Озлобленный таким пиратским актом, англичанин, покидая город Рио-де-ла-Ача, показал кулак проклятой земле и поклялся отомстить. Мы увидим, как он сдержал слово и какой страх нагоняло на испанцев его имя.

Полностью разоренный, Дрейк вернулся в Англию, нашел одного из своих родственников, Джона Хокинза[199], прекрасного моряка, который ему всегда выказывал дружеское расположение, и попросил у него помощи и защиты. Хокинз представил Френсиса ко двору, где тот рассказал о своих злоключениях. Королева живо заинтересовалась им и вручила рекомендательное письмо к королю Испании. Но государь-католик даже не удостоил ответом беднягу капитана-протестанта, чем еще больше, если это только возможно, укрепил в нем ненависть и жажду мщения.

Зная, что месть — это «плод, который следует съедать зрелым», Френсис Дрейк прекратил всякие ходатайства и поступил под начало к Джону Хокинзу, организовавшему экспедицию для захвата негров-рабов. Это коммерческое мероприятие не требовало ни больших вложений капитала, ни особых знаний, достаточно было обладать жестокостью и абсолютной бесчувственностью к страданиям несчастного человеческого существа. С другой стороны, работорговля была единственным видом коммерческой деятельности, который испанцы разрешали «собакам-еретикам» в своих колониях, и англичане пользовались этим для обогащения и разведки прибрежных районов, где позже они смогут действовать в полной безопасности. Многочисленную партию негров из Гвинеи погрузили в первые дни сентября 1567 года. Их с большой прибылью продали в Гаване и в Санто-Доминго. Итак, первая часть путешествия прошла удачно.

Но, неожиданно атакованные испанцами, принявшими торговцев живым товаром за пиратов, англичане потеряли три корабля и едва спаслись (23 февраля 1568 года). Вряд ли это новое происшествие могло усмирить бурный темперамент мстителя, скорее оно еще более укрепило его намерения.

За 1570 и 1571 годы Дрейк предпринял два путешествия в Вест-Индию, не найдя того, что искал, но с большой пользой провел это время, приобретя более точные сведения о морях, в которых собирался совершать свои кровавые подвиги. Почувствовав себя уверенно, Френсис, оснастив два маленьких судна — «Лебедь» и «Дракон», вышел из Плимута в мае 1572 года и направился к берегам Южной Америки. В одиночку, с ограниченными ресурсами, он отважился нанести удар в самое сердце испанских владений! Поступок тем более экстраординарный, что этот авантюрист развязал войну, когда между Англией и Испанией царил глубочайший мир, и мог быть повешен за это как пират.

Но совесть, впрочем очень спокойная, не укоряла его. Он находил оправдание в том, что тоже был ограблен в период полного мира в нарушение прав человека.

Войдя в порт Фезан[200] 20 июля, он ставит на якоря два своих корабля, пересаживает команды на шлюпки, прибывает в Номбре-де-Дьос[201], овладевает крепостью без боя, оставляет там половину шайки, чтобы обеспечить свой отход, а с остальными отправляется на рыночную площадь. Звук труб до такой степени поразил жителей, и без того озадаченных этим нападением среди полного спокойствия, что они разбежались и оставили город на разграбление. Но вскоре, оправившись от страха, стыдясь своего малодушия, увидев, что имеют дело с горсткой людей, вернулись с большими силами, яростно атаковали и принудили пиратов бежать, бросив добычу. Дрейк, раненный в ногу, с трудом добрался до кораблей.

Вернувшись в Фезан, он снова отправился в море, появился около Картахены, захватил по дороге несколько испанских судов очень большого водоизмещения, потом подошел к берегу, поджег дома Санта-Круса, причинив таким образом своим противникам ущерб более чем на два миллиона франков.

После этой экспедиции Дрейк вернулся в Плимут, где стал на якорь 9 августа 1573 года, нагруженный огромной добычей. Эти богатства дали ему возможность на свои средства вооружить три больших фрегата, с которыми он помог Уолтеру Деверё, графу Эссексу[202], в его операциях против Ирландии; но, когда граф, не сумев реализовать свои проекты, умер в 1576 году, Дрейк вернулся в Англию вместе со своими кораблями. По возвращении, представленный снова королеве Елизавете вице-камергером[203] и канцлером сэром Кристофом Аллоном[204], он поведал своей государыне разработанный им план: проникнуть в Южное море, через Магелланов пролив неожиданно войти в испанские владения и опустошить их.

Естественно, склонная к крупным авантюрам королева одобрила этот план и доверила Френсису Дрейку пять военных кораблей с командами из отборных матросов.

Тринадцатого декабря 1577 года Дрейк вышел из Плимута в свое знаменитое кругосветное путешествие.

Сначала он шел вдоль берегов Африки, захватывая все испанские корабли, которые встречал на пути, потом направился к берегам Бразилии и шел вдоль них до Патагонии. Прибыв в порт Сан-Хулиан, открытый и названный так Магелланом, путешественник нашел две виселицы, которые известный навигатор воздвиг, чтобы казнить двух своих помощников, организовавших против него заговор. Дрейк, находясь в похожих условиях, приказал повесить одного из своих помощников капитана Джона Даути, который пытался организовать заговор против него.

Джон Даути, хороший моряк, но неугомонный и амбициозный человек, лелеял мысль избавиться от Дрейка, поскольку чувствовал себя единственным способным наследовать ему… в случае если наследство откроется. И он считал себя способным поторопить фортуну и именно поэтому принялся подстрекать к бунту нескольких человек из экипажа, но не смог завершить свой преступный план, поскольку был разоблачен.

Дрейк приказал поставить мятежника перед военным трибуналом из сорока матросов, выбранных среди экипажей, чтобы придать приговору наибольшую справедливость.

Даути приговорили к смерти. Ему предоставили выбор из трех возможных наказаний: оставить на берегу, отправить в Англию или казнить. Будучи настоящим англичанином и оригиналом, пренебрегавшим жизнью, он счел для себя более достойным выбрать смерть, съязвив, что «ему очень приятно быть первым англичанином, повешенным в этих широтах».

Приговоренный смотрел, как приближался последний час его жизни с редким безразличием. В утро казни он причастился вместе с Дрейком и несколькими другими офицерами, позавтракал с ними за одним столом, пил и ел с великолепным аппетитом, поднял тост за здоровье своих сотрапезников, простился с ними, как если бы речь шла о простом путешествии, и спокойно отправился на место казни.

Двадцатого августа Дрейк вступил в Магелланов пролив, и ему потребовалось шестнадцать дней, чтобы пройти его. Свирепая буря встретила флотилию на выходе из пролива, разбила один корабль и значительно сбила с курса. 20 ноября он наконец стал на якорь возле острова Моча у берегов Чили[205].

Вскоре Френсис Дрейк приступил к «операциям», начав с захвата корабля с грузом, состоящим из четырехсот фунтов чистейшего золота. Потом он разграбил расположенный около Сантьяго маленький городок, очистив его до последней крохи. Около Тарапакса он застал на берегу спящего испанца, около которого лежали тридцать слитков серебра в виде брусков, стоящих в сумме четыреста тысяч дукатов. Он забрал серебро, а испанца оставил спокойно спать, кажется, даже не потревожив его сна.

Недалеко от того места матросы, посланные за водой, встретили испанца и индейца, ведущих восемь лам, нагруженных серебром по сто фунтов каждая. Естественно, животные были освобождены от ценной ноши.

Вскоре в руки Дрейка попали три корабля с пятьюдесятью семью слитками серебра весом тысяча сто сорок фунтов. Корабли никем не охранялись, поскольку испанцы не опасались воров в своих прибрежных водах, где, кроме них, никто не плавал.