Утром меня поднял Чудо-юдо.

— Подъем! Тридцать пять секунд! Последнего убиваю! — проорал он почти так же, как незабвенный прапорщик Кузяев из учебки, где я сшивался в начале военной службы. Когда-то, еще в первые дни моего проживания в родной семье, я рассказал Чудо-юде об этом прапорщике и его любимом приколе.

— Который час? — спросил я, зевая.

— «Че» плюс один, — ответил он по-военному. — Бегом на «Дороти»! Все уже готово. Только тебя, оболтуса, ждут.

Бежать, а точнее, все-таки идти пришлось недолго. Спустились вниз, прошличерез вестибюль, выходящий на набережную, выбрались на пирс и дошли до яхты.

Едва мы взбежали по трапу на палубу, как капитан Каэтано приказал своим ленивым мореманам по местам стоять и со швартовов сниматься. Прямо от трапа отец потащил меня в кормовой гараж-ангар, туда, где раньше находились вертолет и три автомобиля. Вертолет был на месте, а вот в автомобильных боксах находилось нечто иное. Там лежали десять аквалангов примерно такого же типа, как были у тех «джикеевцев», что доставали нас с потопленной «Маркизы», четыре подводных буксировщика, бухты линя, фонари и еще что-то. В это «что-то» входило и оружие — уже знакомые мне по трансформаторной будке автоматы подводной стрельбы. Кроме них, имелось кое-что и для наземного боя

— ПП-90, запаянные в полиэтилен, с парой запасных магазинов.

— Ты вообще-то ходил под воду за сорок метров? — спросил Чудо-юдо.

— Ходил, — сказал я мрачно, — совсем недавно, вместе с «Маркизой». Меня оттуда «джикеевские» водолазы выводили в таком же приборе и увозили на таком же буксировщике.

— А это все, кстати, «джикеевское» оборудование, — сказал отец. — Вчера к ночи «тигры» полностью очистили от них зону «Зеро», во всяком случае до уровня моря.

— Интересно, — спросил я, — акваланги у них родные, штатовские, а стволы наши… С чего бы это?

— Скажи спасибо Сорокину с Брауном, — мрачно сказал Чудо-юдо. — Они тут такую «контору Никанора» организовали — только держись. Уже до вертолетов дошло…

— Я видел…

— Видел! — проворчал отец. — Коммерсанты, может, и неплохие вышли, но часть оружия «джикеи» перекупили. Удобно: русский ствол — русский след. Они ведь не случайно приложили Хименеса из нашего АПС. И полиция взялась искать Андрея Чижова, потому что в военном министерстве Хайди — с подсказки «G & К», конечно — дали приметы того парня, который им на закрытой презентации показывал АПС. У Андрюхи шрам, бандитская морда — готовый киллер.

— В общем, — решил я уточнить, — под водой нам бояться некого? «Дороти» нам не взорвут, как «Маркизу»?

— Этого я, брат, не говорил, — вздохнул Чудо-юдо. — Когда мы вчера с Перальтой ездили в президентский дворец, то встречались с начальником штаба здешних коммандос подполковником Нуньесом. По его данным, минимум шестеро аквалангистов ушли. И очень неясно — куда. Полиция и служба безопасности проверили трансформаторную будку — извини, но воспользовался твоей головой. В смысле того, что твоя микросхема немного поработала на передачу.

— Ну и что там?

— Ничего. Все цело, даже продовольствие, хотя, казалось бы, им надо было бы кое-что перехватить. Голод не тетка. А вообще впечатление такое, что их там не было.

— А может, у них тут яхточка стояла в лагуне? — снаивничал я. — Выбрались ребятки и поплыли себе в Майами…

— Ты здешние спецслужбы за полных дураков не держи, ладно? — посоветовал Чудо-юдо. — Там, между прочим, вполне приличные профессионалы работают. Они блокировали зону «Зеро» так, что мышь не ушла бы. Все ходы, и подводный туннель в том числе, были перекрыты. Всем частным суденышкам было запрещено выходить из лагуны Лос-Панчос, пять катеров стояли на стреме. Но все-таки ушли. Не менее шести человек.

— Почему шесть, а не пять или семь?

— Потому что на том же уровне, где находится подводный туннель, ведущий в зону «Зеро», была расположена база «джикеевских» боевых пловцов. Там были двадцать четыре ячейки для гидрокостюмов, двадцать четыре гнезда для дыхательных аппаратов и вообще всего по двадцать четыре комплекта. Вот так. А «тигры» нашли всего по восемнадцать.

— Может, у них некомплект был? — предположил я.

— Вряд ли, — усомнился Чудо-юдо. — Скорее всего эти шестеро либо покинули базу загодя, либо был еще какой-то подводный выход, о котором не знали «тигры» и боевые пловцы хайдийских ВМС. Так что неожиданности у вас могут быть. Правда, скорее всего на обратном пути. Думаю, что и у «джикеев», и у Сорокина с Брауном хватит ума, чтобы не рисковать до того момента, пока вы не возьмете «ноутбук». Так что возвращение будет самым опасным этапом…

— Кто со мной пойдет, кроме Бетти и Кармелы?

— Четыре водолаза от ВМС Хайди и трое от Эухении. Сговориться они между собой не могут. Но у тех и у других могут быть свои планы. Повторяю еще раз.

— Хорошо. Понял. Еще вопросик: Таня и Бетти под водой сдюжат?

— Сдюжат. Таня и на сотню метров погружалась, а Бетти еще три года назад участвовала в подводной экспедиции как репортерша и ныряла на полсотни. Конечно, риск есть, но на крайний случай я дам тебе полный список всех паролей и кодов, которые должны быть в памяти у обеих Мэллори. Неаппетитно, конечно, но все равно скажу. Если не удастся довести их живыми — возьмешь кисти рук. Понял?

— Жестоко…

— Ничего не попишешь. Вот эта шпаргалка. Она закатана в полиэтилен, не размокнет. Спрячь подальше.

Шпаргалка была по формату не больше проездного билета, но о том, как ее получше спрятать, я сразу призадумался.

— Погоди, — сказал Чудо-юдо, заметив мою растерянность. — Я тебе должен дать еще кое-что. Все это настолько ценно, что лучше держать в одном месте… Вот это три ключа в форме крестиков. Каждый индивидуален. Сейф открывается только в том случае, если ключи вставлены почти одновременно, с интервалом не более секунды один от другого. В принципе, меньше чем два человека сделать это не смогут, но шанс есть, если успеешь вставить сразу два ключа, а третий с небольшой задержкой. Наконец…

Чудо-юдо вынул небольшой мешочек с ниткой.

— Вот… — Он высыпал на ладонь четыре блестящих, но не отбрасывающих тени перстня.

— Они все-таки оставались у тебя? — спросил я.

— Разве я тебе не говорил, что налет в Нижнелыжье был всего лишь искусственной реальностью?

— Да, но реальная Таня это опровергает. Она говорит, что Сорокин ее отбил и сумел вывезти из России в Штаты…

Чудо-юдо усмехнулся.

— Это тоже искусственная реальность? — не дожидаясь ответа, предположил я.

— Не совсем. То, что ее отбили во время нападения на самолет — липа. А то, что я ее подарил Сорокину, — правда.

— С той же целью, с какой Сорокин и Браун подарили Бетти Дэрку? — догадался я. — Чтобы она, сама того не ведая, стучала тебе на своего командира?

— Именно так! — улыбнулся отец. — Более того, через нее ко мне шла вся информация, которую Бетти передавала от «джикеев». Так что эти самые микросхемки неплохо на меня поработали.

— Что я буду делать там, — я указал пальцем вниз, — с этими перстеньками? Они, кстати, реальные или только кажутся?

— И так, и так, — вполне серьезно ответил Чудо-юдо. — Они не материальны, но они есть. Они — устойчивая экстраиллюзия, прикрывающая некую «вещь в себе»… Ты, конечно, даже Маркса не читал, а Канта и Гегеля тем более.

— Я даже такого слова — «экстраиллюзия» никогда не слышал. По телику передача была «Экстро-НЛО», по видаку как-то фильм видел, тоже назывался «Экстро», но что это, я так и не усек.

— Дер-ревня! — незлобиво проворчал Чудо-юдо. — Что такое интерьер, знаешь?

— Ну, внутренность комнаты, кажется…

— О, сказывается высшее образование! А экстерьер?

— Внешний вид собаки, допустим…

— Колоссально! Хорошо, что ты не сказал: порода собак. Фокс-терьер, эрдель-терьер, интерьер и экстерьер. То есть, видимо, дохлый терьер, судя по приставке «экс». Димочка, я потрясен! Итак, слава Богу, выяснили, что «интро» значит «внутреннее», а «экстро» — «внешнее». Разницу между «иллюзией» и «галлюцинацией» ты ощущаешь или тебе надо это объяснять?