ГЛАВА 2

Винтер

Прошлым вечером мне удалось избежать встречи с Августом, а позже я занималась уроками. Только услышав, как он принимал душ по другую стороны стены, я смогла расслабиться. Кэлли предупреждала меня, что Август в последнее время строил из себя мудака. Но ничуть не подготовила к тому, что он буквально превратит мои внутренности в жидкость. Конечно, я испытывала по отношению нему влюбленность, когда была младше, но считала это глупым увлечением. Так я думала раньше. Но в тот момент, когда увидела его вчера, осознала, что это больше, чем простое увлечение.

Мое влечение едва не заставило меня приготовить завтрак этим утром. Но я даже не смогла понять, как работала его кофеварка. До школы еще оставалось два часа, а если я немедленно не получила бы кофе, то могла просто убить кого-нибудь. Единственный подходящий кандидат, вероятно, все еще спал в соседней комнате, и, учитывая, каким козлом он вчера себя представил, я была совершенно не против.

Но прежде чем я успела осуществить план убийства, меня напугал глубокий хриплый голос.

– Это тоже неприемлемо, – проговорил Август.

Я обернулась и, увидев его, поняла, что ошибалась. Август уже был безупречно одет. Пиджака не было, но он надел белоснежную рубашку на пуговицах и бледно-серый жилет, в точности соответствовавший цвету его брюк. Туфли блестели и были того же оттенка, что и ремень. А галстук был бледно-розовым. Только Август Миллер мог выглядеть превосходно с таким сочетанием цветов.

– Что? – в замешательстве произнесла я.

Его взгляд медленно скользнул по моей шее, задержался на груди, а потом пропутешествовал ниже.

– Твоя одежда, – проворчал он. – Или же мне следовало сказать: ее отсутствие.

– Я не ожидала, что ты так рано встанешь, – с раздражением выпалила я и скрестила на груди руки. Футболка казалась тоньше чем обычно, поскольку под низом у меня не было бюстгальтера, а короткие шелковые шорты почти ничего не скрывали. Я почувствовала себя слишком уязвимой рядом с мужчиной, который так хорошо выглядел.

– Я всегда встаю рано, – отрезал Август, начав возиться с кофеваркой. Я пристально за ним наблюдала, чтобы не спрашивать потом снова. Однако вскоре я потеряла интерес к каким-либо действиям, потому что мой взгляд упал на его задницу. Брюки словно обнимали ягодицы, которые выглядели слишком хорошо для раннего утра. Поскольку я еще не пила кофе, то не могла отвечать за свои безумные мысли.

Кофе начал вариться, а Август обернулся, прислонившись бедром к стойке, и посмотрел на меня. Я не могла не заметить выпуклость на его брюках. Тело обдало жаром, и я прикусила нижнюю губу, чтобы не испустить глупый девчачий вздох. Подняв взгляд, я посмотрела в его сверкающие зеленые глаза. Его темно-каштановые волосы были стильно уложены, что не под силу большинству мужчин. У него был собственный стиль, который сочетал вид хозяина зала заседаний и только что занимавшегося сексом мужчины. Каждая частица его мужского начала взывала к моему женскому. Но это безнадежно. Мой отец поиздевался над ним. И злой блеск в его глазах говорил о том, что Август хотел вернуть долг.

«Будь я проклята, если кто-то трахнет меня из мести».

– Хлопья в шкафу, – коротко проговорила я.

Его ноздри раздулись.

– Я не завтракаю.

Я уставилась на него. Маленький монстр хотел, чтобы я готовила, а сам даже не ел.

– Немного рановато для дерьма, – произнесла я, а потом встала на цыпочки, чтобы дотянуться до верхней полки шкафа.

Август подошел ближе и достал мне кружку, нежно коснувшись при этом моей спины. Я пробормотала слова благодарности, пока Август доставал одну для себя. Словно две голодные птицы, поджидающие червячка, мы замерли перед кофейником. Как только он закончил варить, машина налила нам немного кофе в каждую из кружек.

– Сахар?

Я вскинула голову.

– Что?

– Хочешь сахар?

Покачав головой, я отступила, желая оказаться подальше от его источающего жар тела.

– Мне нравится черный, – я ухмыльнулась. – Как моя душа.

Уголок его губ дернулся, словно Август хотел улыбнуться, но передумал.

– Будь готова через час, – произнес он, бросив на меня взгляд. – Там довольно сильный снегопад. Тебе лучше не ездить по таким дерьмовым дорогам. Я тебя подвезу.

Я повернулась, хмуро посмотрев в окно.

– Я справлюсь, – солгала я. На самом деле, я ненавидела ездить по снегу. Вчера, только в начале снегопада, я скользила повсюду.

Жар его тела обжег мою спину. Я сдержала вздох, почувствовав твердость его мышц.

– Нет, не справишься, – пробормотал он, от его дыхания у меня зашевелились волосы на затылке. – А мне нужно, чтобы ты добралась целой и невредимой.

– Почему?

Он накрутил выбившуюся из моих волос прядь на палец и дернул.

– Потому что если тебя здесь не будет, кого я буду раздражать?

Я хотела выпалить, что ему лучше доставать кого-нибудь другого, но правда в том, что я буквально затрепетала. Кэлли убьет меня, если я пересплю с ее отцом, но это было бы так привлекательно.

Конечно, пока Август не открывал рот и не кидался оскорблениями.

– Я буду готова, – резко отозвалась я. – Спасибо.

*****

Два часа спустя я сидела на уроке математики, мечтая выпрыгнуть в окно. Тренер Лонг, несмотря на то, что на него было невероятно приятно смотреть, вел себя почти так же, как и Август Миллер. Тренер огрызался, кричал и ворчал на всех, кто его слушал. Мне даже захотелось вновь увидеть Августа. Мы провели утро, не поубивав друг друга и не поссорившись, что, по-моему, было настоящим подвигом.

– Мисс Бурк, – рявкнул тренер.

– Да, – пробормотала я. – Здесь.

Он скрестил на груди руки и уставился на меня.

– Прекратите так себя вести.

О Боже. Он серьезно. Я выгнула бровь.

– Обычное поведение. Мне только непонятно, вы назвали его хорошим или плохим.

Тренер сжал челюсти.

– У меня нет времени на избалованных детишек, ведущих себя рассеянно на моем занятии.

– А я, кажется, начала уставать от придурков, – пробормотала я себе под нос.

Но, похоже, не достаточно тихо.

– Вон, – рявкнул тренер. – Иди со своим ужасным поведением к Рэннеру и пусть сам с тобой разбирается.

Громко пыхтя и игнорируя смешки других учеников, я собрала свои вещи и стремительно вышла, пройдя мимо тренера. На глазах вдруг выступили обжигающие слезы, но я их сморгнула. Я не хотела, чтобы звонили моему отцу. Если директор Рэннер позвонит ему, то узнает то, что я так отчаянно скрывала.

Отцу было плевать.

При этой мысли сдавило грудь, но такова правда. Мы с отцом сильно разругались на днях, и он меня выгнал. Встал на сторону чужой женщины и сказал мне паковать свои чертовы вещи. Я просидела в своей комнате добрых полчаса, ожидая, когда все уляжется. Но лучше не стало. Они не шутили. Отец предпочел мне свою уродливую жену и выгнал дочь. В такие моменты я невероятно скучала по маме. Ее не стало, когда я была еще ребенком и теперь почти ничего про нее не помнила. Но на фотографиях она всегда улыбалась, и эта улыбка отражалась в ее глазах. Мама была милой, доброй и прекрасной. В отличие о Джеки, на которой теперь женился отец.

К тому времени, как я дошла до кабинета директора, Рэннер уже ждал меня. Он был довольно красив для директора, но из-за разочарованного выражения его лица я не смогла на этом сконцентрироваться. Последовав за ним в его кабинет, я села в кресло напротив стола.

– Тренер Лонг сказал, что ты мешала ему на занятии, – проговорил директор, нахмурившись. – Ты собираешься стать выпускницей и можешь вести себя лучше, а не устраивать спектакли и не выражаться в классе, Винтер. И это уже третий случай за неделю, когда ты язвишь учителям.

Пожав плечами, я уставилась в окно.

– Простите.

– Я вынужден позвонить твоему отцу и...

– Могли бы вы, эм, позвонить отцу Кэлли Миллер? Мой сейчас загородом. А она – моя сводная сестра, – у меня задрожал голос из-за вранья. Рэннер некоторое время обдумывал мой ответ, а затем кивнул, принявшись набирать номер.

– Август, – поприветствовал он его. – Как ты, приятель?

Я расслышала глубокий рокочущий голос Августа на другом конце линии.

– На самом деле, – произнес Рэннер, – дело не в Кэлли, а в Винтер.

Ответом ему была тишина.

– Она сказала, что ее отца нет в городе и что мне следует позвонить тебе, – продолжил Рэннер. – Винтер мешала тренеру Лонгу на занятии, поэтому теперь сидит у меня в кабинете. За третье правонарушение отстраняют от занятий, – он бросил на меня взгляд. – Конечно, она здесь.

Я взяла протянутый телефон и поднесла к уху.

– Да?

– Ты была плохой девочкой и теперь слишком боишься позвонить отцу?

Сглотнув, я снова перевела взор в окно, избегая взгляда Рэннера.

– Что-то вроде того.

– Ты сможешь хорошо себя вести до конца дня? – спросил он.

– Да, – пробормотала я.

– Тогда я тебе помогу, – пробормотал Август. – Но не думай, что останешься безнаказанной, когда вернешься домой.

Последнее, в чем я нуждалась, это отстранение. Мне совсем не хотелось, чтобы это дерьмо отразилось в моем деле. Эти школьные характеристики мне очень важны, особенно теперь, когда папа со мной покончил.

– И все? – спросила я.

Август рассмеялся, и это буквально согрело меня изнутри.

– Я могу сделать так, чтобы тебя просто отпустили. У меня это отлично выходит. Но не за бесплатно. Вопрос в том, готова ли ты заплатить цену?

Когда Рэннер вытащил заявление об отстранении от занятий, у меня быстрее заколотилось сердце.

– Да, я согласна. Просто помоги.

– Верни телефон Адаму, – приказал он властным тоном адвоката, отлично знающего свое дело.

Я отдала телефон, и вскоре директор Рэннер нахмурился от слов Августа. Он несколько раз кивнул, а потом хмыкнул. Мое сердце замерло, когда директор положил бланк обратно в шкафчик. Повесив трубку, он пожал плечами.

– Я даю тебе еще один шанс, Винтер. Не упусти его.

*****

По дороге домой из школы, я пыталась понять, что на уме у Августа. Он был молчаливым и спокойным. Я не получила обычной порции яда. И это меня нервировало. Согласившись на наказание, я решила, что Август заставит меня сделать что-нибудь глупое, как, например, вымыть его и без того идеально чистые плинтусы. Он молчал, даже пока мы поднимались на лифте. Мне безумно захотелось спрятаться в комнате Кэлли, но когда я рванула к двери, Август меня остановил.