпион, а змея, которая ходит ногами по земле, ее птичий хвост показывает, что она может и летать: «Это та змея, которая живет и на небе и на земле». Более ясно с помощью письма-рисунка трудно  было  бы  это  выразить.

Очевидно, скорпион должен подчеркивать способность змеи к ядовитым укусам. Змея приносит смерть. Это богиня смерти. Она сама раз в месяц умирает на небе, но (как и серп луны)   возрождается  вновь.

Именно в форме таких религиозных представлений приблизительно 5 или 6 тысяч лет назад размышлял человек о Вселенной, жизни и смерти. «О ты, которая в небе и на земле, ты,  которая  смерть  и  воскресение!»

Нет сомнения, что археология подошла уже вплотную к истокам  религиозных верований  человека.

В 1912 году француз Анри де Женильяк раскопал в Кише, вблизи Вавилона, храмовую башню. Были найдены многочисленные рельефные изображения, фигуры и погребения.

Нестерпимая жара и песчаные бури. Несмотря на изнурительный зной, француз самоотверженно раскапывает храм «владыки страны» и «царя богов» Энлиля, пытаясь раскрыть тайны царского дворца. Начавшаяся мировая война положила конец  этим   раскопкам.

В 1923 году, когда арабы безнаказанно грабили заброшенные раскопки и продавали многочисленные таблички с письменами частным коллекционерам, в Киш к двум группам разрытых холмов по заданию Оксфордского университета и Чикагского музея приехал Стивен Ленгдон и приступил к раскопкам, длившимся десять лет.

Десять лет в безотрадной пустыне! Какая несокрушимая твердость живет в душе исследователя-археолога! Англичане и французы поддерживали Ленгдона.

В погребениях из Киша, по-видимому, намечалась некая связь с рогатыми и змееподобными богами Месопотамии. Эти люди из Киша четыре или пять тысяч лет назад, очевидно, до своего последнего вздоха сохраняли твердую веру в воскресение из мертвых в будущем или в загробную жизнь в ином мире. Руки скелетов держали перед лицом сосуды.

В Кише были также раскопаны погребения, в которых вместе с господином находились и многие его слуги. Около погребенных лежала упряжь для колесницы и некоторые другие предметы, и среди них — медная пила и долото.

Зачем они нужны мертвым? Должны ли они что-то пилить? И для чего долото? Должны ли они обрабатывать камни или даже долбить скалу и с какой целью?

Могилы восходят к середине III тысячелетия до н. э.

Символы?

Имел ли человек III тысячелетия до н. э. понятие о символах? Мыслил ли он абстрактно? Почему, как правило, обруч всегда украшал левую ногу покойника? А правую — очень редко? Вопросы и вопросы. Почти ни на один из них нельзя ответить только на основании раскопок одиночного холма или погребения.

Если идти от Тепе-Гаура на восток, вверх по течению Тигра, то через два часа откроется целое поле развалин. В 1930 году по поручению американских институтов сюда — в Телль-Билла приехал Е. А. Шпейзер. Здесь же еще в 1845 году побывал Лэйярд, но не принял никакого решения. Под холмом Телль-Билла погребен древний город Шибаниба.

Многолетняя работа Шпейзера позволила ему обнаружить следы жизни персов, слоем ниже — ассирийцев, еще ниже — хурритов, о которых часто упоминает Библия, и под этим слоем II тысячелетия до н. э. еще четыре более древних культурных слоя, восходящих к III тысячелетию до н. э.

В ассирийском слое был найден еще один храм богини звезд Иштар. Когда его раскопали, то нашли символ богини.

Археологи уже давно привыкли к этому знаку — звезде Иштар, дочери или возлюбленной Луны, с восемью расходящимися лучами. Этот знак нередко символизирует понятие божества вообще. Эта звезда с восемью лучами как путеводная нить проходит через всю стратиграфию [10], через все археологические слои — век за веком, тысячелетие за тысячелетием. Точно эти века и тысячелетия хотят сказать: смотрите, мы видели ее звезду, звезду Венеры, утреннюю и вечернюю звезду, мать всего живого.

Огромная и сверкающая, сияет она в небе Месопотамии в том или ином обличий; ее прекрасный свет озаряет раскрытые погребения, развалины дворцов, храмов и жалкие домишки из тростника, в которых археологи стремятся познать смысл далекого прошлого.