— Понимаете, у нас в России электорат голосует сердцем… — робко улыбнувшись, подхватил мысль партнера Рыжий Гудвин. — Нам важно найти в вас те качества, которые позволят избирателям увидеть в вас человека.

— Та-а-ак… — удивленно поднял брови Белов. — Получается, человека во мне еще поискать надо?

Черный Гудвин бросил быстрый осуждающий взгляд на допустившего прокол Рыжего.

— Боюсь, вы неправильно меня поняли… — прижав к груди пухлые ручки, замялся тот. — Понимаете, я имел в виду, что ваш имидж…

— Да все в порядке, — с улыбкой перебил его Саша. — Ну давайте, предложите что-нибудь, где искать-то?

— Безусловно — семья. Жена, дети… — начал Рыжий Гудвин.

— Родители, друзья… — подхватил Черный.

— Биография, служба в армии…

— Красивые человеческие поступки…

— Увлечения, жизненные интересы, хобби…

— Контакты в творческом сообществе…

— Помощь детям, сиротам и инвалидам…

— Забота о спортсменах…

— Стоп-стоп-стоп!.. — Саша засмеялся, поднял руки и с шутливым отчаяньем помотал головой:

— Куда ни кинь, везде компромат! Имиджмейкеры озадаченно переглянулись.

— Тогда давайте начнем с семьи, — осторожно предложил Рыжий Гудвин. — Все-таки семья — это важнее всего.

— Да, семья важнее всего… — задумчиво согласился Белов.

С самого утра Ваня крутился на улице возле дома, ожидая приезда отца. Стоило Беловскому «роллс-ройсу» показаться в конце переулка, как мальчик выскочил в калитку и со всех ног бросился навстречу машине.

— Папа!.. Папа!.. — радостно кричал он.

— Здорово, родной! — Белов подхватил сына и подбросил вверх. — Ты почему такой легкий, злодей? Опять от каши отвиливал?

На крики сына из дома, зябко поеживаясь, вышла Ольга.

— Беги в машину, сейчас поедем, — Саша опустил мальчика на землю и повернулся к жене: — Здравствуй…

— Ну здравствуй, — Ольга сдержанно ему улыбнулась, кивнула вышедшему из машины Максу. — Привет, Макс!..

Белов замялся. У него к жене был серьезный разговор. «Гудвины» настаивали на съемках видеоролика — гимна семейному благополучию кандидата в депутаты — с непременным участием любящей супруги и счастливого сына. Белову надо было обсудить это дело с Ольгой, вот только как подобраться к этой щекотливой теме — он не знал. Он даже не знал, известно ли ей вообще о его участии в выборах. Впрочем, последний вопрос тут же разрешился сам собой.

— Ты у нас теперь… как это? — публичная персона? — усмехнулась Ольга.

— А то! — чуть смутившись, хмыкнул Саша. — Ты уже знаешь?

— Еще бы — твои плакаты чуть не на каждой стене!..

Белов решил — момент самый подходящий. Ольга сама завела речь о выборах, оставалось только вывести разговор на тему съемок. Он уже открыл было рот, чтобы заговорить об этом, но совершенно неожиданно брякнул:

— А ты хорошо выглядишь. Румянец…

— Воздух свежий, — с улыбкой объяснила Ольга.

«Ладно, потом… Вечером…» — подумал Саша.

— Ну, мы поедем… — он как-то неловко кивнул жене и направился к «роллс-ройсу». Уже открыв дверь машины, он обернулся к Ольге. — У меня к тебе дело будет на сто миллионов.

— Да ну? Наличными? — в шутку удивилась она.

— Безналом… — буркнул Белов — он злился на свою нерешительность.

— Интересно… — Оля видела: Саша чего-то недоговаривает, и безотчетно тянула время в надежде, что он все-таки заговорит о своем деле, которое — она была в этом почти уверена — как-то связано с их семьей. — А куда вы сегодня?

Саша пожал плечами.

— Не знаю, по дороге решим. В зоопарк, может быть… Пока.

— Пока…

Белов хлопнул дверью, и «роллс-ройс» тронулся.

Едва машина вырулила на шоссе, как к Саше, сидящему на переднем сиденье, протянулась рука сына.

— Пап, смотри! Мы с мамой первые увидели! — Ваня протягивал отцу какой-то смятый клочок газетной бумаги.

Белов развернул бумажку. Оказалась, что это — неровно вырезанная из газеты его фотография. Он разгладил ее на коленке и вернул сыну.

— Мама сказала, что тебя и по телевизору показывать будут! — с гордостью заявил Ваня.

— Вот вернемся — я ее попрошу, чтобы и вас с ней показали, — твердо пообещал Белов.

— Да?! Круто!.. — засиял глазенками мальчик. — Только, знаешь, она, наверное, не согласится. Она когда увидела, что я тебя вырезал, сразу разревелась.

Саша повернулся назад и ласково потрепал Ваню по кучерявой голове.

— Ты ее не обижай, она женщина, ее жалеть надо. Ладно?

— Ясный перец, — важно кивнул тот. Белов усмехнулся и спросил:

— Ну, куда едем, командуй. В зоопарк?

Ваня забавно поморщился и решительно замотал головой.

— Ванька, не тяни резину, куда?.. — повторил Саша.

Плутовато прищурившись, мальчик попросил:

— А ты пообещай сначала, что поедем!..

Саша рассмеялся и кивнул:

— Нет базара!

— Стрелять! Из пестика! — радостно выкрикнул сын.

Несколько озадаченный таким выбором, Белов задумался. Ольге такая затея не понравится — это уж как пить дать… Но ведь и Ваньке он уже пообещал! «Ладно, — решил Саша, — придется поиграть в конспираторов…»

— Поехали, Макс, — кивнул он охраннику.

— Урррра!!! — восторженно завопил сзади Ваня.

В тире, оборудованном в подвале одного из офисов Бригады, Саша подвел сына к ряду разномастных мишеней. Здесь были и гангстеры, и полицейские, и жутковатого вида монстры, и дикие звери — кабаны, волки, лоси…

— Ну что, родной, по какой мишени стрелять будешь? — спросил он. — По дядькам?..

— Не-а! — помотал головой Ваня. — Они выполняют свою миссию.

— Тогда по зверюшкам?

— Не-а! Они бедные, у них сыновья есть.

— Ну правильно… — Саша повесил две обычные круглые мишени и взял сына за руку. — Пойдем, я тебе наушники надену.

На рубеже стрельбы он нахлобучил сыну на голову большие красные наушники.

— Вот так… Нормально? Ваня кивнул:

— Угу… Только в них звук как-то глуховат. А где пестик?

— Сейчас…

— Это сейчас уже закончилось, где, пап?

Белов достал из-за спины пистолет, передернул затвор и вложил оружие в маленькие детские ручонки.

Ваня, схватив пистолет обеими руками, направил его в сторону мишеней. Рядом с ним, придерживая оружие, присел на корточки отец.

— Вообще-то пистолет двумя руками держат, только когда ждут долго, чтобы не уставать, — объяснил Белов. — А для меткости это плохо.

— А как же, я в кино видел… — удивился Ваня.

— Ну, мало ли. Это же просто кино.

Ваня послушно убрал одну руку, ствол пистолета тут же беспомощно задрожал и клюнул вниз.

— Да, — вынужден был согласиться Саша, — держи двумя, одной тебе тяжеловато пока. Так, теперь указательным пальцем возьмись за курок. Целься правым глазом, левый закрой. Думай о мишени, дыши ровно… Потом задержишь дыхание и медленно нажмешь на курок, понял? Ну, сынок, давай…

Белов был чуть сзади, он не видел, как Ваня со страху крепко зажмурил оба глаза и резко надавил на курок. Громыхнул выстрел. Мальчик сразу же широко распахнул глаза и восторженно посмотрел на отца.

— Классно!.. — ошеломленно выдохнул он.

— Ну и куда ты попал? — Саша нагнулся к окуляру оптической трубы, пытаясь отыскать на мишенях след от пули. — Ты в левую или в правую стрелял? А, Вань?.. Куда целился-то?

— В мишень… — растерянно протянул мальчик.

— Эх ты, мазила! — улыбнулся Белов. — Ну-ка посмотри, как папа будет стрелять.

Он выпрямился, поднял голову, вытянул руку с пистолетом и, целясь, прищурился. Губы его поджались, лицо окаменело. Ваня, не сводивший с отца глаз, пробормотал:

— Пап, ты похож на Бэтмена…

Вместо ответа Саша один за другим сделал несколько беглых выстрелов. Пули кучно легли в центр мишени.

— Ну вот… Учись, пока я жив… — улыбнулся Белов и, сообразив, что ляпнул что-то не то, тут же шутливо шлепнул себя по губам.

— Пап, дай посмотреть… — Ваня на цыпочках тянулся к трубе, не доставая до окуляра. Саша его приподнял, и мальчик восхищенно воскликнул: — Улет! Молодец, пап! Все-все прямо в десятку!