Вернувшись домой, правитель объявил, что долгожданный суд состоится завтра. Весть об этом тотчас же облетела весь город. У здания суда собралась тысячная толпа.

Когда оба лавочника изложили свое дело, правитель приказал принести миску горячей воды и платок с золотыми динарами. Он положил монеты в воду — и на поверхность всплыли капельки масла.

— Покажите миску народу, — распорядился правитель, — пусть все скажут, чьи это деньги.

— Торговца маслом! Торговца маслом! — в один голос закричали люди.

Деньги были тут же возвращены их хозяину, а его жадного соседа осудили на пожизненное заключение в темнице.

Все начади расхваливать ум и мудрость правителя, но он поднял на руки маленького мальчугана и сказал:

— Не я, а этот мальчик разоблачил коварного обманщика. Он подсказал мне, как разобраться в столь запутанном деле.

Один зажиточный крестьянин нанял работника. Утром они отправились в поле. Настал полдень. Изрядно проголодавшись, хозяин и работник сели в тени.

— Еды нет, — сказал хозяин, — но это пустяки. Достаточно будет, если мы сделаем вид, что обедаем.

Хозяин вынул перочинный нож и стал делать руками такие движения, как если бы он резал хлеб, клал на него кусочек сыру, отправлял бутерброд в рот и, наконец, запивал хорошим крепким вином.

Работник повторил все движения своего хозяина.

"Пообедав" таким образом, хозяин предложил продолжать работу. Работник встал и с лопатой в руках принялся ходить взад и вперед по одной и той же дорожке.

—   Что ты попусту тратишь время? — крикнул хозяин.

— Видишь ли, господин мой, раньше я делал вид, будто ем, сейчас делаю вид, будто работаю.

Вечером хозяин сказал жене:

— Припаси на утро еды и питья для работника.

На следующий день крестьянин сказал работнику.

— Вот тебе корзина с едой и лопата. Отправляйся в сад и смотри как следует окучивай деревья.

— Хорошо, господин мой.

Придя в сад, работник открыл корзину и отведал еду и питье. Низко поклонившись, он сделал вид, что беседует с садом:

— Доброе утро, дорогой сад.

— Здорово! Что у тебя в бутылке?

— Скверное, кислое вино.

— А что у тебя в корзине?

— Заплесневелый хлеб.

— Коли так, ложись спать, дружок.

Парень растянулся под фиговым деревом посреди сада и крепко заснул.

Вечером работник пришел к хозяину.

— Ну как, работник, много ли ты успел сделать?

— Да, мой господин, я окопал деревья вплоть до самого ствола сухого дерева.

— Ай да парень! Ты хорошо поработал и много успел.

— О да, господин мой.

На следующее утро работник опять отправился в сад. Отведав хлеб и вино, он повторил беседу с садом:

— Доброе утро, дорогой сад.

— Здорово! Что у тебя в бутылке?

— Кислое, испорченное вино.

— А что у тебя в корзине?

— Заплесневелый хлеб.

— Коли так, ложись спать, дружок.

И парень опять лег под деревом и крепко заснул.

Вечером хозяин спросил его:

— А сегодня ты много сделал?

— О да, мой господин, я добрался до самого сухого ствола.

— Как, ты, значит, ничего не сделал?!

— Точно так же, как вчера и позавчера после обеда, мой господин.

Назавтра хозяин явился в сад до прихода работника и, убедившись, что тот совсем ничего же сделал, спрятался в кустах.

Когда работник пришел в сад, хозяин услышал, как парень сказал:

— Доброе утро, дорогой сад.

— Здорово! Что у тебя в бутылке?

— Кислое, испорченное вино.

— А что у тебя в корзине?

— Заплесневелый хлеб.

— Коли так, ложись спать, дружок.

И хозяин увидел, как работник улегся спать под фиговым деревом. Тут-то он все понял...

Вечером хозяин сказал своей жене:

— Когда работник отправится в сад, положи в его корзину свежего хлеба и налей ему хорошего вина.

На следующий день, придя в сад, работник отведал хлеб и вино и крикнул:

— Доброе утро, дорогой сад!

— Здорово! Что у тебя в корзине и в бутылке?

— Хороший, свежий хлеб и вкусное вино.

— Тогда отправляйся работать.

Работник взял лопату и трудился весь день не покладая рук.

Вечером хозяин спросил его:

— Что ты успел сегодня сделать?

— Всю работу, мой господин.

Жил в Хелеме старый меламед[14]. Жена его занималась вязкой чулок. И вот из-за этого меламеда и его жены город Хелем удостоился большой чести: на веки вечные, в назидание потомству, там было вынесено четыре важных постановления.

Дело было так. Однажды меламед сказал своей жене:

— Я прожил на свете без малого семьдесят лет, и ни разу не довелось мне в праздник шевуот[15] вкусить блинчиков, начиненных творогом и поджаренных на масле.

Жена вздохнула и ответила:

— И мне никогда не доводилось их есть.

Меламед погладил свою длинную бороду и сказал:

— Вот что я придумал. Есть у нас большой сундук с прочным запором, в котором когда-то мне доставили твое приданое. Давай сделаем в его крышке две щели — одну справа, другую слева. И давай договоримся, что я каждый день буду опускать в правую щель одну пруту[16] из своих заработков, а ты будешь каждый день опускать в левую щель одну пруту из своих заработков. А в канун праздника шевуот мы с Божьей помощью откроем сундук, вынем деньги, купим муку, яйца, масло, творог и испечем себе такие блинчики, какие едят только богачи.

Жена одобрительно кивнула головой.

— Аминь. Да будет такова воля Господа!

Но, встав из-за стола, за которым шел этот разговор, меламед подумал: "Пусть жена одна бросает свои монетки, а я, обучающий детей слову божию, вправе не делать этого". А жена меламеда, встав из-за стола, тоже решила схитрить. "Пусть муж один бросает свои монетки, — подумала она, — а я свои трудовые гроши, которые достаются мне так тяжело, приберегу для другого дела".

Прошла зима, на исходе была весна — приближался праздник шевуот. Меламед и его жена принесли большой ключ от сундука, сунули его в замочную скважину, повернули, приподняли крышку и заглянули внутрь. Увы! Сундук был пуст. В нем не было ни одной монетки.

Рассердилась чулочница, вцепилась мужу в бороду и закричала:

— Обманщик! Где же твои деньги?

Рассердился и меламед; он схватил жену за парик

и завопил:

— Где твои деньги, ведьма?!

Так, стоя у раскрытого сундука, они до тех пор трепали друг друга, пока оба не упали в сундук. И тут крышка над ними возьми да и захлопнись.

Дом меламеда стоял на той же улице, где и синагога, и дверь в нем была открыта настежь — так уж испокон веков заведено в Хелеме — в теплые дни все двери распахнуты настежь. А сундук тот со дня своего рождения в столярной мастерской стоял на четырех маленьких колесиках, чтобы легче было его передвигать. И так как, очутившись в сундуке, меламед и его жена стали что есть силы тузить друг друга, сундук сдвинулся с места и начал разъезжать по комнате — от одной стены к другой. И так он подкатился к открытой двери. В доме не было порога, и сундук выкатился во двор, а со двора — на улицу. Он покатился по мостовой и с грохотом въехал прямо в синагогу.

Жители Хелема, увидев, что по улице катится сам по себе большой сундук, переполошились. Опасаясь, как бы не произошло какой беды, они не осмелились даже прикоснуться к нему. А когда сундук въехал в синагогу и там продолжал разъезжать от стены к амвону, от амвона к печке, всех обуял смертельный страх.

Пришел раввин, прибежал его помощник — духовный судья, а вслед за ними явились все знатоки Священного Писания. Посовещавшись, они велели синагогальному служке пожертвовать собой во славу Божию и открыть таинственный сундук. Служка принял на себя эту высокую миссию; он совершил омовение, надел саван, облачился в талит[17] и, громко благословляя имя Господне, приблизился к сундуку и приподнял крышку. И что же он увидел? Меламед таскал за парик свою жену, а та что есть силы дергала мужа за бороду...