Любовь к Танису была сильна, лишь пока она безвольно металась в лихорадке. Когда же пробил час выздоровления, с ним пришла ненависть. Ненависть и гнев заставили Китиару принять решение забыть о Танисе навсегда;

«Будь я проклята, если ещё хоть раз подумаю о возвращении к нему! Пусть наслаждается своей остроухой семьёй, терпя насмешки и шёпот за спиной. Пусть любит своих маленьких эльфийских гадин, кажется, он упоминал что-то про одну из них! В добрый путь!»

Китиара лежала во тьме спиной к Балифу, отодвинувшись, насколько возможно, чтобы только не упасть с кровати, и неизмеримо дальше в собственных мыслях. Она проклинала Таниса Полуэльфа с такой горечью и страстностью, что не заметила, как погрузилась в сон. Но утром, в нежном полусне, она нащупала рядом плечо Таниса и ласково обняла его…

– И всё же давай вернёмся к Ариакасу, – напомнила Китиара Балифу их недавний разговор.

Они провалялись в кровати все утро и теперь торопливо шли по улицам Оплота, направляясь на север города, где в центре армейского лагеря был расположен штаб командования.

– Ну, я хотел в подробностях рассказать об этом ещё вчера вечером, – весело ответил Балиф, – но нас слишком увлекли другие дела.

Личность Лорда Ариакаса всегда занимала мысли Китиары, кроме того, она предпочитала смешивать дела и удовольствия лишь в крайнем случае. Прошлая ночь была удовольствием, сегодняшний день – делом. Балиф, хороший компаньон и очаровательный любовник, к счастью, не желал делать из Китиары свою собственность или строить иллюзии на её счёт. Он был всего лишь маленькой рыбкой, ненароком заплывшей в её сети. Китиара знала, что когда с ним наиграется, то немедленно выкинет вон, а сети уже будут готовы принять рыбку покрупнее. И её совершенно не волновало, как отнесётся к этому сам Балиф. Скорее всего, полагала воительница, он давно разучился переживать из-за таких пустяков и прекрасно знает своё место в её сердце. Балиф будет использовать её как приманку, чтоб получить хорошую награду от Лорда Ариакаса. Он заблуждается лишь в том, насколько хорошо он может управлять своей наживкой…

– Что же рассказать про Ариакаса? – продолжал Балиф. – То, что знаю лично я, или все слухи, которыми он окружён? – Он проговорил это, уже не глядя на женщину: его острый, подозрительный взгляд мгновенно обежал все вокруг, задерживаясь на каждом подозрительном человеке. В Оплоте такая предосторожность не была излишней. Убедившись, что вокруг нет никого, кто мог бы подслушать их разговор, Балиф повернулся к Китиаре.

– Меня интересует все. – Китиара тоже осмотрелась по сторонам: солдаты, идущие навстречу, поспешили освободить им путь, не стесняясь бросать на Китиару восхищённые взгляды.

– Делай вид, что тебя ничто не интересует, кроме погоды и окрестностей, – напряжённо посоветовал Балиф. – Мы затеяли достаточно опасный разговор.

Китиара, превосходно чувствовавшая себя этим утром, лишь засмеялась в ответ, даря кокетливые улыбки проходящим солдатам, и тряхнула гривой пышных волос.

– Есть одна старая поговорка «Правда – это хорошо приготовленное мясо, а слухи – острый соус к нему». Сколько лет Ариакасу?

– Не знаю. И не думаю, что кто-нибудь может сказать точно. Это смотря с чем сравнивать, – пожал плечами Балиф. – Он немолод, но, уж конечно, не старик, можно сказать – средних лет. Обладает звериной силой, однажды во время игры в карты один из минотавров обвинил его в шулерстве, тогда Ариакас удавил его голыми руками.

Китиара скептически изогнула бровь. Удавить минотавра голыми руками! Такое трудно даже представить.

– Нет, правда! – воскликнул Балиф. – Клянусь тебе Тёмной Королевой! – Он вскинул руку в жесте присяги. – Мой друг лично присутствовал при этом и все видел. Говорят, наша Королева благоволит ему. – Балиф ещё несколько раз огляделся по сторонам и добавил: – Говорят ещё, что они любовники.

– И как ему это удалось? – насмешливо спросила Китиара. – Он что, путешествовал в Бездну, чтоб назначить свидание? Сорвать по одному поцелую у каждой из пяти голов?

– Тихо! – Шокированный Балиф нервно дёрнулся. – Такое нельзя говорить даже в шутку, Кит! Её Тёмное Величество повсюду, а если не она, то её жрецы, – показал он глазами на закутанную в тёмную мантию фигуру, промелькнувшую в толпе. – Наша Королева имеет много обличий. Я слышал, она явилась Ариакасу во сне…

Китиара предпочла бы другими словами объяснить это, но промолчала. Она вообще была уверена, что подобного рода слухи можно распускать про любую женщину, даже если тебя не зовут Тёмной Королевой, Воительница представила себе, что бы ответили на высказывания Балифа у неё на родине; ей, выросшей в мирке, где Боги существуют лишь в легендах и люди полагаются сами на себя, слушать такое было просто смешно. Она слышала, что Тёмная Королева вернулась на Ансалон около года назад и вроде бы даже предприняла несколько путешествий, но считала эти разговоры пустыми сплетнями, рассчитанными на легковерных болванов. Вроде тех, кто верил безумной жрице фальшивого Бога Бельзора, – Китиара с усмешкой вспомнила, как легко вошёл нож в её горло. Но, к её удивлению, слухи о Тёмной Королеве не смолкли, культ Богини ширился и рос, стремительно захватывая все новые и новые области Ансалона. Королева билась в своём древнем заточении и вот-вот должна была начать победоносное завоевание мира. Китиара была бы очень не прочь, если бы в это завоевание было вплетено и её собственное имя…

– А сам Ариакас недурён собой? – вернулась она к расспросам.

– А? Что? – Балиф задумался и не расслышал вопроса. Кроме того, в данный момент они пересекали рынок рабов, и ужасная вонь заставила их зажать носы и прибавить шаг.

Торопливо пройдя ужасную площадь, они смогли возобновить разговор.

– Да уж, а я думала, что запах тухлых яиц – это самое мерзкое, что можно унюхать, – фыркнула Китиара. – Я спрашивала у тебя, что представляет собой Ариакас как мужчина?

Балиф скривился:

– Только женщина могла спросить такое. Ну и что я могу ответить? Мне он не нравится, смею тебя заверить, – (Они вновь могли шагать вместе, разговаривая без помех.) – Он маг, это тебе должно многое сказать.