Она продолжала тяжело дышать, издавая шокированные, ошеломленные звуки, пока ее оргазм медленно не отступал, напоминая ему, как ново это удовольствие для нее. Осознание этого заставило его испытать желание дарить ей такое удовольствие каждую минуту. И он будет делать это. Да поможет ему Господь, он так и будет делать, он будет проводить все это время с ней.

Внезапно она притянула его к себе и обернула ноги вокруг мужчины. Член Соломона затвердел, даже несмотря на то, что его тело сковывал страх.

- Займись... со мной любовью, - молила она, словно не была уверена, что сказанные ею слова были верными.

- Красавица, - шептал он, целуя ее, пока мягко подавался своими бедрами, так что его член легко скользил по ее жару. - Не сейчас, еще не время...

- У меня все зажило, пожалуйста! - она провела ногтями по его спине, ягодицам, и его тело ответило инстинктивно, принуждая его бедра жестко податься вперед. - Обещаю, я знаю, что не заслуживаю этого, но... - резкая боль настигла его при виде ее глаз, полных слез. - Мне необходимо ощутить тебя! - произнесла она надломленным голосом.

Он погрузился в ее рот, чтобы обезоружить ложь, которой был одержим ее прекрасный разум, целуя глубоко, скользя головкой члена по ее шелковистой плоти. Она издала крошечный всхлип в его рот, и он оторвался от нее, провел языком по ее восхитительным губам.

- Я займусь с тобой любовью. Моя жена. Прямо сейчас, прямо здесь.

Соломон отстранился и взглянул на ее лицо, в попытке обнаружить хоть какие-то признаки боли, когда он прижался к ее входу. Она выгнулась, пытаясь постигнуть такое желанное удовольствие, Хаос отчаянно смотрела на него разгоряченным взглядом. - Да! Я хочу этого, я так сильно этого хочу, Соломон, - умоляла она, подаваясь бедрами навстречу ему.

Приподнявшись, Соломон, навис над ней, опустил взгляд, смотря на место соединения их тел, бережно направляя свою длину в ее лоно. Он едва проник в ее тело, а затем замер от её резкого вскрика.

- Не останавливайся, - она затрясла головой и скользнула рукой по его груди, пока другая ее рука дрожала на его лице. - Я так отчаянно в этом нуждаюсь. Я так нуждаюсь в том, чтобы ощутить тебя глубоко внутри.

Он прикрыл глаза и прильнул к ее ладони, прежде чем вновь прижаться к ней телом. Оставляя нежный поцелуй на ее губах, он толкнулся глубже, поглощая ее крик. Она удивила его, слегка прикусив за губу, чем еще больше разожгла его желание, побуждая глубже погрузиться в ее тело.

Господи, он еще никогда не слышал более прекрасного звука, чем исторгнутый ею крик; он никогда не чувствовал ничего более прекрасного, чем ее пальцы, что ласково прикасались к его затылку. Оставаясь все еще глубоко в ее теле, их громкие и прерывистые вздохи смешивались, пока они целовались.

- Сделай это, - простонала она.

Он неспешно вышел из ее тела и вновь скользнул, жестко втягивая в рот нежную кожу на ее шее.

- Боже, да, - простонал он, его губы оставляли поцелуи на ее плече. То, как впились ее ногти в его задницу, заставило вспыхнуть в нем желание двигаться быстрее. Он медленно вышел и быстро толкнулся обратно, без всякого промедления в этот раз. Соломон поднял голову и посмотрел на девушку, сгорающую в муках желания, ее ладони на его бедрах подталкивали его жестче вонзаться в нее.

Он совмещал свой неистовый голод с ее отчаянным темпом. Соломон отдался утолению ее потребности, пока ее стоны не стали непрерывным нежным звуком. Сильнее, быстрее, жестче - они вторили каждому требовательному толчку его члена.

Его оргазм накапливался и прибывал, как устойчивая приливная волна, и вновь он приподнялся и опустил взгляд между ними, наблюдая за тем, как его член входит и выходит из ее тела.

Наблюдая за этим, он почувствовал, как неудержимое пламя разгорелось еще сильнее. Мужчина начал вколачиваться сильнее и сильнее, пока стоны Хаос не достигли своего пика. Это было самой идеальной мелодией, которую он когда-либо слышал. Его взгляд остановился на ее потрясающей груди, подпрыгивающей с каждым толчком его члена. Это ощущение ввело его в состояние забытья, скручивая его мышцы в самом жестком оргазме, который он когда-либо испытал. Он едва смог подавить звуки, которые исходили из его нутра, в попытке вырваться наружу.

Когда буря улеглась, он практически рухнул на нее, пока они вдвоем восстанавливали дыхание на протяжении целой минуты. Пот покрывал их тела, а их сердца неистово стучали в унисон в том месте, где их грудные клетки прижимались друг к другу.

Усталость. Соломон уже ощущал это состояние в своем ослабленном теле. Ему придется дорого заплатить за этот героический секс-марафон. Он, вероятно, вновь выйдет из строя с растяжением мышц во всех возможных местах.

Но, Боже, это стоило того. Чтобы пребывать в состоянии полного очищения и истощения от их первого занятия любовью. Лежа рядом с ней, он все еще оставался внутри нее, поглаживая руками ее тело, стараясь не разрушить эту глубокую связь, которая установилась между ними.

- Я...

Он замер, охваченный страхом, поднимая голову.

- Что случилось?

- Просто нужно в ванную.

Рыча и кряхтя, Соломон медленно, испытывая облегчение, отстранился от нее, тут же задаваясь вопросом, каким образом она собиралась сделать это. Не то чтобы он успел внимательно осмотреть место, которое на данный момент было их временным домом, но все, что ему удалось разглядеть в их комнате, свидетельствовало о том, что там дела обстоят не лучше. Видя, как она обернула вокруг своего тела тонкую простынь, Соломон заволновался, куда она могла пойти.

- А где здесь ванная? - если она находилась где-то снаружи, то Хаос определенно не пойдет туда.

- Я пользуюсь горшком в углу комнаты, - ее радостный голос дал ему понять, что это было одной из самых лучших особенностей их временного жилья.

Горшок в углу. По крайней мере, это лучше, чем выходить на улицу. Он наблюдал за ней, но все, что видел, это едва различимые движения белой простыни в дальней части комнаты. Но не в той же стороне, откуда она принесла воду; было похоже, что она расположила вещи с удобством для использования. Он чувствовал, что это был хороший знак, полагая, что ее душевное состояние преодолело ее безумное прошлое. Любой вид порядка казался ему хорошим признаком, по крайней мере, он надеялся на это.

Осознавая, что пристально смотрит на девушку, он отвел взгляд в сторону и осмотрел грязные стены и темные углы комнаты. Чем дольше он продолжал смотреть, тем больше ему начинали чудиться разнообразные сферические образы в тенях, которые усиливали чувство страха, что пробиралось в данный момент к нему под кожу. Черт возьми, что это за херня?

Он обернулся, когда Хаос вернулась обратно, взяла лампу и направилась в заднюю часть комнаты.

- Посмотри, - проговорила она взволнованным тоном.

Соломон перекатился на живот и заметил, что она что-то держит в руках. Он сфокусировал взгляд в попытке рассмотреть странный объект.

- Это хлопушка для мух! – выдохнула она вне себя от радости. - И на это посмотри. - Она держала старый черный телефон с дисковым набором, тот у которого прямой провод вместо шнура. Она продолжала показывать ему вещи, которые для нее определенно являлись сокровищами. - Я нашла семь банок. И посмотри еще на это! - произнесла она, визжа от восторга.

Соломон силился рассмотреть, что это было.

- Что это, черт возьми, такое?

Она захихикала и поспешила к нему, чтобы показать, и Соломон подпрыгнул, когда показались крошечные зубчики кошелька.

- Господи Иисусе, где ты взяла это чудовище?

Она рассмеялась и поспешила вернуть его на место.

- В шахте. Чернокожий мужчина разрешил мне гулять по ней.

- В шахте? - его сердце заколотилось от возможной опасности, которой она могла подвергнуться. - Откуда ты знаешь, что это безопасно?

- Безопасно? А почему, собственно, это не должно быть безопасно? - проговорила она, произнося слова с явным любопытством.

- Ну... например, потому что они могут напасть и... мы не знаем, возможно, там есть кто-то, кто ищет нас.