— Такое может быть, — судя по его голосу, он уже раздумывал над такой возможностью, и она ему понравилась не больше, чем мне.

— Полагаю, что могу взглянуть на это дело.

— Молодец. Попрошу Ваула отвезти тебя туда. По пути он все разъяснит.

В столице меня больше не держало ничего особенно интересного или срочного, так что смена обстановки приветствовалась, к тому же ситуация накалялась из-за некоторых люто враждующих островов. Поэтому это был лишь вопрос времени, когда кому-то взбредет в голову, что я тот самый человек, который должен возглавить самоубийственную атаку. Ну а побродить по пляжам в поисках кучки потерявшихся бойцов казалось намного более приятным вариантом.

Конечно же, если бы я знал, что ожидает меня в сердце одного из этих островов, то я бы схватил свой цепной меч, заорал "За Императора!" и без раздумий кинулся бы на ближайшие позиции повстанцев. Но незнание — щит почти такой же прочный, как и вера в Трон. Так что я принял благодарности генерала великодушным кивком и, покуда у меня был такой шанс, заново наполнил свой кубок.

Длинная поездка к главному гарнизону Терранди была лишена событий, что подтверждало впечатление, которое уже сложилось у меня об этом безопасном приятном рае под крылышком Империума. Хотя стекла штабной машины полковника Ваула были бронированными, востроянец с пышными усами их немедля опустил, он явно не боялся попасть в засаду по пути, или, что вероятнее, посчитал риск нападения допустимым, если альтернативой было оказаться в замкнутом пространстве вместе с Юргеном. За все эти годы я вполне привык к аромату своего помощника, но даже я был благодарен теплому ветерку, гуляющему по пассажирскому отделению.

— Это спорная территория, — произнес Ваул, вручая мне карту-планшет. Мы катили по прибрежной дороге, уводящей от шпилей города к мысу вдалеке. Когда я прищурил глаза, защищая их от сияния мерцающих волн, то смог разглядеть причал, окруженный забором и множеством быстросборных жилых модулей, характерных для застав гвардии по всей галактике.

— Красные значки — это подтвержденные наблюдения.

— Они сильно разбросаны. А остальные?

— Синие — не подтвержденные. Обычно наши аналитики могут сузить район поисков их базы до достаточно малой области, но ландшафт тут особый.

— Верно.

Значки были разбросаны по десятку островов и островков, разделенных узкими каналами и широкими пространствами лазурной воды.

— Они, должно быть, передвигаются на лодке, а это означает, что они могут быть где угодно.

— Может нам тоже взять одну такую, сэр? — спросил Юрген.

— Я договорился, один из патрульных катеров будет в вашем полном распоряжении, — ответил Ваул к огромному облегчению Юргена.

И в лучшие времена мой помощник и авиация не уживались, так что лучше их держать друг от друга как можно дальше и как можно дольше.

— Я подумал, что это подойдет, — сказал Ваул.

— Отлично подойдет, — произнес я.

Мы уже приближались к ограде из цепи, за ней бегали бойцы в униформе, несущие коробки с боеприпасами, рационами и медпакетами к причалу, что я приметил с шоссе. Скопление зданий заслоняли от меня стоящее на якоре судно, но, кажется, мы будем обеспечены запасами, как только поднимемся на борт.

Охрана на воротах явно хорошо знала машину полковника, так что мы миновали их без задержек. И через несколько минут остановились около катера, которому предстояло служить нашим транспортом и убежищем во время поездки.

Мы с Юргеном не были особо знакомы с водными судами. Самым похожим на них, что я видел, взрослея в подулье, были грубые плоты, на которых отважные туннельные контрабандисты изредка пересекали широкие сливные потоки. В то время как на Валхалле катера не использовались вовсе: вода на родном мире моего помощника в естественном виде существовала только в твердом состоянии. Однако это судно казалось успокоительно прочным и солидным как "Химера", хоть и в три раза больше. Ее борта были так же хорошо бронированы, как и громоздкая рулевая рубка, гордо стоящая на палубе. Закрепленные на носу и на корме болтеры можно было развернуть в любую сторону.

— Это не такой же катер, на котором пропали ваши бойцы, а? — спросил я, памятуя, что тот был найден полузатопленным. Если точно такой же, то повстанцы получили в свои руки кое-что более смертоносное, чем кучка украденных лазганов.

Ваул покачал головой, и пока мы выкарабкивались из машины, вонь горящего прометия и гнилой рыбы заменил землистый аромат Юргена.

— Конечно же, нет. Это один из катеров наших прибрежных патрулей. У отделения Брама была вот такая, — он указал на покачивающуюся на швартовой привязи дальше по причалу гораздо меньшую лодку, лишенную вооружения и едва способную вместить десяток человек. Я осознал, что снова размышляю о плотах подулья, хотя они и выглядели большим подобием смертельной ловушки, ожидающей нерасторопных персон.

— Не глубоководное судно, так что вы пройдете по самым узким каналам меж островов, — сказал Ваул.

— У него еще плоское дно.

Я взглянул вниз на палубу бронированного патрульного катера и встретился взглядом с молодым востроянским офицером.

— Пронесет вас по отмели быстрее, чем штурмовая амфибия.

— Поверю вам на слово.

Его униформа была обычного пронзительно красного цвета, столь любимого Востроянскими полками, которая странным образом выделялась на фоне мрачно-серого судна. Его усы были так навощены, что казались темно-коричневой татуировкой. Он отсалютовал нам, мы с полковником ответили, а Юрген тем временем отошел подальше, насколько это возможно для человека, чье присутствия всегда явственно, даже если его не видно.

— Комиссар, это лейтенант Данн, капитан 109-ой, — сказал Ваул.

Я запоздало заметил трафаретный идентификационный номер на борту громоздкого судна.

— Так мне его называть лейтенантом или капитаном? — спрашиваю я. Несомненно, привычный к такому вопросу Данн улыбнулся.

— А как пожелаете, но экипаж склоняется к шкиперу, спасает от путаницы со званиями.

— Пусть будет шкипер.

Я спрыгнул с причала на катер со слабым грохотом подошв о палубный настил. Ощущение качки, возникшее под ногами, когда я восстановил равновесие несколько смущало, но в свое время я испытывал и кое-что похуже. Вскоре я уже научился его игнорировать. Теперь мы с лейтенантом были на одном уровне. Данн, как оказалось, был чуть ниже меня, хотя его коренастое телосложение, возможно, давало преимущество в весе. Его лицо было раскрасневшимся из-за лет, проведенным подставленным всем ветрам, но все равно ещё не гармонировало с темно-красным цветом фуражки.

— Добро пожаловать на борт, — сказал Данн и протянул руку, которую я пожал с должной строгостью, после чего ловко отскочил в сторону как раз вовремя, чтобы уклониться от летящего мне в голову вещевого мешка. Тот с глухим ударом грохнулся на палубу, на то место, где я стоял, пролетев на волосок мимо меня.

— Извините, сэр! Я кидал так, чтобы он наверняка не свалился за борт, — извинился Юрген.

Через секунду он присоединился к нам, согнув колени, чтобы смягчить удар и приземлившись в мое личное имущество. Стараясь не думать о том, что издало слабый треск внутри и надеясь, что это не моя фляжка с лучшим амасеком Локриса, я представил его шкиперу. Данн достаточно быстро ответил на его приветствие, но, к моему слабому удивлению, не протянул руку.

— Если покажите мне каюту комиссара, я размещу там багаж.

— Боюсь, что вам придется жить вместе со всеми нами внизу, комиссар. Судно на самом деле не предназначено для гостей, — ответил Данн.

— Конечно, — сказал я.

Патрульный катер был обычной плавучей орудийной платформой с минимальными уступками ради комфорта экипажа. Кажется, они спали в гамаках ниже палубы в передних двух третях судна, остальное занимали двигатели и баки с горючим. Места хватало, чтобы 109-ая выдержала длительный патруль, хотя на всякий пожарный несколько бочек с прометием были приторочены к палубе.