Потом я узнал, что парень ещё в школе отличался ловкачеством, за что и получил прозвище Шнырь. Знал, у кого списать сочинение или контрольную по математике. Мог ловко совершить обмен. А когда пришло время первых любовных вздохов и переживаний, просил приятелей черкнуть за него любовную записочку.

…Чтобы окончательно разобраться в этой истории, я вызвал к себе на беседу подругу Рябининой Катю и Степана — приятеля Федота.

Девушка подтвердила, что Валентина действительно раздумала расписываться с Бурмистровым. И Степан не стал отказываться, что пригрозил Рябининой, если она не пойдёт в загс. В кабинете у меня он был смущён и напуган, объяснял, что вёл себя так, потому что был выпивши. Да и хотелось помочь дружку.

Теперь, когда все прояснилось, надо было думать, как поступить с Рябининой.

Я вспомнил прежние бракоразводные процессы, с которыми я сталкивался. А их в моей практике было немало. Правда, это всегда касалось лиц, пришедших к выводу, что они допустили ошибку, после того, как брак был уже заключён. Одни через годы, другие — через месяц или того меньше.

В данном случае было иначе. Девушка добросовестно заблуждалась, а точнее, Федот ввёл её в заблуждение, замаскировал свой внутренний мир. А когда она стала это понимать, то перед самым загсом желание вступать в брак с Федотом у неё пропало. Более того… Передо мной Кодекс о браке и семье РСФСР. Читаю статью 15: «Для заключения брака необходимо взаимное согласие лиц, вступающих в брак». Было ли тут взаимное согласие? Ведь добровольное вступление в совместную жизнь предполагает отсутствие обмана, заблуждения, а также насилия или угрозы…

По своей сути брак, заключённый между Валентиной и Федотом, не соответствовал советским законам. Явно имел место обман, а со стороны приятеля Федота Степана ещё и угроза. И чем? Ножом.

При этих условиях, хотя формально брак между Бурмистровым и Рябининой был зарегистрирован, но признавать его законным, отвечающим духу, сути закона, нельзя. Об этом прямо говорится в статье 43 Кодекса о браке и семье: «Брак может быть признан недействительным при нарушении условий, установленных статьями 15 и 16 настоящего Кодекса, а также в случаях регистрации брака без намерения создать семью (фиктивный брак)».

Значит, брак между Федотом и Валентиной может быть признан недействительным. По моему убеждению, не только может, но и должен. Но решать это — дело суда. Я мог посоветовать Рябининой обратиться с таким иском в суд, но, исходя из конкретных обстоятельств, личности Валентины, её молодости и неопытности, душевного состояния и возможных разговоров вокруг всей этой истории, решил воспользоваться предоставленным прокурору правом самому предъявить иск. Я так и поступил — направил в Зорянский городской народный суд иск о признании брака недействительным.

Мать Федота заявила встречный иск — о возмещении Рябининой расходов, связанных со свадьбой.

Суд, руководствуясь статьёй 43 Кодекса о браке и семье, установил, что были нарушены условия заключения брака, предусмотренные статьёй 15, и признал его недействительным. Иск Бурмистровой был оставлен судом без удовлетворения.

Обжалования решения не последовало…

Когда рукопись этой книги уже лежала на столе редактора, я получил приглашение на встречу работников прокуратуры и писателей по проблеме «Литература и нравственно-правовое воспитание».

Это был живой, заинтересованный разговор тех, кого волнуют вопросы поведения людей в обществе, отношения человека к человеку, к нормам морали и права…

Я лишь воспроизведу из своего блокнота некоторые записи, сделанные при выступлении прокурорских работников:

«…Оглядываясь назад, мы видим свои недостатки, упущения и даже нарушения законности. Стремимся к тому, чтобы критически, с позиций требований партии рассматривать результаты нашей работы, стараемся постоянно совершенствовать и улучшать свою деятельность. На правоохранительных органах лежит особая ответственность в борьбе с нарушениями законности. И мы в полной мере сознаём эту ответственность. Однако было бы неправильно полагать, что успех этой борьбы зависит только от деятельности правоохранительных органов.

Нравственное и правовое воспитание людей — задача всеобщая. К ней все причастны, причём самым непосредственным образом — и трудовые коллективы, и общественные организации, и работники идеологии, литературы, искусства…

Известно, что в основе многих преступных проявлений, особенно корыстных, лежат искажённые представления об истинных моральных и духовных ценностях, что сознание отдельных категорий граждан заражено ядом стяжательства, мещанства, собственничества. Вот почему вопросы идейно-политического и нравственного воспитания, формирования социалистического сознания, в том числе и правосознания, сегодня являются не только актуальными, но и злободневными. Мы нуждаемся в серьёзной помощи писателей, и потому хотелось бы, чтобы у нас было больше произведений, в которых писатель ставил перед собой задачу, цель — художественное исследование моральных и социальных проблем, связанных с преступностью, раскрытие тех глубинных, внутренних конфликтов, которые в конце концов приводят личность к наиболее острой форме столкновения с обществом — к преступлению».

Немало интересного и нужного высказали участники своеобразного «круглого стола» писателей и работников прокуратуры. Слушая их я спрашивал себя — удалось ли мне в своих «записках» рассказать обо всех сторонах многогранной прокурорской деятельности, обо всех волнующих проблемах? Конечно, нет. Остались неосвещёнными в работе прокурора надзор за исполнением законов органами государственного управления, предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами; надзор за соблюдением законов в местах содержания задержанных, в местах предварительного заключения, при исполнении наказаний; разработка совместно с другими государственными органами мер предупреждения преступности и иных правонарушений. Не коснулся и многих других граней. Но смягчающими вину обстоятельствами являются непосильные задачи в одной книге сказать все… О прокурорах, хотя и мало, но писали. Уверен, что в будущем писатели, да и сами практические работники напишут больше. А что касается меня, признаюсь, не хочется ставить точку. Постараюсь продолжить свой рассказ о стражах закона, учитывая при этом не только свой опыт и практику своих коллег, но и ваши пожелания, дорогой читатель. Поэтому, если вы найдёте время и откликнетесь письмами, — я буду очень рад.