- Да… Ад, наверное, перенаселен, если такие живут на небесах. Явно не ангел, хотя симпатичный. Но, кто же он?

Они снова встретились утром, когда она вышла в рассветный двор. Они долго смотрели друг на друга. С его рук капала кровь. Ее нервы не выдержали… Она лежала в обмороке недолго, но когда очнулась, его уже не было рядом.

- Кто он? – подумала она.

Следующей ночью она узнала кто он, но это была ее последняя ночь на земле.

30.04. 2004

На границе.

Девушка шла вдоль полотна железной дороги, походка ее была легка и стремительна, шаг тверд. Одета она была в черное, пышные рыжие волосы были распущены. Она шла в полном одиночестве, никто не видел ее, только подобная ей, увидев ее издалека, тонкую, с ветром в солнечных волосах, подумала: «Может, это я?».

Девушка перешагнула через несколько рельсов, (кажется, их было четыре или больше). То была граница, и она пересекла ее.

Город, в котором она жила, стоял в степи, и все свободные ветра знали его.

Железная дорога кольцом окружала город и была, одновременно, границей со степью. За железной дорогой не стояло ни одного дома.

Железную дорогу, а в месте с ней и город регулярно обходил Пограничник. Никто никогда не видел его вблизи, и издалека мало кто видел. Никто не знал, кто он. Его считали хранителем города. Про него ходили жуткие легенды. Им пугали детей.

Дом, в котором жила девушка, стоял у самой границы. Девушка жила на 12-м этаже и видела из окна бескрайнюю степь и бесконечное небо, видела закаты небывалой величины и красоты, опускала глаза и видела железную дорогу с бегущими поездами, а ночью – яркие огни вдоль нее. А еще она часто видела Пограничника.

В любую погоду обходил он границы города, а рядом с ним – его верный пес.

Однажды, гуляя в степи, девушка видела Пограничника издалека, правда, но не настолько далеко, чтобы нельзя было разглядеть. И она разглядела: на вид ему было чуть больше двадцати, высокий, широкоплечий. Лицо приятное: высокий лоб, широкие скулы, волевой подбородок, глаза большие, ясные, а улыбка (да, да он улыбнулся ей) - гагаринская. Одет он в форму российских пограничных войск, а на поводке не собака, как ей раньше казалось, а белый волк с ярко-зелеными глазами. Когда он увидел девушку, то резко рванул поводок в ее сторону, но Пограничник придержал его и спокойно двинулся дальше.

Сегодня Пограничник лишь на секунду промелькнул в ее мыслях и унесся куда-то с порывом дикого ветра.

Город остался далеко позади. Перед ней была степь, и было небо. Ветер летел низко над травой, пригибая ее. Небо здесь было выше, чем в городе, облака ближе и больше. Ветер дул сильный, порывистый, но не холодный. Облака были серо-синими и серо-фиолетовыми. Скоро будет дождь, быть может, даже гроза. Странно, но девушку не пугала перспектива остаться в степи во время грозы. Сейчас ее ничто не пугало и не волновало. Она думала обо всем и ни о чем и шла вперед.

Она смотрела в небо. Ее синие глаза, неяркие, но пронзительные словно отражали его. Ее глаза не были похожи на голубое небо, но удивительно гармонировали с грозовым. Лицо было бледное и в бледных же веснушках. Черты лица были тонкими и нежными. Она была словно ангел с грозовыми глазами. Впрочем, грозовым в них был только цвет.

Девушка шла, не оглядываясь, и не видела, что город за ее спиной превратился в сине-серую стену и зажег огни. Там уже почти наступила ночь, по степи же еще только разлетались с ветром легкие сумерки, и пасмурный день стал лишь чуть-чуть темнее.

Ее любимое дерево билось на ветру. Она издалека увидела его четкий, быстродвижущийся силуэт. Гуляя по степи, девушка всегда навещала дерево. Это было едва ли не единственное дерево на много километров за чертой города. Девушка любила сидеть на его ветвях и смотреть на облака в раме из иголок (это была сосна). Но сегодня забираться на бешено качающееся дерево ей не хотелось.

Когда-то мама рассказывала ей, что одинокое дерево - это дерево Сатаны, и ни в коем случае нельзя садиться ни только на него, но и под него – злой дух не потерпит вторжения в свои владения. Тогда она, конечно, не поверила, но сегодня присутствие злого духа в дереве было трудно оспорить, и, похоже, он или танцевал, или делал утреннюю зарядку вечером. Сегодня дерево было одержимо.

В траве около дерева лежал человеческий череп. Он был белый, чуть светящийся в темноте, в пустых глазницах – яркая чернота, словно пристальный взгляд, клыки - загнутые и длинные, очень длинные.

Девушка вряд ли до конца осознавала, что это череп. Черепов принято бояться. Она не боялась, но и не питала особой любви. Также она не задумывалась, как он здесь оказался, где скелет, чей это череп: мужской или женский (а череп был женский) и почему он малость странноват. Тем не менее, она всегда с ним здоровалась. Поздоровалась и сегодня.

Вдалеке показался автомобиль. Она вряд ли увидела бы его, если бы не яркий дальний свет фар, четкие лучи которого протянулись далеко во тьму. Только сейчас девушка поняла, что уже стемнело, и ей стало страшно. Нет, она не боялась ни ночной степи, ни приближающейся грозы, просто она почувствовала чью-то руку на своем плече. Превозмогая страх, обернулась. То был Пограничник.

31.07.2004

Нерожденная

Когда она, высокая, худая и несовершеннолетняя блондинка с короткой стрижкой и большим ртом, впервые появилась на пороге его изостудии, он не придал этому особого значения; но еще пары таких появлений хватило, чтобы она стала единственной героиней его мыслей и желаний.

Особого таланта к рисованию у нее не было, но она была очень старательной. Он хвалил ее за малейшее достижение.

Он долго мучился и боролся с собой, и однажды, когда на занятия в студию не пришел никто, кроме нее, эта внутренняя борьба повергла его к ее ногам. Он обнимал слабыми руками ее колени и говорил, какая она красивая, как он ее любит, и как ему одиноко, ужасно одиноко и страшно…

Она некоторое время молча простояла в растерянности, потом презрительно посмотрела на него и презрительно же отпиннула, как что-то противное.

- Если бы твой ребенок был жив, ты бы не был сейчас одинок! – сказала она, подхватила куртку и быстро ушла.

А он так и остался сидеть на полу. Домой он не пошел, а всю ночь проплакал навзрыд, вспоминая о ней и о девушке, с которой встречался лет двадцать назад, когда был студентом худграфа. Вспоминал, как когда-то сказал ей, что у них еще будут дети, что они еще успеют. Вскоре она возненавидела его и ушла. Тогда он думал, что еще успеет… Не успел…

А нерожденная шла по темным улицам быстрым шагом. Она была призрак, и с каждым шагом ее силуэт бледнел, и она все больше и больше растворялась во тьме. Чувствовала она себя отвратительно. Так противно ей не было с тех пор, как что-то оборвало ее еще не начавшуюся жизнь. Тогда она с тоской поняла, что никогда не станет высокой блондинкой без таланта, но со страстью к рисованию.

А еще она поняла, что бросит своего парня, тоже нерожденного, слишком уж он похож на этого учителя рисования и, думается ей, неспроста.

Нерожденные жили в небольшой пещере за городом. Как ни странно, но их было довольно мало для такого большого города и ряды их пополнялись не часто, в отличие хотя бы от призраков выпускников, умерших в ночь выпускного. Но в отличие от тех же выпускников жили они дружно и мирно, большинство из них давно все всем простили и никому не желали и не причиняли зла.

07.03.2006

Хорошо

- Хорошо…

- Да, что хорошего?

- Хорошо, говорю, что коровы не летают. Не то, что у нас, так и шныряют по воздуху туда-сюда.

- Ты права. В городе еще ничего, можно вовремя отскочить, а в деревне без прочного зонтика на улицу не выйдешь.