— Ну все не слава Богу!.. Куда ж ты, маленькая моя?..

Положив трубку, Елизавета Андреевна бросила на Олю косой, осторожный взгляд. Та нахмурилась и отвела глаза.

— Ну, что будем делать? — спросила бабушка. Ольга не ответила, она, опустив голову, разглядывала лежавший на столе атлас звездного неба.

— Слушай, бабуль, а где тут у нас Альфа Центавра? — вдруг спросила она. — Вот эта?

Бабушка надела очки и склонилась к карте.

— Нет… Погоди, где же она… А, вот! — ее палец показал на крупную точку в облаке Млечного пути.

Ольга взяла карандаш, обвела звезду кружком на манер мишени и с силой вонзила грифель в самый центр. Бросив сломанный карандаш на стол, она стремительно вышла из комнаты.

Перепуганная Елизавета Андреевна, ровным счетом ничего не понимая, растерянно смотрела то вслед внучке, то на испорченную карту.

Утром Белов приехал на дачу. Обе машины — свою и охраны — он оставил за поворотом, а сам с букетом хризантем пошел вдоль забора к знакомой калитке старой Олиной дачи.

В палисаднике, за зарослями малины, Ваня играл с каким-то мальчиком. Саша остановился и пригляделся. На расчищенном от снега асфальтовом пятачке дети катали машинки. Ваня — радиоуправляемый багги, соседский мальчик — обычный грузовичок, груженный кубиками. Вдруг багги вильнула в сторону и ударила грузовик в бок. Обе машинки перевернулись. Ваня с воинственным видом упер кулаки в бока и, нахмурясь, выпалил:

— Все, браток, мое терпение лопнуло! Ты попал, понял?!

— Вань, ты же в меня сам врезался… — растерянно ответил мальчик.

— Имею право, — возразил Белов-младший. — Это моя поляна!

Саша вслушивался в разговор детей, не зная, как реагировать на необычное для него поведение сына.

— Будешь теперь работать на меня, — продолжал наезд Иван.

Мальчик, собирая вывалившиеся из грузовичка кубики, предложил:

— Ну хочешь, я тебе дом построю…

— Не дом, а дворец, — потребовал Белов-младший. — Большой-пребольшой, как у дяди Космоса.

Несколько смущенный увиденным, Саша обошел площадку с играющими детьми и, перемахнув через штакетник, направился к дому.

Он открыл дверь и шагнул в тесный тамбур. Прямо перед ним, в кладовке, копошилась Олина бабушка. Не разгибая спины, она попросила:

— Оля, прикрой дверь, дует.

Белов закрыл дверь в кладовку и, подумав, припер ее стоявшей в уголке лопатой. Разговор с женой предстоял непростой, и вмешательство вечно агрессивно настроенной Елизаветы Андреевны ему было совершенно ни к чему.

Взбежав по лестнице на второй этаж, он столкнулся в дверях с женой. От неожиданности Ольга вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.

— Где Ваня? — холодно и жестко спросила она вместо приветствия.

«Да, — подумал вдруг Белов. — Пожалуй, „калаш“ ей и вправду был бы к лицу…»

— Гуляет, — миролюбиво кивнул он в сторону окна. — Братков своих разводит.

— Ты его заберешь только через мою голову, — сердито зыркнула исподлобья Ольга.

— Не волнуйся, ты мне живая нужна. Это тебе, — он протянул жене букет.

Не взглянув на цветы, Оля отошла к окну и убедилась, что Ваня на месте.

— Зачем ты приехал? — обернулась она к мужу и с сомнением покачала головой. — Саш, я же не в игрушки играю. Я совсем ушла.

Вслед за женой Саша вошел в комнату, бросил хризантемы на диван.

— Давай не будем обострять, — попросил он.

— Куда уж дальше! — хмыкнула Ольга. Саша заметил открытую крышку пианино.

«Неужели играла?» — удивился он.

— Помнишь, ты меня учила? Этот… Шопен, да?.. — Белов шагнул к инструменту и негнущимися пальцами взял несколько неловких, фальшивых аккордов. — Так и не научился… — грустно заметил он и аккуратно закрыл крышку.

Жена молчала, снова отвернувшись к окну.

— Оль, но почему именно сейчас?.. — мягко спросил Саша, приобняв ее за плечи.

Ольга высвободилась из его рук и строго взглянула в глаза мужа.

— Потому что… — она на миг запнулась, подбирая слова, — потому что я оказалась внутри твоих черных схем. Потому что, если б не я, ты убил бы своего друга. И опять же, если б не я, ты не убил бы Кордона. Как по-твоему — нормально получается?!..

— Оля, ты все сделала правильно… — убежденно сказал Белов.

— Да!.. — перебила его Ольга. — Саш, самое ужасное, что — да. Но дальше-то мне что делать?

— Оля, ты же понимаешь — это правила, по которым я существую, — Белов раздраженно повел плечом. — Я обязан был все это провести.

— Правильно, обязан, — снова согласилась Ольга. — По понятиям ты прав. Но я-то здесь при чем?

Белов не выдержал и задал главный из мучивших его вопросов:

— У тебя кто-то есть?..

Ольга молча усмехнулась — непонятно чему.

— Я спросил — у тебя есть кто-нибудь?! — повысив голос, повторил свой вопрос Белов.

— Не волнуйся, одна не останусь! — с вызовом ответила жена.

— Та-а-ак… — медленно закипая, протянул Белый. — Очень интересно… И кто этот счастливый кандидат? Уж не Витя ли Пчелкин?!

Ольга не ответила, опустив при этом глаза.

— Ну давай, продолжай, не бойся! — напирал Белов. — Я слово себе дал терпеть.

— А не вытерпишь — ударишь? — вскинула голову Ольга.

— Я хоть раз тебя пальцем тронул?

Она пристально взглянула в его глаза и с горечью покачала головой:

— За последний месяц — ни разу…

Белов растерялся, хотел немедленно возразить и вдруг с удивлением понял — а жена-то права!.. «Е-мое!.. — смятенно подумал он. — Так что — в этом-то все и дело?..»

— Вот так, да?.. — сконфуженно буркнул он и, обняв Ольгу за талию, силой привлек к себе.

Она уперлась в его грудь руками и возмутилась:

— Оставь меня!.. Глупо, Саш, причем здесь это, ну?!..

Белов как не слышал — лез напролом, тянул губы, пытаясь ее поцеловать.

Оля поморщилась и отвернулась.

И тут его будто прорвало — одним рывком он сдернул с жены кофту и, подхватив ее на руки, бросил на диван.

— Не надо, Саша! Больно! — закричала Ольга, извиваясь в его руках. — Я не хочу! Прекрати!

Слышишь!

Но Белого уже было не остановить. Словно обезумев, он всей массой навалился на жену. Ольга отбивалась как могла, но муж был явно сильней.

Шум наверху услыхала бабушка. Она ткнулась в дверь и поняла, что заперта. Не понимая, что происходит, она обеспокоенно позвала:

— Оля, Ванька меня запер! Оля, ты с кем там?!

Оля!.. Кто там?!..

А Белов уже заломил жене руки за голову и задрал подол юбки. Ольга, придавленная и распятая мужем, сопротивлялась изо всех сил.

— Не надо!! Да пусти ты!! Ненавижу тебя!! — уже во весь голос кричала она.

— Оля! Кто там? — без умолку верещала в кладовке бабушка. — Оля! Это он? Господи! Милиция!

Белый, слегка приподнявшись, дрожащей рукой пытался расстегнуть ремень на брюках. Другой рукой он удерживал Ольгу, скрученную в бараний рог. Ему оставалось совсем немного, чуть-чуть…

И тогда, уже почти смирившись с неотвратимым, раздавленная унижением Ольга безутешно и страшно зарыдала.

— Оставь меня… — содрогаясь от слез, беспомощно и жалко просила она. — Ну, пожалуйста, Саша, оставь меня…

Белов замер. Он вдруг словно увидел их обоих со стороны и ужаснулся увиденному. Он отпустил рыдающую Ольгу и обхватил руками голову:

— Бред… — опустошенно пробормотал он. — Вот бред…

Ольга, прижимая к груди обрывки одежды, прятала в них мокрое от слез лицо.

— Уйди… — прошептала она, давясь слезами. — Очень тебя прошу, уходи.

— Сейчас, — буркнул еще не пришедший в себя Саша.

— Да уйди же ты, господи! — задыхаясь от стыда и боли, взмолилась Ольга.

— Оля! Оленька, не молчи! — надрывалась внизу бабушка. — Ой, мне дурно будет! Милиция!

Белов тяжело поднялся, подобрал с пола брошенную в горячке куртку и, опустив голову, вышел из комнаты.

Стоило ему уйти, как слезы на глазах Ольги тут же высохли. В мозгу одна за другой вспыхнули две мысли. Первая — испуганная: «Он заберет Ваню!». Вторая — полная досады и раскаянья: «Черт бы нас обоих побрал! Так ждала этого разговора, так надеялась — и…»