Что? Николай Басов даже приосанился немного. Горькая пилюля была в красочной обертке. Ах, Диана, Диана! Но ведь права она была, космос Басова возьми. Так ведь он тогда и посчитал. Содержательных бесед он от попутчиков действительно не ожидал, а тут как раз девочка во всех отношениях приятная подвернулась! Теперь Басов хорошо понимал, почему он Диане в карты постоянно проигрывал. Насквозь она его видела.

— Ясно, — сказал Брегманн. — Но вы, уважаемая, не приняли во внимание одного существенного обстоятельства.

Улыбочка у профессора была прямо-таки Мефистофельская.

— Я же говорил вам, что Джордж — биологическая думающая машина второго поколения, — хихикнул Брегманн. — Почти человек. Но все-таки не человек. Джордж! — повысил он голос, и Басов непроизвольно посмотрел на Жорика.

То, что он увидел, потрясло его в буквальном смысле этого слова. Похоже, Диана тоже оказалась неподготовленной к увиденному.

Голова Жорика лежала на столе, глупо улыбаясь. На толстой шее робота торчала странная рогулька, с которой на присутствующих взирали ясные Жорины глаза. Чуть ниже, целясь прямо в Диану, торчал ствол электроразрядника.

— Все в порядке, — сказал робот. — Ситуация под контролем, профессор. Я держу эту сучку под прицелом.

Диана закусила губу и с видимой досадой бросила «сонник» на пол.

Брегманн неторопливо наклонился, подобрал «сонник» и сунул его в карман комбинезона.

— Вот так-то, милочка, — покровительственно сказал он. — Всегда выигрывает тот, кто мыслит нестандартно. Вы, конечно, умны и добросовестны, дорогой мой лейтенант, но, как видите, я принял меры предосторожности, и они оказались как нельзя более кстати.

Он встал, довольно потирая руки, бросил на Басова взгляд, полный превосходства, и хмыкнул:

— Ну-с, приятель, теперь ваша очередь, готовьтесь к посадке на Лиситею.

Басов засмеялся.

— Вряд ли вы заставите меня это сделать, — сказал он. — Я, конечно, люблю деньги, но не до такой степени, чтобы ставить на кон собственную свободу.

Теперь засмеялся Брегманн.

— Ох уж эти космические герои, — проворчал он. — Я понял так, что вы не хотите сидеть в тюрьме? Ваше право. Но если вы не желаете ставить на кон свою свободу, неужели вы рискнете двумя жизнями? Я не сомневаюсь, Басов, что вы герой, но девушка! Неужели вы не пожалеете той, что подарила вам столько приятных минут?

Тут он Басова, конечно, качественно подсек.

Один бы Николай еще побарахтался, потянул время. Но рисковать женщиной, пусть даже та совсем неожиданно для Басова оказалась сотрудницей одиозной организации, о которой среди пилотов вспоминать было не принято, Николай не хотел. Да и пылких объятий лейтенанта Дианы Басов еще не забыл.

Поэтому он только плюнул с досадой и отправился в рубку управления кораблем. Брегманн ему, разумеется, не особо и доверял, поэтому они с роботом сразу же разделились — Жорик остался охранять Диану, а профессор Брегманн отправился в рубку, чтобы лично проследить за Басовым и не дать ему выкинуть какой-нибудь не особо приятный фокус.

В посадке на спутник Юпитера не было ничего сложного.

Басов притер «Генацвали» к относительно ровной поверхности ледяного поля близ темных скал, на которые ему указал Брегманн.

— Басов, — сказал Брегманн. — Ну что же вы такой мрачный? Улыбнитесь! Все-таки вам предстоит присутствовать при историческом событии!

— И кого вы собираетесь выпустить на поверхность Лиситеи? — поинтересовался Басов. — Орлов? Крокодилов?

Брегманн вглядывался в снежную поверхность спутника Юпитера.

— Все нормально, — сказал он. — Инкубатор на месте…

Повернувшись к Басову, он рассеянно сообщил:

— Зачем же крокодилов? Это, Басов, будут гордые птицы. Они заставят всех вспомнить сказки из «Тысяча и одной ночи». Представляете, размах крыльев — двадцать метров. Настоящие птицы Рух!

— И что они здесь будут жрать? — спросил Басов, мрачно глядя, как компьютерные системы «Генацвали» готовят к работе шлюз корабля. — У таких птичек и аппетит должен быть соответствующий. Да и дышать им надо, а на Лиситее, как я помню, атмосфера из метана.

— А это моя гордость, — вздернув подбородок, сообщил Брегманн, рассеянно поигрывая «сонником». — Питания им не нужно, белок и углеводы они синтезируют прямо из местной атмосферы, дыхание тоже соответствующее — я полностью изменил метаболизм птиц.

Он подумал.

— Никто не узнает в них простого американского кондора, — гордо сказал он. — Представляете, сколько времени я провел в горах, чтобы собрать необходимый генетический материал, а также заставить птичек нести геноизмененные яйца? А ведь это еще была не самая главная проблема, проблема заключалась в том, чтобы собрать яйца и сделать это незаметно от кондоров и представителей охраны национальных заповедников!

— Да зачем вам это? — удивленно вскричал Басов. — Вы же знаете, что бывает за незаконное распространение жизни! Ведь пожизненное дадут, не меньше. Я понимаю, вашему роботу все равно, где существовать, для него понятий о воле и неволе не существует. Но вам ведь не хочется провести остаток дней в лунной колонии? Вон уже и органы вами заинтересовались!

Брегманн продолжал играть «сонником». Басов мог рискнуть, от профессора его отделяло всего два с половиной метра, при удачном раскладе пилот легко мог бы завладеть оружием. Но суперменом Басов себя не чувствовал, а действие «сонника» он уже однажды испытал, и приятных воспоминаний это у него не оставило. Поэтому Басов и решил, что напрасно рисковать не стоит. Хорошо, что противник разговоры ведет, планов своих не скрывает.

А Брегманн их действительно не скрывал.

Выяснилось, что он Лиситею у ООН выкупил на свою Нобелевскую премию. Теперь же, вырастив на спутнике чудоптиц, он рассчитывал привлечь на этот спутник Юпитера туристов и таким образом полагал свою затею окупить, и не просто окупить, а и заработать достаточно средств на продолжение исследований. Сделать это он намеревался простым способом — заявить об открытии чудо-птиц как естественных обитателей спутника Юпитера. В конце концов, нормальных форм жизни в Солнечной системе до сих пор не обнаружено, ведь нельзя же таковыми считать марсианских песчаных блох.

— А свидетели? — не удержался Басов.

— А свидетели будут молчать, — сказал Брегманн. — И вы, и эта длинноногая лейтенантша.

— И вы полагаете, что сможете добиться нашего молчания? — не удержался Николай Басов.

Брегманн пожал костлявыми плечами и отвел взгляд в сторону.

— Ну, — неопределенно сказал он, — молчание можно обеспечить не только уговорами. Покойники, знаете ли, довольно молчаливы.

Пилот Басов профессору поверил сразу, а потому ужаснулся.

— Вы хотите сказать, что с легкостью пожертвуете двумя человеческими жизнями? — спросил он. — Но ведь Анзор Бедоевич меня будет искать, как вы ему объясните мое исчезновение? Да и КГБ Диану тоже в беде не оставит.

Брегманн ухмыльнулся.

— Положим, ваш шеф искать вас не станет, он слишком сильно любит деньги, все дело, как говорится, в цене. А Диана… Все можно обставить как несчастный случай… Ах, Басов, не делайте из меня монстра. Убийство — это уже крайняя мера. Я предпочитаю договориться. Ладно, — неожиданно встал он и потянулся, не выпуская «сонника» из рук. — Разрешите мне проводить вас в ваше узилище? Мне ведь еще работать и работать!