— Позвонил, — ответил Мартин. Мистер Смит засиял от восхищения.

— Как вы догадливы, Элтон! Да, сэр, он позвонил в отель «Ритц-Карлтон». Позвонил и заказал там комнату для этой леди.

Он снова вытащил платок, в этот раз, чтобы смахнуть пыль со своих безупречно блестевших ботинок.

— Мистер Браун или Торрингтон остановился в отеле «Ритц-Карлтон», — сказал он без всякого перехода.

Он до того поразил этой новостью Мартина и его жену, что они даже не сумели скрыть, что слышали о мистере Торрингтоне.

— Я подумал, что надо бы предупредить вас. Может быть, вам полезно будет знать, что мисс Бедфорд может стать очень опасной. Особенно для тех, кого Уайли Вилфред навел на след Торрингтона и его миллионов.

Мартин понял, что он намекает на наводчика и почувствовал беспокойство.

— Он славный малый, — продолжал Смит, — но болтлив, и поэтому его известия теряют свою ценность. Я сегодня узнал от него, что он натравил вас на Торрингтона. Мне казалось, что вам будет интересно это знать.

— Благодарю вас, — сдавленным голосом ответил Мартин, — я придаю мало значения болтовне.

— Очень разумно! — согласился Смит. Его блестящие глаза остановились на Доре.

— Славная девушка ваша младшая сестра, — сказал он.

Мартин чуть не упал со стула. Может быть, этот человек, стоя за дверью, подслушивал разговор, который они вели до его прихода. Но Дору было не так легко смутить.

— Вы говорите об Одри? — с улыбкой спросила она. — Все считают Одри моей младшей сестрой, что меня всегда забавляет. В действительности же я на год моложе ее. — Дора умела приспосабливаться к новым, неожиданно возникающим обстоятельствам. — Почему вы думаете, Смит, что нас интересует поведение Одри?

Слик прекратил чистить свои ботинки и взглянул на нее.

— Во-первых, семейная привязанность, а во-вторых, превратности судьбы, неизбежные при нашей профессии. Но запомните мои слова: она еще доставит вам хлопот. Человек-привидение чуть не поймал ее прошлой ночью, если бы ему не помешали по дороге.

— Вы говорите о Малпасе? Так это она — дама из отеля «Ридженс»?

Мистер Смит кивнул головой.

— Это были пустяки, но более серьезная попытка была произведена на окраине города в пустынном парке. Она становится знаменитостью. Уже третий раз ее пытаются устранить, и третий человек терпит поражение. Я боюсь, что мне придется присутствовать на похоронах четвертого. С ней не так легко справиться честному вору.

Этим, казалось, была исчерпана цель его посещения, так как он собрался уходить.

— Я пойду теперь, исполнив то, что считал своим долгом, — сказал он. — Но ваша младшенькая сестра весьма не глупа, миссис Элтон!

Он не сделал ударения на слове «младшенькая». Но Мартин Элтон знал, что он произнес его со скрытым смыслом. Когда он ушел, Мартин обернулся к своей жене.

— Смит желает получить долю, если нам удастся это дело. Ему придется дать за молчание тысяч двадцать, а то и больше. Все зависит от того, что будет с Одри.

Несмотря на грохот уличного движения, беспрерывный шум проезжавших тяжелых автобусов, рев автомобильных рожков; и крик газетчиков, — квартира Дика на Хэймаркете была довольно спокойным уголком. Ухо привыкло к звукам, которые сначала оглушали и поражали его, и, привыкнув, он не замечал их больше.

Первым предупреждением о том, что дело на Портмен-сквер начинает действовать на нервы Дику, было открытие, что привычный шум вдруг начал мешать ему. Звуки улицы достигали его слуха, отвлекали его внимание, раздражали его. Громкий стук захлопнувшейся дверцы автомобиля заставлял его вздрагивать. Он тщательно обдумывал подробности исчезновения Лэси Маршалта, занося заметки в лежавшую перед ним записную книгу, в этой цепи не хватало четырех звеньев.

Первую необъяснимую тайну представлял убитый, найденный туманной ночью в реке, вторую — мертвая женщина в парке, третью — смерть Тонгера и четвертую — исчезновение самого Маршалта. Стэнфорд был новым действующим лицом, остававшимся до сих пор в тени: темная личность, имевшая отношение к воровским шайкам, о которых Лэси Маршалт мог знать лишь со слов Доры Элтон, и хорошо знакомая полиции. Дик взял пачку напечатанных на машинке бумаг и медленно начал перечитывать их. Здесь был подробный отчет об убитом человеке, который был, по-видимому, никем иным, как Лекером; короткий и менее подробный отчет о женщине в парке и самый длинный из всех — посвященный Тонгеру. Он прочел все снова, чтобы восстановить их в памяти, хотя почти каждое слово знал наизусть.

«Тонгер был в сером костюме, черных туфлях, белой рубашке с синими полосками, белом воротничке… В карманах были найдены семь фунтов, двести франков, обрывок билета Инстонской линии на поездку в Париж (примечание: в день своей смерти Тонгер отправился в Париж отвезти письмо неизвестному адресату и вернулся в тот же день, что проверено на таможне в Париже и на таможне в Крейдене), старые золотые часы, золотая цепь, два ключа, бумажник с рецептом на раствор брома (примечание: лекарство прописано доктором Уолтерсом на Парк-стрит, которому Тонгер жаловался на сильное нервное расстройство и бессонницу), три банкноты по пяти фунтов и треугольная отмычка»…

Дик уставился в потолок… Треугольная отмычка? На эту самодельную отмычку он уже раньше обратил внимание: он оставил ее у себя, надеясь при более внимательном осмотре разобраться в ее назначении, но ничего не придумал.

Он открыл маленький сейф в углу комнаты, достал плоскую коробку и начал рассматривать отмычку в увеличительное стекло. Ее уже осматривали специалисты, которые установили множество не имевших никакого значения подробностей. Дик взял маленький инструмент в руки и осмотрел его. Он был четырех дюймов длины и напоминал штопор.

Что-то ударилось в окно. Дик быстро подошел к нему, открыл раму и выглянул наружу. Прошли два человека под зонтиком, девушка спешила по улице в блестевшем от воды непромокаемом плаще, медленно брел еще один человек с дамой, тоже под зонтиком, и больше не было никого. Дик был в недоумении.

Позвав слугу, он сказал:

— Сидите здесь так, чтобы ваша тень падала на окно. — Он придвинул стул к столу у окна, а сам неслышно спустился с лестницы, чуть-чуть приоткрыл дверь и прислушался. Услышав шорох, он выскочил из своей засады. Камешки бросала девушка в непромокаемом плаще, и он схватил ее за руку:

— Ну, милая барышня, что это за шутки? — сердито спросил он и увидел смеющееся лицо Одри Бедфорд.

— Что это значит?.. — начал он.

— Я хотела действовать таинственно! Надеюсь, я не испугала вас. Мне нужно было вас видеть, и так как сыщики никогда не пользуются звонком, а…

— О чем вы говорите? Войдите! Конечно, вы испугали меня. Что вы бросали в окно, корм для птиц?

— Нет, хуже! Я бросила в окно свою новую службу, — сказала она. — К счастью, я могла явиться сюда одна, так как вы из наших.

Дик отослал слугу, который, казалось, предпочел бы остаться и послушать еще.

— Теперь, когда исполнилось ваше желание и вы вполне заинтриговали меня, вы, может быть, объясните мне, что вы хотели этим сказать?

Она сунула руку в карман плаща и, вынув маленькую серебряную звезду, с театральным жестом положила ее на стол. Он взял ее, прочел надпись и стал вертеть в руках, не веря своим глазам:

— Агентство Стормера? Но как же это?.. Я думал, что вы прочно устроились в издательстве?

— Я покончила с птицеводством, — сказала Одри, снимая свой мокрый плащ. — Это занятие было для меня фатальным. Вы, очевидно, не привыкли принимать у себя дам, и это говорит в вашу пользу.

Она позвонила слуге и сказала ему:

— Принесите очень горячего чаю и горячих гренок и можете сварить мне яйцо… Впрочем, я лучше съем что-нибудь другое, не связанное с моим недавним занятием… Когда к вам приходит дама, — обратилась она к Дику, после того как пораженный слуга ушел, — вы должны первым делом спросить ее, не желает ли она чаю, а затем — не голодна ли она. Потом нужно придвинуть к огню самое удобное кресло и выразить опасение, не промочила ли гостья ноги, на что я отвечу — нет, не промочила. Может быть, вы и хороший сыщик, но не гостеприимный хозяин.