Если же благость и сверхсущностная безначальность и беспредельность, и тому подобное извечно суть окрест Бога, то говорящие, что Бог по сущности не запределен по отношению к этим энергиям, понимаемым извечно сущими окрест Него, не считают Его по сущности их причиной, ибо причина своей причинностью превосходит обусловленное ею. Стало быть, таковые действительно суть заразившиеся двубожием, или скорее многобожием. Ведь они не возводят все к единой причине и единому беспричинному началу, но мнят много начал и много причин – непосредственно предшествующих и беспричинных. Таковых устыжая тщательный в божественном Максим и сии безначальные дела (εργα) Божииназываетсущностно созерцаемыми окрест Бога.[136] Никто же, слыша об этих называемых святым «делах», да не понимает их как творения.

Но поелику была необходимость изволения и предведения, предопределений и совершаемого промысла, а если сего, то и добродетели и следующего за ней, поскольку все это было действительным и прежде [появления] твари, чтобы она появилась в должное время, то поэтому святой и назвал все это «делами». А что божественные энергии существуют и прежде твари, и что Бог выше их, о том послушай великого Василия, рассуждающего о Святом Духе: «Ибо как помыслим то, – говорит он, – что за пределами веков? Каковы были Его энергии прежде мысленной твари? Сколь многочисленны Его благодеяния по отношению к твари? Какова сила в грядущие века? Ибо [Дух] был и предсуществовал, и сопровождал Отца и Сына прежде веков. Так что, если и помыслишь что-либо за пределами веков, то и это ниже Духа»[137]. Итак, мы понимаем под предвечными энергиями Божьими жизнь, бессмертие, простоту, беспредельность и вообще все то, что великий Афанасий называет [созерцаемым] по природе окрест Бога, ибо он говорит: «Да не случится мне сказать о Духе, что у Него есть что-нибудь благоприобретенное, ибо ни о святости, ни о нетлении, ни о благости, ни об ином чем из созерцаемого окрест Бога не говорю, что оно является для Духа приобретенным, но Он по природе свят, по природе благ, по природе бессмертен»[138]. Это же и мудрый в божественном Максим назвал делами Божьими, и сказал, что они созерцаются окрест Бога. Можно было бы омонимически сказать «дела» и «энергии», поскольку и усердный в божественном Дамаскин говорит: «и энергия называется делом (ενεργημα), и дело – энергией»[139]. А что иное есть сила и энергия и иное – сущность и природа, послушай его же, ясно разделяющего их: «Должно знать, что иное есть энергия (ενεργεια) и иное – то, что производит энергию(ενεργητικον). Энергия есть деятельное и сущностное движение природы, а производящее энергию – природа, из которой энергия выходит»[140] .

А природные и сущностные различия в Боге не существуют и не называются, ибо различия суть составные части того, в чем они есть. Бог же Сам является составом всего того, что окрест Него. А сущностным различиям свойственно составлять многие и различные сущности. У Бога же единая сущность, не допускающая в себе никакого различия. И, однако, знание того, чем могла бы быть [сущность] каждого [сущего], мы выводим из сущностных различий. А о Боге мы знаем, что Он есть, но что Он есть и каков Он – невозможно познать ни ангелам, ни человекам. Еще, поскольку есть много сущностных различий в каждом [из сущих], то различие по отношению к другому [сущему] относится к другому роду и показывает то, чем является [это сущее]. Но это невозможно приложить к непостижимой природе. К тому же и каждое их этих различий является более общим [понятием], нежели то, к чему оно относится, будучи понимаемо шире (а из говоримого о Боге нет ничего не исключительного, никтоже бо , – глаголет [Писание], – благъ, токмо единъ Богъ [141] , блаженный и единъ сильный, единъ имѣяй безсмертiе, во свѣтѣ  живый неприступнѣмъ [142] ), но еще и по отношению к большему количеству не только ипостасно и числом различающихся [друг от друга сущих], но разных и по виду [143] . Где же таковые [различия] применительно к единой триипостасной природе?

Итак, применительно к ней нет природных и сущностных различий, а природные и сущностные энергии и существуют, и называются [таковыми]. Ибо они не являются [ее] составными частями, но характеризующими [ее свойствами], то есть являющими (δεικτικαι), и не показывают то, чем она является, то есть, какова она по сущности, ни в том не имеют нужды, чтобы относиться к большему числу [субъектов того же] вида. Ибо один лишь человек – грамотное [существо], и одно и то же [это его свойство] называется «силой» и «энергией»[144] . Называется же в особенном смысле «энергией» и употребление [в дело] внутренне присущей [природе] силы, а бывает, что и результат этого применения. Так что результат является тварным всегда (или, скорее, в большинстве случаев), а вот применение и энергия, которую мы называем «силой», по отношению к тварному и нетварному соответствуют всегда друг другу.

А что эти силы называются и энергиями, ты можешь узнать от превосходно разъяснившего это божественного Дамаскина. Ибо он говорит, что «все силы, как познавательные, так и жизненные, так и природные и искусственные, называются энергиями»[145]. А что применительно к Богу, хотя и не говорим о сущностных и природных различиях, но говорим об энергиях, о том снова послушай его же, «ибо невозможно, – говорит он, – чтобы сущность была лишена природной энергии. Ведь энергия является природной и обнаруживающей(δηλωτικη)каждую сущность силой и движением, которой лишено только не сущее. Отсюда ясно, что чего сущность одна и та же, того та же и энергия».[146] И в другом месте, уча о двух природных энергиях во Христе, он говорит: «Если всякая энергия определяется как сущностное движение какой-либо природы, то где знает кто природу неподвижную или совершенно бездеятельную, или где нашел он энергию, не являющуюся движением природной силы?»[147]

Если же кто-нибудь эту энергию, так как она есть нечто иное по сравнению с природой, как ты слышал выше (ибо природа – это то, что производит энергию, а не [сама] энергия) провозгласит тварной, или же ни тварной, ни нетварной, – как [говорят] противоречащие нам, – то таковой впадет в различные и ужасные богохульства. Ибо тогда получится, что Бог либо вовсе не существует (ведь обладающее ни тварной, ни нетварной энергией принадлежит к числу абсолютно никак не существующего), либо будет тварным и Он, так как все, обладающее тварной энергией, и само является тварным. Но и монофелитами, худшими бывших когда-то, покажут себя теперь говорящие это, ибо им следует [тогда] почитать у Христа одну энергию и притом не нетварную, а тварную. И вот тот же Дамаскин в немногих словах обличает тех, с кем это приключилось, говоря: «Если одна энергия у Христа, то оно будет либо тварным, либо нетварным, потому что нет промежуточной энергии, как нет и промежуточной природы. Так что, если она тварная, то оно будет указывать на тварную природу, а если нетварное – то будет характеризовать собою нетварную сущность. Ибо природным [свойствам] всяко подобает соответствовать природам».[148]