- Сейчас мы разберемся, с Дальнего Востока ты или с Петровки, 38! сказал старший и сплюнул сквозь зубы.

Кто-то разорвал на мне рубашку и обнажил торс. Вернулся старший с раскаленным прутом в руках, ткнул им в меня. Я услышал шипение и почувствовал адскую боль, когда арматура прикоснулась к коже. Запахло паленым. Пытаясь вырваться, я чуть не вывихнул руки. Как сквозь туман доносились вопли старшего:

- Говори, мент поганый! Из какого отделения? Кому служишь? Почему оказался на нашей территории?

Я немного пришел в себя после первого шока. Боль была страшной. Но, думаю, кричать не буду. Не дождутся они от меня! Сжал я зубы... Араскаленлый металл уже впился в кожу, снова запахло паленым мясом.

- Да не мент я! Шурик с Дальнего Востока! - заорал я что было мочи.

Бандитам ответ явно не понравился. Старший начал поворачивать прут в разные стороны, как будто хотел проткнуть меня насквозь. Боль стала нестерпимой.

- Ну че, горячо? - участливо спросил один из бандитов. - Сейчас мы тебя охладим. - И тут же меня ударили ковшом с холодной водой. Я понял: теперь точно сдохну, застонал, но кричать не стал.

- Ну что, мент, говорить будешь? Все равно живым не выпущу. Лучше признайся! - бесновался старший с бульдожьей рожей.

- Да не в чем мне признаваться, - проговорил я сквозь стиснутые зубы. - А кончить вы меня и так можете.

Раскаленная арматура опять прикоснулась к моему телу, но в другом месте. Ожог получался в форме буквы "М". Наверное, бандиты решили увековечить на мне слово "мент"...

Не знаю, сколько это продолжалось - пять минут, десять, но казалось, что прошла вечность. Только вдруг слышу: "Иваныч, Иваныч приехал!" Старший тотчас прут в сторонку отшвырнул. Я стал потихоньку в себя приходить. Смотрю - по ступенькам спускается мужчина: высокий - метр девяносто точно есть, одет во все черное. Волосы темные, коротко постриженные. Лицй обыкновенное, можно даже сказать, простецкое - как у деревенского парня. Вот только глаза на этом лице как будто бы жили своей собственной жизнью. Они были черными, живыми. Взгляд был настолько пронзительным, как будто буравил насквозь. Мужик довольно молодой - лет тридцать - тридцать пять. Сним еще какие-то амбалы. Вошел он в помещение, остановился, взглянул на меня, потом кивнул в мою сторону, мол, это что у вас тут? К нему сразу же подбежал мой мучитель-бульдог и начал что-то шептать на ухо, то и дело посматривая в мою сторону. Мужик его выслушал, потом подошел ко мне и сказал:

- На мента ты не очень похож. Так что, ты с Дальнего Востока? Какого Вадима ищешь? Фамилию его знаешь?

- Конечно, - поднял я голову. - Знаю. Это ж друг мой лучший - мы вместе с ним спортом занимались...

- Так как фамилия-то его? - опять спрашивает.

- Стрига, Вадик Стрита, - обрадовался я.

- Как, как? - Казалось, мужик задумался о чем-то.

- Стрига, - повторил я.

- Малыш, что ли? - вдруг спросил мужик.

- Какой же он малыш, - обалдел я, - росту под два метра.

- Что ж ты, лох, раньше молчал! - как-то неуверенно произнес бандит с мерзким лицом. - Ну, ниче, щас мы тебя проверим! Знаем твоего кента. Доставим сюда в лучшем виде! Коли пургу гонишь - лично кончу тебя.

- Ежик, - обратился к нему прибывший, - пошли своих пацанов на сервис, там Малыш мою машину ремонтирует. Пусть его срочно сюда привезут. Мы этому лоху очную ставку устроим. А пока не трогать его! Пойдем, о делах побазарим! - И он отвел Ежика в сторону.

Люди Ежика поехали за Вадимом. Время ожидания тянулось нестерпимо медленно. Наконец я услышал, как снаружи к павильону подъехало несколько машин, потом раздались быстрые шаги, и в дверном проеме появился Вадим. Внешне он выглядел практически так же, как и прежде, только стрижка стала короче и одет он был в дорогой красивый костюм. Увидев меня, он, вопреки моим ожиданиям, не бросился мне на шею с радостными криками, а молча подошел и встал рядом. Затем обратился к мужику в черной водолазке, которого все называли Иванычем:

- Сергей Иванович, я его знаю. Это Шурик из

Владивостока.

- Когда ты в последний раз его видел? - спросил его Иваныч.

- Года полтора назад - еще во Владивостоке, - ответил Вадим.

- Не может ментом быть? - задал Иваныч следующий вопрос.

- Нет, ментом не может, подписаться готов.

Меня дружок предупредил, что Санек в Москву приедет.

- Значит, ты за него отвечаешь?

- Отвечаю, Сергей Иванович, - твердо сказал

Вадим.

- Все, обвинение снято. - Сильвестр подошел ко мне вплотную и жестом приказал развязать.

Как только я освободился от веревок, Вадим бросился ко мне. Мы обнялись. Увидев художества братвы - на моем теле, Вадим поморщился. Тем временем ко мне стали подходить другие парни. Некоторые хлопали по плечу:

- Ну вот, братан, а мы тебя за мента приняли!

Ошиблись... Но ты молоток! Слышь, Сергей Иванович, он, красавбц, стойко держался, ни звука не проронил! Партизан, одним словом!

Я оторвал кусок от рубашки и стал вытирать кровавые потеки на коже. Во мне медленно поднималась злость на недоумка, который стал увечить меня, даже не попытавшись разобраться. Закончив свой тяжкий труд, я подошел вплотную к Ежику.

- Ну что, видал, как все обернулось? А ты говорил - мент поганый!

- Извини, ошибся, - гаденько ухмыльнулся тот.

Но тут я со всей мочи врезал по его мерзкой физиономии. Ежик рухнул на пол, я добавил ему пару раз ногой по ребрам. Ежик застонал от боли.

- Это тебе за мента и за шашлык, который ты хотел из меня сделать, сказал я ему.

- Ты че, парень? - двинулись ко мне ребята, видать, Ежикова охрана.

- Стоп! - раздался вдруг голос Иваныча. - Ты что себе позволяешь?

- А что он меня сразу, не разобравшись, под пытку поставил? Вот вы приехали, фамилию спросили, послали человека, узнали. А он сразу - мент и все...

- А что? - вдруг оживился Сильвестр. - Постановка темы правильная. Имеешь право... - Потом обратился к Ежику: - Ежик, а парень-то не робкого десятка! Наш человек! А ну пойдем, расскажешь мне свою историю! - повернулся он ко мне.

Мы присели в углу на услужливо кем-то из братвы подставленные стулья. Рядом сел Вадик. Я стал рассказывать про все, что со мной случилось во Владивостоке, про то, как я работал у Верки и как попал на Борисовские пруды. Иваныч внимательно слушал.

- Братишка, - мягко сказал он, - кента своего ты нашел. Я думаю, тебе надо бы у нас поработать. Не обидим. Работа не пыльная. Как, пойдешь к нам?

- В бандиты, что ли? - спросил я.

- Ты зря так говоришь. Мы не бандиты, - насмешливо протянул Иваныч.

- А кто же вы? - наивно удивился я.

- Мы? - улыбнулся Сильвестр. - Хочешь, зови нас мафией, но мы не бандиты. Вот подольские, нагатинские - они бандиты. А мы престо так никого не обижаем. Мы ведем свои дела с коммерсантами. Кого-то охраняем, кому-то помогаем долги взыскивать, отбиваем посягательства на нашу территорию... Но... не бандиты! Зря нас обижаешь! Ладно. Вадик, забирай своего кента" езжай с ним на квартиру, помой его, обуй, приодень - из наших денег, конечно, - и компенсируй моральный ущерб. А завтра приезжайте ко мне. Созвонимся, встретимся в ресторане, поговорим с тобой за жизнь. Понял меня, Сашок? - повернулся ко мне Иваныч.

Как только мы сели в машину, Вадик сказал:

- Ну ты даешь, Сашка, от тебя такого не ожидал! Ты знаешь, кого урыл-то?

- Нет, - растерянно протянул я.

- Ежика! Он же бригадир, старший! Ты ж его авторитет так понизил, что опыт был бы - сам бы вместо него авторитетом и бригадиром стал! Ты за двадцать минут, считай, себе карьеру сделал!

- Какую еще карьеру? - удивился я.

- Авторитет поставил! Теперь братва уважать тебя будет. Ладно, поехали ко мне мыться! - закончил Вадим и дал по газам.

- Мне бы к Верке заехать... - начал было я.

- Кто такая Верка? Ты что, уже и телку себе в Москве завести успел? Да ладно, плюнь на нее, - сказал Вадик. - Поехали ко мне! Я про Славку расскажу!