– Лучший французский ресторан во всем городе, – откликнулся Феннер. – Конечно, знаю. Мы, адвокаты, не такие уж бестолочи.

В "Куль-де-сак" метрдотель провел меня за столик, располагавшийся в темном углу главного зала, и оставил на попечение полногрудой белокурой официантки. Официантка принесла мне меню и карту вин, спросила, не желаю ли я чего-нибудь выпить, и удалилась, чтобы принести заказанный коктейль, а я остался изучать меню. В конце концов, это была восхитительная трапеза, и я ухитрился не думать ни о чем, кроме вкуса блюд, а также о том, чему белокурая официантка обязана столь пышным бюстом, природе или силикону.

Впрочем, я лично не имел бы ничего против женитьбы на девушке с искусственно подкорректированной фигурой. Если силиконовую грудь нельзя отличить от настоящей, то какая мне разница? А насколько я мог понять, у этой блондиночки все было на месте. Я играл сам с собой, пытаясь решить, предлагать ли официантке руку и сердце или все же не стоит. Я мысленно составил список ее достоинств и недостатков, и в конце концов решил, что вернусь сюда через пару дней и еще раз осмотрю товар.

Покинув ресторан, я взошел на движущуюся дорожку, одну из самых быстрых, и проехал полтора квартала до станции "пузырей". Там я спрыгнул с движущейся дорожки и прошел через турникет на посадочную платформу. Передо мной тут же возникла клавиатура. Я привычно отстучал свой адрес, прошел вперед и сел на подъехавшее ко мне тяжелое пластиковое кресло. Ко дну кресла были прикреплены цилиндры со сжатым воздухом. Секунду спустя кресло двинулось через фойе к туннелю. При проходе через выпускное отверстие кресло обволокла пластиковая слезинка. Пластик мгновенно затвердел, и меня втянуло в туннель. Поток воздуха подхватил мой "пузырь", а сработавший патрон со сжатым воздухом прибавил ему скорости. На сотнях перекрестков, где трубы пересекались друг с другом, я не раз обгонял "пузыри", идущие в другую сторону, проскакивая в нескольких дюймах перед ними, или видел, как кто-то проносится сзади, разминувшись со мной на считанные миллиметры. Компьютер безукоризненно рассчитывал маршруты, но все-таки мне было немного не по себе.

Поэтому я принялся думать. То есть сначала я пытался не думать, но у меня ничего не вышло. Все время, проведенное в тюрьме, я предавался размышлениям, но до сих пор не пришел ни к какому определенному выводу.

Андроид – Бог? Он так сказал. Но почему Он решил прийти на Землю столь трудоемким и утомительным путем? И что Он намеревается делать? Было ли это вторым пришествием? Да вообще, является ли Он христианским Богом? Может, это Бог буддистов? Или иудеев? Или индусов? Или – это казалось мне наиболее вероятным – это Бог, еще ни разу не описанный людьми?

Я знал, что последнее утверждение почти наверняка соответствует истине.

Мы никогда не понимали природы Бога. Земные религии – все без исключения – со всеми их теориями, доктринами и догмами были в корне неверны. Но я отношусь к тем людям, которые предпочитают не выступать с критикой, если они не располагают новым конструктивным предложением. А я не мог сформулировать собственной теории об истинной природе Бога. Это была тайна, недоступная моему разумению.

Я подумал: а что произойдет с миром, когда начнутся принесенные Им перемены? Вдруг ткань нашей реальности изменится так резко, что многие люди не смогут к этому приспособиться? Нет, Он сказал, что мы изменимся, что человеческий мозг сможет работать на полную мощность. На что будет похож мир, населенный гениями, – бабушка надвое сказала. Теоретически это звучит весьма заманчиво, а на практике может оказаться невыносимым. Общество хладнокровно мыслящих машин – нет, я не так представлял себе Утопию.

Прежде чем я успел это осознать, мой "пузырь" перешел из основного туннеля в отводной, а оттуда – к выходу. При проходе из отводной трубы в фойе "пузырь" рассыпался, а пыль улетела вниз, сквозь решетку. Там она будет собрана и использована для создания нового "пузыря", потом еще одного и еще – и так будет продолжаться, пока существует система "пузырей". Кресло остановилось у платформы. Я встал и вышел в коридор.

Я нашел свободный лифт и поднялся на сто четвертый этаж своего уровня.

Это был уровень жилых квартир. Здесь движущиеся дорожки не встречались – считались дурным тоном. Я прошел по ковровой к своей квартире, приложил палец к идентификационному замку и подождал, пока компьютер определит, имею ли я право войти. Секунду спустя дверь открылась. В то мгновение, когда я шагнул через порог, в дверной косяк врезались две пули, да так, что только щепки брызнули. Я упал, перекатился вперед и громко скомандовал закрыть дверь.

Она захлопнулась ровно в ту секунду, когда с другой стороны в нее врезался убийца. Когда я встал на ноги, меня трясло. Я никак не мог сообразить, что же мне следует делать. Мое состояние приближалось к шоку.

Вкатившись в квартиру, я успел обернуться назад и увидеть убийцу. Это был тот самый мертвый двойник андроида в Его человеческой форме...

Я добрел до ближайшего кресла и без сил упал в него. В сознании у меня бушевал ад кромешный – я пытался осмыслить увиденное. А из какого-то уголка сознания, словно леденящий ветер, неумолимо ползло слово "Франкенштейн".

Сперва я попытался убедить себя, что это было просто случайное сходство, что какой-то вор просто-напросто сидел на этаже и поджидал. пока появится одинокий прохожий, которого можно ограбить. Но зачем вору забираться так далеко? Чтобы попасть на ближайшую станцию "пузырей", ему пришлось бы воспользоваться лифтом и спуститься на несколько уровней. Если бы я поднял тревогу, лифт бы остановили, а телефонная будка находится в десяти футах от моей квартиры. Но если он собирался просто ограбить меня, зачем ему понадобилось стрелять? Почему было просто не отнять деньги и не убежать с ними? Не стоит заниматься самообманом. О случайном сходстве не может идти и речи. Нападавший был одним из Его андроидов, и он пытался убить меня.

Но почему? Почему?..

Единственным объяснением, пришедшим мне в голову, было предположение, что Он испугался, что я расскажу властям о Его местонахождении и Его убьют.

Но это не имело никакого смысла. Он не мог не знать, что я никогда не предам Его. Даже если бы я захотел Его выдать, я сделал бы это тогда, когда сидел в тюрьме и думал, что мне больше не на что надеяться. В принципе, конечно, я мог расколоться, чтобы облегчить собственную участь. Но убивать меня сейчас?

Это бессмысленно.

Кроме этого, Он – Бог. А Бог не станет убивать, не имея на то весомых причин. Так ли это или нет? Я напомнил себе, что Он не похож ни на одно известное описание Бога. Физически он иной. А что, если он и мыслит иначе?

Кто сказал, что божество не может быть садистом? А возможно, Он солгал мне.

Кто сказал, что Бог не может лгать?

Но на кой черт Он попытался это сделать? Зачем Ему понадобилась моя смерть? Какую цель Он преследовал? Я вновь вернулся к исходной точке размышлений, так ничего и не решив. У меня осталась только куча предположений, ни одно из которых ничего не объясняло.

И тут я услышал шум. Я думал, что Он ушел, увидев захлопнувшуюся дверь.

Теперь же я услышал, как Он всем телом бьется о дверь, в надежде высадить ее или сломать замок.

Я вскочил. Меня охватил приступ бешенства.

Дверь заскрипела. Я огляделся в поисках оружия. Дверь затрещала; нижняя ее часть выскочила из пазов.

И никакого оружия под рукой!

Дверь приподнялась и начала прогибаться вовнутрь. Верхний паз лопнул и разлетелся на куски. Дверь упала.

Я бросился в спальню, быстро задвинул дверь и защелкнул замок. В это же мгновение на дверь обрушился мощный удар, так что в ней образовалась огромная дыра, и пластик пошел трещинами, сделавшись похожим на паутину. Еще секунда – и дверь разлетится на куски!