Однако если он не реагирует на появление своего номера на табло, телефонный мальчик может передать полученный приказ «двухдолларовому» брокеру. Такому, как мистер Браунинг или мистер Уотсон, что всегда бродят среди постов в поисках заказов. Мальчик сделал бы то же самое, если бы знал, что мистер Миддлтон слишком занят выполнением другого заказа или если, по его мнению, заказ требовал немедленного исполнения. Так что «двухдолларовый» брокер продал 500 акций International Pipe компании Allen & Smith и сообщил об операции в Tracy & Middleton — иными словами, дал знать покупателю, что действовал в интересах Т. & М. Теперь Allen & Smith следовало обратиться к реальным продавцам для завершения сделки по покупке акций. За эти услуги брокер, нанятый Tracy & Middleton, получил бы 2 доллара с каждых 100 акций. Понятно, что Tracy & Middleton берут со своих клиентов другую комиссию — в размере одной восьмой процента, или 12,5 долларов за каждые 100 акций.

Молодой Хайуард относился к своему делу весьма ответственно. Когда мистера Миддлтона не было на площадке или он был занят, Сэлли беспристрастно передавал телефонные заказы на покупки или продажи для своей фирмы «двухдолларовым» брокерам. Ведь Tracy & Middleton делали неплохой бизнес на комиссиях. Вежливый и дружелюбный парень вызывал симпатию. Он имел приятную внешность и обладал хорошими манерами, этот

Хайуард, и поэтому нравился брокерам. Они даже вспомнили о нем на Рождество. Самая хорошая память оказалась у Джо Джейкобса, который дал Сэлли 25 долларов. И намекнул при этом, что хотел бы делать для Tracy & Middleton больше, чем получалось ранее.

—   Но, — засомневался Сэлли, — в фирме считают, что я должен передавать заказы первому попавшемуся на глаза брокеру.

—  Конечно, — вкрадчиво заметил Джейкобc. — Но ведь я никогда не бываю слишком занят для того, чтобы принять заказ у такого приятного молодого человека, как ты. Если только ты потрудишься меня найти. А уж я не останусь в долгу. Ну, подумай, — понизил он голос. — Если ты будешь передавать мне много заказов, я буду платить тебе 5 долларов в неделю.

И он нырнул в уже охрипшую толпу возле поста Gotham Gas.

Первым желанием Хайуарда было рассказать обо всем в фирме. Однако по размышлении он решил, что Джейкобc не предложил бы ему 5 долларов в неделю, если бы ожидал получить в ответ какую-нибудь подлость. Впрочем, перед закрытием рынка Сэлли все же поговорил с Уилли Симпсоном, мальчиком из Mac Duff & Wilkinson, чей телефон стоял рядом с Tracy & Middleton. Уилли с жаром выразил негодование выходкой Джейкобса.

— Да он просто старый скунс, — заявил Уилли. — Пять долларов в неделю, когда он может заработать 100 долларов за счет заказов фирмы! Не делай этого, Сэлли. Джим Барр, который работал здесь до тебя, получал 20 долларов в неделю от старика Гранта и 50 — от Вольфа. Но надо еще уметь себя так поставить. А эти решили давать тебе 50 центов с сотни?!

Уилли был в бизнесе уже два года. Этот парнишка очень хорошо одевался. И теперь Сэлли понял, как ему это удается при зарплате в 12 долларов в неделю.

Ни в тот, ни в другой день он ничего не сказал своей фирме. Но не ответил и Джейкобсу. Он последовал мудрому совету Уилли и решил просто игнорировать «скользкие» предложения. Он выжидал.

И вот мистер Джейкобc снова принялся его уговаривать. Однако за неделю, под умелым руководством Уилли, Сэлли научился многому. Ему не составило труда равнодушно ответить: «Дела идут неважно. Фирма практически все делает сама».

—  Но Уотсон сказал мне, — зло проворчал Джейкобc, — что провернул огромную сделку для Tracy & Middleton. Я требую, чтобы ты дал мне мою долю заказов. Иначе я поговорю с Миддлтоном и узнаю, в чем дело.

—  Правда? — спокойно среагировал на это Сэлли. — А заодно можете рассказать мистеру Миддлтону, что предложили мне 5 долларов в неделю. За то, чтобы я передавал вам наши заказы.

Одним из самых строгих правил биржи является правило о разделе комиссий. Никто из членов биржи не должен был получать со стороны более установленного количества заказов. В противном случае его ждало суровое наказание. Даже скромное пятидесятицентовое предложение «двухдолларового» брокера, которое он сделал телефонному мальчику, являлось серьезным нарушением правил. И он это прекрасно понимал.

Оценив осведомленность Сэлли, Джейкобc немедленно перешел к делу.

—   Готов дать 8 долларов, — предложил он.

—  Джим Барр, который занимал это место до меня, — с негодованием возразил Сэлли, — сказал мне, что получал 25 долларов в неделю от мистера Гранта. Причем с периодической прибавкой в 10 долларов, когда мистер Грант совершал удачные сделки. И это не говоря уже о других его клиентах.

Три месяца назад он не посмел бы разговаривать таким тоном. Даже если бы от этого зависела его жизнь. Такое стремительно возмужание было возможно, наверное, только в жесткой и деловой атмосфере биржи.

—  Ты, должно быть, сошел с ума! — в бешенстве заявил Джейкобc. — Я никогда не получал от Tracy & Middleton заказов более чем на тысячу акций в неделю, обычно меньше. Знаешь, что я тебе скажу: тебе бы нужно работать на площадке. В телефонном бизнесе тебе не место. Ты теряешь здесь свой талант. Может, поменяемся местами?

—  Согласно нашим книгам, — отвечал Сэлли раздраженному брокеру, будучи отлично натасканным мистером Уильямом Симпсоном, — на прошлой неделе вы провели для нашей компании сделки с 3800 акциями и заработали 76 долларов.

—  Это была исключительная неделя! Хорошо, даю 10 долларов, — не сдавался Джейкобc.

— Двадцать пять, — набравшись смелости, вымолвил Сэлли.

—  Может, остановимся на золотой середине? — рассерженно проговорил Джейкобc. — Я дам тебе 15 долларов, но ты должен следить, чтобы я получал как минимум 2500 акций в неделю.

—    Хорошо. Я сделаю для вас все, что в моих силах, мистер Джейкобc.

И он был верен своему слову. Тем более что другие брокеры давали ему только двадцать пять или максимум пятьдесят центов за каждые сто акций. В течение месяца или двух Сэлли зарабатывал 40 долларов в неделю. А ведь ему было всего восемнадцать.

Между тем время шло. И с Сэлли произошло то же, что случилось и с его предшественником. Он начал торговать. Сначала с безрассудной смелостью, затем более осторожно. Конечно, новичок Хайуард столкнулся с различными неудачами, но сделал и несколько действительно удачных ходов. Случалось ему выступать и в «лидерах» игры. Причем с приличным результатом — суммой, безусловно намного превышающей ту, которую трудолюбивый клерк мог накопить за пять лет, и даже большей, чем некоторые наемные работники сколачивали за всю жизнь.

Из мелких маклерских контор он перешел на объединенную биржу. Позже Сэлли попросил Джейкобса и других «двухдолларовых» брокеров позволить ему совершать через них мелкие сделки. Те пошли ему навстречу из личной симпатии. А вскоре у него появилось три счета, и Хайуард уже мог держать позицию в несколько сотен акций. Он стал одним из 10 тысяч мелких дельцов с Уолл-стрит — движимых одинаковыми порывами, побуждаемых теми же чувствами, переживавших сходные эмоции, имевших похожие мысли и взгляды на то, что они с радостью называли своим «бизнесом».

Наконец грянула беда, которой Сэлли давно боялся, — его «продвинули» в клерки офиса Tracy & Middleton. Формально это означало, что фирма вознаграждает его за преданность работе, деловые способности и расторопность. С 15 долларов в неделю его зарплата выросла до 25. Как считали в офисе, это было довольно щедро, принимая во внимание его молодость, а также то, что три года назад он начинал с 8 долларов в неделю. Теперь ему было двадцать. Однако Сэлли, понимая, что это означает прекращение его прибыльных приработков в качестве телефонного мальчика, оплакивал свою ужасную судьбу.

Он принес заработанные деньги мистеру Трейси и рассказал красивую историю о богатой тете и доставшемся ему наследстве. А затем попросил позволить открыть счет в офисе. Трейси поздравил везучего молодого клерка и взял его 6500 долларов. Так Сэлли одновременно стал и работником, и клиентом Tracy & Middleton.