пришло время вкладывать деньги в определенные акции ради гарантированной прибыли в десять пунктов. Вспомните, насколько успешно мы действовали на других рынках. Воспользуйтесь этой возможностью.

                   IOWA MIDLAND

Эти акции ожидает сильное движение. Оно уже близко. Ежедневно жду сигнала. Получу его вовремя. Прекрасная возможность заработать серьезную сумму. Письмо ко мне обойдется вам лишь в одну двухцентовую почтовую марку.

                   КОНФИДЕНЦИАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Личный секретарь банкира и биржевого оператора со всемирно известной репутацией обладает важной информацией. Мне не нужны ваши деньги. Воспользуйтесь собственным брокером. Меня устроит лишь небольшая часть того, что вы заработаете, последовав моему совету.

                   ВЫРАСТЕТ НА 40 ДОЛЛАРОВ ЗА АКЦИЮ!

Феноменальное богатство на быстрорастущей бирже. Планируется сделка, которая за три месяца поднимет цену акций на 40 долларов. Информирую об изменениях и операциях группы с места событий. Лица, которые выкупят для меня 100 акций на Нью-Йоркской фондовой бирже, получат реальный выигрыш. Инвестиции безопасны и надежны. Предоставляется полная информация.

Он вновь разбогател. Ответы приходили к нему от продавцов мебели с Четвертой авеню и сельских молочников, плодоводов из Делавэра и рабочих с завода в Массачусетсе, электриков из Нью-Джерси и шахтеров из Пенсильвании. А также от врачей, водопроводчиков, владельцев похоронных бюро из крупных и мелких городов по всей стране. Каждое утро Джилмартин телеграфировал огромному количеству людей — за их счет — чтобы продать, и огромному количеству других людей — чтобы купить одни и те же акции. И брал комиссионные с победителей.

Мало-помалу его накопления росли. А вместе с ними росло желание торговать собственными деньгами. Это его раздражало — не торговать.

Однажды он встретил Фримана, который был в неважном настроении. Из вежливости он задал молодому цинику дежурный вопрос об Уолл-стрит:

—  Что ты думаешь о «них»? — Он имел в виду акции.

—  Какая разница, что думаю я? — со смиренной миной заявил Фриман. — Я — никто.

Но выглядел он так, будто мог себе позволить самоиронию.

—  Что ты знаешь? — спокойно поинтересовался Джилмартин.

—  Достаточно для того, чтобы быть «быком» по Gotham Gas. Я только что купил тысячу акций за 180.

На самом деле он купил только сто.

—  На каких основаниях?

—  Есть информация. Я получил ее непосредственно от директора компании. Видишь ли, Джилмартин, я посвящен в тайну. И не могу ничего сказать. Но ради твоего же блага посоветую тебе купить столько акций Gas, сколько только сможешь. Дела идут прекрасно. Некие бумаги были подписаны вчера вечером, и «они» почти готовы выбросить их на рынок. Однако у «них» нет еще всех акций. Когда они соберут их, готовься к фейерверку.

Джилмартин относился к советам Фримана более критично, чем к своим. Весь в сомнениях, он проговорил:

—  Акции, кажется, и так высоко оценены. Идут за 180.

—  Ты будешь думать иначе, когда увидишь их по 250. Джилмартин, я не просто слышал эту новость. Я не просто так думаю — я знаю.

— Идет, я в игре, — живо ответил Джилмартин. Он вновь почувствовал себя свободным, когда решился вновь сыграть на бирже. Так что он забрал 900 долларов — все, до последнего цента, — которые заработал, говоря людям приблизительно то же, что только что сказал ему Фриман. И купил сотню акций Gotham Gas по 185 долларов за штуку. А также телеграфировал всем своим клиентам, чтобы те последовали его примеру.

На протяжении двух недель акции колебались между 184 и 186. Фриман ежедневно подтверждал, что «они» собирают акции. Но в один прекрасный день директора встретились, решили, что дела идут неважно и продали большинство своих пакетов. Это уменьшило дивиденды с 8 до 6 процентов.

Gotham Gas потерял семнадцать пунктов за десять коротких минут. Джилмартин потерял все, что у него было. Теперь у него не было даже возможности платить за газетные объявления. Телеграфные компании отказались принимать сообщения «за счет получателя». И это лишило Джилмартина его дохода в качестве советчика.

Григгз продолжал спекулировать. Он потерял все свои деньги и деньги своей жены на маленькой сделке с Iowa Midland. Все, что мог получить от него Джилмартин, — это случайное приглашение на ужин. После того как его лишили собственности на дом за неуплату ренты, миссис Джилмартин оставила мужа и переехала жить в Ньюарк к сестре, которая не любила своего тестя.

Его одежда стала потрепанной, а питание — нерегулярным. Но в терпеливом сердце по-прежнему тлела надежда на то, что когда-то неким чудесным образом он «сорвет куш» на бирже.

Однажды Джилмартин одолжил пять долларов у человека, который заработал пять тысяч на Cosmopolitan Traction. «Акции, — сказал счастливчик, — только начали подниматься». Джилмартин поверил и купил пять штук в Percy's, его любимой мелкой брокерской конторе. Акции росли медленно, но стабильно. Однако на следующий день Percy's ограбили, поскольку собственник поскупился заплатить полиции за охрану.

Джилмартин прогуливался по Нью-стрит, беседуя с другими клиентами разоренной брокерской конторы. Все обсуждали, не было ли это подстроено самим Перси, который, как известно, неделями терял деньги. Один за другим жертвы расходились. В конце концов и Джилмартин покинул район биржевых информаторов.

Он медленно шел по Уолл-стрит, затем повернул на Уильям-стрит, думая о своей удаче. Cosmopolitan Traction, безусловно, имели все шансы вырасти. Казалось, он слышит, как акции кричат ему: «Мы поднимаемся, сейчас, тотчас же!» Вот если бы кто-то купил тысячу акций и согласился отдать ему прибыль за сто из них... Или десять... Или хотя бы одну!

Но у него не хватало даже на проезд в трамвае. Вдруг Джилмартин вспомнил, что с утра ничего не ел. Подумать об этом сейчас было неприятно. Видимо, следовало бы пойти на ужин к Григгзу в Бруклин.

«Да почему же, — сказал себе Джилмартин в порыве самобичевания, — я не могу купить себе даже чашки кофе?!»

Он поднял голову и осмотрелся, чтобы выяснить, насколько незначительным оказался ресторан, в котором он не мог купить даже чашки кофе. Джилмартин дошел до Мейден-

Лейн. Его взгляд скользил по вывескам северной части улицы и задержался на одной из них:

                   MAXWELL & KIP

Сперва он даже не понял, что она означала. После долгой разлуки эта надпись ни о чем не говорила.

Из конторы выходили клерки. Джеймсон, выглядевший особенно грубым, будто он постоянно думал, что справится с делами лучше Дженкинса. Дэнни, подросший на несколько дюймов. Он уже не был офисным мальчишкой. Он стал парнем, облаченным в голубой костюм с иголочки и модный галстук, излучавшим здоровье и добрый нрав. Уильямсон стал каким-то серым, а на его лице отпечатались тридцать лет рутинной работы. Болдуин, как и раньше, радовался окончанию рабочего дня. Этот весельчак заулыбался, услышав слова Дженкинса — преемника Джилмартина, — который выглядел авторитетно, как серьезный руководитель. В прежние времена он таким не был.

Внезапно Джилмартин окунулся в свою прошлую жизнь. Он ясно увидел, каким он был и каким мог бы стать. И он был потрясен.

Ему хотелось броситься к бывшим товарищам, поговорить с ними, пожать им руки, стать старым добрым Джилмартином. Он уже собирался подойти к Дженкинсу, но внезапно остановился. Его одежда была потрепана, и ему стало неловко. Он мог бы рассказать им, как заработал сотни тысяч и потерял их. И даже одолжить пару долларов у Дженкинса...

Джилмартин резко развернулся и быстро пошел прочь с Мейден-Лейн. Он не хотел, чтобы все увидели его в таком состоянии. Джилмартин будто только сейчас заметил поношенность своей одежды. Он шел и ошущал сильный приступ одиночества.

И он вернулся на Уолл-стрит. В начале улицы стояла церковь Святой Троицы, справа — филиал казначейства, слева — фондовая биржа.