Пентагонская хунта в первый же месяц 2002 года объявила разрушение Афганистана нашими летающими на большой высоте самолетами великой победой (при этом никто не упоминает, что афганцы не являются врагами Америки, ведь это все равно как если бы решили уничтожить Палермо, чтобы избавиться от мафии). В любом случае мы так никогда и не узнаем, что же – если вообще что-либо – было завоевано или утрачено (если не считать большей части Билля о правах).

Глава пентагонской хунты Рамсфелд, опытный эстрадный комик, ежедневно издевается над большой группой «журналистов» на телевидении в прайм-тайм, когда большинство телезрителей сидят у экрана. Выступая долго и часто забавно, Рамсфелд ничего не говорит о наших потерях и их потерях. Похоже, он верит, что сентиментальный Усама сидит в пещере на границе с Пакистаном, а не где-нибудь во дворце в Индонезии или Малайзии, этих многонаселенных странах, где ему поклоняются, а нам нет. Во всяком случае, никогда еще за нашу долгую историю необъявленных антиконституционных войн к нам, американскому народу, не относились с таким наглым пренебрежением – никогда еще всякую мелкую сошку не облагали такими высокими налогами (тех из нас, кто вовсе не богат) и время от времени не приглашали принять участие в дурацких, хорошо срежиссированных опросах.

Когда Усаме было четыре года, я приехал в Каир для беседы с Насером, которая должна была появиться в журнале «Лук». Меня принял Мухаммед Хейкаль, главный советник Насера. Сам Насер не мог со мной встретиться. Он находился в «Баррикаде», своем загородном доме на Ниле, после покушения на его жизнь. Хейкаль безупречно говорил по-английски, это был ироничный светский человек.

– Мы изучаем Коран в поисках намеков на контроль над рождаемостью. – Вздох.

– Безуспешно?

– Не слишком успешно. Но мы продолжаем искать подходящий текст.

Так мы беседовали целую неделю. Насер хочет осовременить Египет. Но в стране есть реакционные религиозные элементы…

Еще вздох. А потом неожиданно:

– Мы обнаружили кое-что очень странное: молодые деревенские парни – те, у которых голова работает и которых мы учили на инженеров, химиков и так далее, – выступают против нас с религиозных позиций.

– Поправели?

– Очень.

Хейкаль был духовным сыном нашего Просвещения восемнадцатого века. Я подумал о нем в «черный вторник», когда представитель «осовремененного» поколения арабов нанес удар по тому, что сорок лет назад служило для Насера моделью современного государства. А ведь Усама, судя по слухам, был не ревностным мусульманином – лишь человеком, исповедующим ислам. По иронии судьбы он получил инженерное образование. Понятно, что ему не нравятся Соединенные Штаты как символ. И не нравится сам факт их существования. Но когда наши клиенты, королевская семья Саудовской Аравии, разрешили американским солдатам оккупировать священную землю Пророка, Усама обозвал основного противника «Союзом крестоносцев-сионистов». Таким образом, этими тремя словами он дал и себе определение и напомнил своим критикам, что он мусульманин-ваххабит, активный пуританин вроде наших фигляров Фалуэлла – Робертсона3 , но только действует всерьез. Он готов пойти войной против Соединенных Штатов – «этой головы змеи». Более того: он очистит все мусульманские страны, начиная со своей родины, от поддерживаемых Западом режимов. Достичь подобной цели могут люди, называющие себя крестоносцами. В глазах многих мусульман христианский Запад, последнее время вступивший в союз с сионизмом, пытался на протяжении тысячи лет подчинить себе страны уммы – страны истинно верующих. Поэтому многие простые люди считают Усаму настоящим наследником Саладина, великого короля-воина, одержавшего победу над английским королем Ричардом Львиное Сердце и западными крестоносцами.

Что представлял собой Саладин? Даты его жизни: 1138-1193. Он был армянским курдом. В предшествующий его рождению век западные христиане, к ужасу исламских правоверных, создали в Иерусалиме королевство. Подобно тому как Соединенные Штаты использовали войну в Заливе в качестве предлога для оккупации Саудовской Аравии, Саладин собрал армии, чтобы изгнать крестоносцев. Он завоевал Египет, аннексировал Сирию и, наконец, разгромил Иерусалимское королевство в религиозной войне, где сторонники Мухаммеда выступили против христиан. Он объединил и «очистил» мусульманский мир, и хотя Ричард Львиное Сердце был более опытным полководцем, он в конце концов сдался и отправился восвояси. Как писал один историк, Саладин «явился олицетворением способности мусульман всецело отдавать себя святому делу». Но этот правитель не оставил после себя ни правительства, ни политической системы. Это неудивительно, поскольку он сам говорил: «Мои войска ничего не предпримут, если я не скачу во главе их…» И вот теперь его дух вернулся, чтобы мстить.

Администрация Буша не способна – и это страшно – ни на что, кроме выполнения своей главной задачи, а именно: оберегать богатых от налогов. Она походя разорвала большинство договоров, под которыми подписались цивилизованные страны, – например, Киотские соглашения или соглашение с Россией об ограничении систем противоракетной обороны. Сподвижники Буша безостановочно опустошают казначейство, а теперь, благодаря Усаме, и социальное обеспечение (предположительно неприкосновенный фонд), которое, подобно сигаретам «Лаки страйк» с зеленой каймой, пошло на вйну, стоящую нам три миллиарда долларов в месяц. Они позволили также ФБР и ЦРУ либо озвереть, либо вообще ничего не предпринимать, предоставляя нам, первой «абсолютно необходимой» – по просьбе народа – и последней мировой империи, проделывать, подобно Волшебнику из страны Оз, странные, якобы магические трюки, все время надеясь, что нас не разоблачат. А Джордж Буш тем временем гремит: «Либо вы с нами, либо вы с террористами». Это все равно что подставиться.

Честно говоря, нельзя взваливать всю вину на нынешнего обитателя Овального кабинета за невнятное бормотание. Хотя у его предшественников был более высокий коэффициент умственного развития, они тоже усердно обслуживали один процент граждан, владеющих страной, предоставляя всем остальным выплывать как могут. Больше других повинен в этом Билл Клинтон. Правда, Клинтон, самый способный глава государства после Рузвельта, в своем отчаянном стремлении одержать победу на выборах установил рычаг для создания полицейского государства, на который сейчас охотно жмет его преемник.