— Ммм? — я обратил на нее вопросительный взгляд.

Улыбка сползла с лица блондинки, и она снисходительно вздохнула.

— Ты даже в обеденный перерыв думаешь о работе, — это прозвучало, как утверждение, и я не мог не ответить.

— С чего ты взяла, что я думаю о работе?

— Ну-у, — она проколола вилкой креветку, опустив длинные ресницы, — ты постоянно в делах. Конечно, это здорово, что ты всецело отдаешь себя делу, но отдыхать тоже полезно.

— Я думал не о работе, — равнодушно пояснил я, сделав глоток кофе. Прекрасный вкус.

— Тогда, о чем? Или… о ком?

Взглянув на меня с хитрецой, Шарлотта улыбнулась одним уголком обведенных красной помадой губ.

Она что, заигрывала со мной?

— Не думаю, что должен отвечать на этот вопрос, — я пожал плечами.

— Да брось, — Шарлотта усмехнулась. — Мы знакомы с тобой много лет.

— Но мы не друзья, — вскинув бровь, напомнил я. — Поэтому не вижу смысла делиться своими мыслями с посторонним человеком.

— Ты прав, — тихо промолвила она, и по ее изменившемуся выражению лица у меня сложилось впечатление, будто мои слова сильно задели девушку. — Но разве ты не был влюблен в меня? Разве это не делает нас хотя бы хорошими знакомыми?

Странная логика.

Невинность, с которой она спрашивала об этом, поразила меня до глубины души. Я едва не раскрыл рот от изумления. Либо Шарлотта тронулась умом за эти пять лет, либо она чего-то добивается. Зная ее, скорее второе.

На что она пыталась спровоцировать меня? Рассчитывала, что услышит от меня слова восхищения?

Но я не восхищался ею. Уже давно.

— Позволь мне кое-что объяснить тебе, Шарлотта, — вполне дружелюбно начал я, немного склонившись над столом. Вознеся на меня широко распахнутые голубые глаза, она кивнула. — Мы не были друзьями. Никогда, — я улыбнулся. — И мы не можем быть хорошими знакомыми. Я твой начальник, Шарлотта, а ты моя подчиненная. Вот каковы наши отношения.

— Я понимаю, — ее серьезный вид почти убедил меня в том, что она действительно услышала меня. — Прости.

Я недоуменно наклонил голову вбок.

— За что?

— За то, что бросила тебя и вернулась к Стэну.

Господи, это здесь причем?!

— К чему ты клонишь? — мои брови поползли друг к другу навстречу.

— Я понимаю, — негромко повторила Шарлотта, посмотрев на меня из-под опущенного лба. — Ты обижен на меня за выпускной вечер. У нас был секс, замечательный секс, — ее пухлые губы тронула улыбка. — Но я ушла. Бросила тебя. Прости меня.

Я долго упирался взглядом в Шарлотту и ничего не говорила.

А потом засмеялся.

Во весь голос.

Так громко, что в кафе вновь повисла тишина, и на меня обратились удивленные взоры. Самыми ошеломленными были глаза Шарлотты.

— Почему ты смеешься?

— Потому что это смешно, — просто отозвался я, схватившись за живот. — Жаль расстраивать тебя, но дело не в этом. Я давным-давно забыл об этом нелепом случае, — солгал я, закинув в рот фасолинку. Но я действительно не злился на Шарлотту. Теперь это не имело смысла.

— Нелепом? — чуть сморщив нос, переспросила Шарлотта.

— Ага.

Кажется, мой беззаботный тон разозлил ее. Плотно сжав губы, блондинка отвернулась к окну, за которым сгущались грозовые тучи.

— Были моменты, когда я жалела о своем несправедливом по отношению к тебе поступке, — призналась она.

— Это лишнее. Не жалей о прошлом, — добродушно посоветовал я.

— Да… Ты прав.

Я потянулся за кофе и застыл, когда ладонь Шарлотты неожиданно накрыла мою руку.

— Но мне, правда, очень жаль. Я была глупой девчонкой. Я была безумно влюблена в Стэна. Все, о чем я думала тогда, как бы сделать ему больно. Я хотела, чтобы он почувствовал себя на моем месте, ведь он… он изменял мне, и я знала об этом, но бездействовала, потому что была растеряна и наивна. Я верила в то, что Стэн поймет, что я лучше всех, с кем он спал, — ее пальцы сжались вокруг моей кисти.

Я не мог пошевелиться, но не из-за того, что был повержен душещипательным признанием Шарлотты.

Она, черт подери, сжимала мою руку так, будто имела право на это.

— Я рассказала ему о том, что было между мной и тобой на выпускном, пока он клеился к Хлое Аттвуд, на следующий день, — к сожалению, на этом ее откровение не закончилось. — Он назвал меня шлюхой и предательницей. Мы расстались, — невеселая усмешка слетела с ее губ. — Я не видела его с тех пор. Я даже не скучала. Все мои чувства оказались моей собственной иллюзией, потому что вдали от Стэна я поняла, что не любила его. Я убеждала себя, что люблю, но на самом деле…

— Ясно, — пробормотал я, резко выдернув свою руку из-под ее ладони. — Не делай так больше.

— Что? — осторожно уточнила Шарлотта.

Выйдя из-за стола и бросив на стол пятьдесят баксов, я устремил на блондинку угрюмый, полный решимости взгляд.

— Не касайся меня.

— Зак, я…

— У меня есть девушка.

Надеюсь, так доступно объяснил.

Я покинул «Juventino», так и не допив свой кофе.

СЕДЬМАЯ ГЛАВА

Я сверлил Наоми непримиримым взглядом.

— Давай сделаем по-моему.

Непроницаемо-темные глаза превратились в узкие щелки. Она скрестила руки на груди, что говорило об ее непоколебимом намерении отстаивать свою точку зрения.

— Нет. Мы сделаем так, как я говорю.

Я свесил голову, шумно выдохнув.

— Все-таки, здесь нам не сойтись во мнениях…

— Ага, — с вызовом хмыкнула она. — Кухня — моя территория, Зак, поэтому если я сказала, что мы будем делать к приезду мамы и Джеймса индейку, запеченную с белым сухим вином, значит, мы будем делать…

— Но к индейке лучше подойдет красное вино! — я вскинул руками.

— Белое, — Наоми поджала губы.

— Красное, — я вскинул бровь.

— Ты заноза в заднице.

— Но я твоя заноза в заднице, — я обворожительно улыбнулся.

— Верно, — ее взгляд смягчился. — Моя.

Я скривил губы в усмешке.

— Так вопрос решен?

— Конечно, — кивнула Наоми. — Индейка будет запечена с белым сухим, — она интонационно подчеркнула последние два слова, — вином.

Ладно. Ее взяла. Она всегда выигрывала в мелочных спорах типа этого. Конечно, я мог бы препираться с ней дальше, и это доставило бы мне удовольствие, потому что Наоми изумительно мила, когда злилась, супила брови, или что-то беспокойно перебирала в пальцах — эта привычка у нее детства.

Я обошел стол и ласково щелкнул ее по носу.

— Я тебе говорил, что ты чертовски упрямая?

Наоми обвила руки вокруг моей талии и, встав на цыпочки, кратко поцеловала в губы.

— Я слышу это как минимум раз в неделю, — она запустила пальцы в мои волосы и растрепала их. Я блаженно закрыл глаза и, уткнувшись носом в ее плечо, шутливо замурлыкал. — Зак, щекотно! — Наоми засмеялась и съежилась, попытавшись отстраниться, но я крепко держал ее за бедра.

— Может, мне защекотать тебя до смерти, чтобы ты перестала спорить и прислушалась ко мне? Поверь, я далеко не профан в приготовлении еды. Не люблю хвастаться, но… да будет тебе известно, в старшей школе я утер нос лучшим ученицам мисс Рейчел из класса кулинарии.

— Ты очень крут, — хихикнула Наоми.

— Эй, — я отстранился, чтобы послать ей обиженно-напускной взгляд. — После того я стал вдвойне популярнее среди девчонок.

— Возможно, — она обвила мою шею руками и наклонила голову вбок, удерживая на губах задорную улыбку. — Но опыт подсказывает мне, что индейка требует вмешательства белого вина, и ни в коем случае не красного.

— Опыт? — я скептически приподнял бровь. — Тебе всего лишь девятнадцать. А я, между прочим, старше тебя почти на четыре года. Следовательно, у меня больше опыта… — и, вновь наклонившись к ее уху, тихо прошептал: — Во всех смыслах.

Судорожно втянув в себя воздух, Наоми впилась когтями в мои плечи.

— Ты во все и всегда вплетаешь секс? — спросила она натянутым голосом.

Я прикусил мочку ее уха.