— Один вопрос, — перебил я. — Эта самая квартирка, на которую Танечка маму и папу привозила, случайно не имела номера 40?

— Естественно, — усмехнулась Таня. — А в тридцать девятой изредка появлялся молодой бородач в потертой одежде, который сдал ее беженке из Армении. Очень симпатичная женщина, мы с ней вместе музицировали, и она мне рассказывала, как ей нравится Коля…

— Но воочию ты увидела этого бородатого Колю только в этом году?

— Если не считать того, что несколько раз наблюдала в глазок двери. Но это я, а та девочка Танечка тебя не видела ни разу. И она, и ты там появлялись очень редко, по несовпадающему графику… Ладно, давай продолжим. Значит, ту самую, ныне отсутствующую девочку Таню учили всяким нехорошим наукам. У нее было как бы две программы подготовки. Одна официальная, для начальства. Готовили боевика для возможной работы на территории Польши и Германии.

— Поэтому ты и знаешь немецкий и польский?

— Да, но языкам Таню обучали в спеццентре Сергея Сергеевича. Там же обучали противодействию проверке на детекторе лжи, поведению на допросах с помощью психотропных средств, средств психологического давления и физического воздействия.

— То есть во время пыток? И что, действительно пытали в учебных целях?

— Немножко. Но там, в спеццентре, Баринов втайне от высшего руководства готовил Таню по своей программе. Главной и основной. Девочка Танечка должна была подменить Вик Мэллори и узнать все что можно о фонде О'Брайенов, а со временем взять его под контроль, точнее — отдать его под контроль лично товарища Баринова. Тогда-то Танечка, конечно, не знала, что действует не во благо матери-Родины, великого и могучего Советского Союза, а во имя интересов твоего любимого папочки. Да и суть задания до нее довели не сразу. В этой системе карты никогда не раскрывают до конца.

— Погоди, ведь, чтобы подменить Вик, Таню надо было в США спровадить, а начальство ее на Германию нацеливало…

— Верно. И потому направило ее с одним небольшим музыкальным коллективом на гастроли в ГДР. Было такое государство, как ты помнишь. И представь себе, вышла незадача. Потерялась девочка! Ушла пройтись по вечернему Берлину и испарилась. Правда, была это уже не Таня, а Люда, и фамилия другая, и вообще блондинка, а не брюнетка. Ай-яй-яй! Как там ансамбль разбирался — неважно. Но Танечка по каналам гэдээровской штатсзихерхайт аккуратно вышла в заданный район территории Бундесрепублик Дойчланд и завалила там из бесшумного прибора одну пакостную особу женского пола. В дамском туалете одного ночного клуба. За что и почему — не интересовалась. Вся эта операция именно так начальством и планировалась. До этого момента. Потом, по плану начальников, должна была Танечка вернуться к нашим классовым братьям и самостоятельно выехать из ГДР в наш советский фатерланд. Однако в назначенное время и место она к «штазикам» не вышла. Она-то, бедняжка, считала, что все так и задумано, что руководство в курсе. А в курсе был только твой папочка. И уехала Танечка в Штаты, к товарищу Сарториусу.

— Но как же это начальник спеццентра психологической подготовки мог вертеть дела, так сказать, «на внешнем рынке»? Ведь за эту работу другие граждане отвечали, верно?

— Верно. Только у Сергея Сергеевича тогда, в 1988 году, уже было предостаточно возможностей влиять на отдельные фигурки в аппарате. Цепочечки его работали, связочки. У него много друзей было в самых разных верхах. Там, между прочим, самые главные — вовсе не первые тузы, а референты, помощники, секретари, советники. Те, кто все бумажки готовит, но ни на одной подпись не ставит.

— Неужели все так просто: тому тыщу, другому тыщу, с третьим на шашлыки съездил… И купил всех?

— Не так, конечно. Хотя и тыщи, и шашлыки, и шантаж, и обман — все в ход шло. Люди разные. Один просто сам ждет, когда его кто-то купит. Другой думает, что он идейный, а потому должен «доводить до сведения», третий просто дурак, много о себе воображающий и любящий изображать из себя очень умного, четвертый — болтун элементарный. И еще есть пятый, у которого где-то рыльце в пуху, и шестой, который всего и всех боится, и седьмой, который завидует кому-то, и восьмой, которому очень хочется чужое место занять… Наверное, девятый, десятый и так далее тоже найдутся. Вот через таких людей он и ворочал дела. Стукач ему укажет того, у которого рыльце в пуху, дурак с самомнением и властью припугнет труса, болтун протреплется, что вон тот-то очень хочет подковырнуть того-то… А когда из всего этого целая система выстроена, то остается только за ниточки дергать, на свет не высовываясь. Но это все к слову.

— Да, давай дальше про Танечку.

— Попала Танечка к Сарториусу, то есть к товарищу Сорокину. К тому самому, которого тебе представляли как «Главного камуфляжника». Именно он, если помнишь, по команде Брайта вселил в девочку Вик вредную бабу Кармелу О'Брайен. Он долго думал, что работает на партию и правительство, но уже в 1983 году, когда его секретный доклад об «Атлантической премьере» не дошел до верха, засомневался. Он воспользовался тобой, как контейнером для информации, потому что надеялся только на связи и влияние Баринова…

— Не понял, — оторопело спросил я. — Он переправил со мной информацию?

— А откуда бы у тебя в голове взялось столько архивированных файлов? Он знал, что эту информацию не прочтет никто, кроме Сергея Сергеевича. Ну, а на случай, если ты попадешь в чужие руки, записал тебе в память некую виртуальную фигуру — «Главного камуфляжника». Если бы кто-то допрашивал тебя с применением «Зомби-6», то не сумел бы вытянуть ничего, кроме полубредовой информации о «серых кардиналах», да и то лишь в форме устного рассказа. Во время налета на клинику Брайта, когда вас похищали, боевики Сарториуса уничтожили наиболее важные элементы аппаратуры, изъяли дискеты, рабочие записи и многое другое. «G & К» пришлось начинать почти все заново. Они пошли ва-банк, потому что их финансы на пределе, они вынуждены субсидировать Хайдийский национальный центр тропической медицины, потому что там сохранились какие-то второстепенные сотрудники Мендеса и Рохаса, поддерживать Эухению, вести дела с «морскими койотами» и одновременно оплачивать массу людей в разных странах, которые тут же переметнутся на другую сторону, если почуют, что денежный ручеек иссякает… Так, как это сделала Эухения, затем «койоты» и, наконец, правительство Хайди.

— Стало быть, другая сторона — это Чудо-юдо?

— Именно так. Сергей Сорокин был убежден, что генерал Баринов — патриот Отечества и действует только в государственных интересах. Он стал догадываться об обратном только после того, как обнаружил, что стратегическая информация, — а он занимался отнюдь не только сбором сведений по психотропным воздействиям, но и по другим проблемам — никак не отражается на политических решениях высшего руководства СССР, а наоборот, блокируется, оспаривается или игнорируется. Более того, у него начались потери агентов, которые могли быть засвечены только из Москвы.

— А что в это время делала девочка Танечка?

— Ничего. Если не считать того, что работала гувернанткой у мистера Ричарда Брауна, нянчилась с его детишками и пыталась учить их музыке. Дело в том, что Сарториус в тесном контакте с Брауном начал вести свою игру. Первое время они еще не сильно доверяли друг другу, и Танечка немножко контролировала искренность твоего дружка Дика. У него, конечно, тоже была информирующая микросхема, как и у тебя, но были какие-то сбои. Дело в том, что в качестве естественного носителя для памяти Брауна был подобран внешне похожий на него парень того же возраста, ветеран вьетнамской войны, полностью потерявший память после контузии — последствия сказывались… Танечка к Брауну попала как бы независимо от Сарториуса, информацию гнала через «почтовый ящик» и понятия не имела, кому она идет. Одновременно Сарториус через твою микросхему попытался контролировать Сергея Сергеевича. Тот быстро догадался, что утечка идет через тебя, и перекодировал ее. Сорокин получил подтверждение нечистой игры Баранова, но не торопился с выводами. Он воспользовался той самой криминально-политической структурой, одним из элементов которой был Белогорский-сын, чтобы собрать информацию о том, чем занимается в Москве твой отец. И увидел, что тот работает на себя…