В воскресенье мама повезла Агату на аттракционы. Вот где можно было разгуляться! Агата перекаталась на всех качелях и каруселях и за день притомилась так, что в автобусе начала клевать носом.

— Не усни, а то ты теперь большая, мне тебя не донести, — мама легонько потрепала Агату по щеке.

— Угу, — согласилась Агата, поудобнее пристроилась к маме под бочок, сладко зевнула и закрыла глаза. Вдруг у нее над ухом зазвенел знакомый голосок Тришки: Эй, проснись! Кто же спит, когда можно совершить настоящий подвиг!

Агата открыла глаза, чтобы посмотреть, где прячется плутыш, но того нигде не было. И тут Агата увидела такое, что сон как рукой сняло. Прямо через проход от нее сидел настоящий грабитель. Почувствовав на себе пристальный взгляд Агаты, вор оглянулся. Агата поспешно отвернулась, чтобы он не заметил, что за ним следят. Мужчина тоже отвернулся и как ни в чем не бывало стал смотреть в окно. Агата огляделась. Люди ехали, занятые своими мыслями, и никто даже не подозревал, что среди них находится преступник. Раздумывать было некогда. Агата поерзала на сиденье и дернула маму за рукав:

— Мам, вон тот дядька — грабитель.

— Не выдумывай, и потом сколько раз тебе говорить, что показывать пальцем некрасиво, — отмахнулась мама.

— Я не выдумываю. Он точно вор, — настаивала Агата.

— Неужели ты за день не устала? Никак не угомонишься, — покачала головой мама и уткнулась в книгу.

Агата поняла, что нужно действовать самостоятельно. Проскользнув мимо мамы, она юркнула через проход и схватила вора за рукав.

— Дяденьки и тетеньки! Это вор, держите его! — громко закричала она.

Вор оторопело уставился на Агату.

— Девочка, ты что? Чей это ребенок? — Мужчина попытался высвободиться, но не тут-то было. Агата еще крепче вцепилась в его рукав.

— Держите его скорей, а то он убежит!

Мама подскочила к Агате и попыталась оттащить ее от пассажира.

— Агата, как тебе не стыдно! — громко сказала она, а потом сердито прошептала: — Влипнем из-за тебя в какую-нибудь историю.

— Это мне как не стыдно? Это ему должно быть стыдно, что он чужие вещи крадет, — не унималась Агата.

— Да я в жизни ничего чужого не взял. Девочка меня, наверное, с кем-то перепутала, — оправдывался мужчина.

— Неправда! — покачала головой Агата. — Ничего я не перепутала. Я своими собственными глазами видела, честное слово!

В ее глазах светилась такая неподдельная искренность, что каждому было ясно, на чьей стороне истина.

— Господа, это какое-то недоразумение. — Обвиняемый обвел взглядом автобус, ища поддержку.

Видя, что он не собирается размахивать пистолетом и крушить все вокруг, а интеллигентно взывает к голосу разума, пассажиры начали проявлять некоторый интерес к происходящему.

Первым в защиту законности выступил господин с сизым носом.

— Чего там с ним цацкаться, отвести его в отделение да и разобраться, что он за птица! Ишь морду отъел, рэкетир! — выкрикнул он.

— Вы, что ли, поведете? — язвительно усмехнулся сухопарый мужчина в очках.

— А хоть бы и я! — выпятив грудь, выступил вперед сизоносый.

Сухопарый тут же смолк и страшно заинтересовался пейзажем за окном.

— Прошу вас, выслушайте меня! Какое отделение? Я ни в чем не виноват, — с мольбой в голосе робко вставил "рэкетир".

После этого все совсем осмелели и каждый пожелал внести свою лепту в борьбу с преступностью.

— Давно их пора переловить, ворюг этих. У моей соседки на прошлой неделе кошелек прямо из сумки вытащили, — поддержала сизоносого старушка.

— А может, девочке и правда показалось? — вставил чей-то нерешительный голос.

— Ребенок зря говорить не будет, — с горячностью возразил другой.

Лицо несчастного "грабителя" покрылось красными пятнами. Он попытался протиснуться к выходу, но не тут-то было. Получив всеобщее одобрение, Агата держала его мертвой хваткой, а другие пассажиры преградили дорогу. В это время автобус остановился и, как по заказу, в него вошел молодой милиционер. Народ заволновался. Сизоносый кричал, и то рэкетиров надо душить, кто-то пытался объяснить, что поймали преступника. Мужчина твердил, что это ошибка, а Агата уверяла, что она точно знает — это опасный вор и грабитель.

— Ишь, мафиози, думает отвертится! В милицию его забрать, там быстренько разберутся, какая это ошибка! Я первый в свидетели пойду! — распалившись, кричал сизоносый.

Обстановка накалялась. Шофер автобуса выглянул из кабины и сказал, что не может больше задерживать машину, потому что его ждут на маршруте. Автобус загудел, как потревоженный улей. Все торопились, и даже те, кто сначала был на стороне грабителя, склонились к мнению, что лучше гражданину пройти в отделение и там не спеша разобраться.

Наконец оценив ситуацию, милиционер взял под козырек и вежливо, но твердо сказал:

— Гражданин, попрошу вас пройти со мной.

— Это противозаконно. Уверяю вас, это какое-то недоразумение. Мало ли что может наболтать ребенок. Вот посмотрите, у меня ничего нет. — Мужчина открыл портфель и стал судорожно извлекать блокнот, батон хлеба, какойто сверток…

— Не слушайте его. Это он нарочно вас отвлекает, — не унималась Агата. — Он не сейчас украл, а в другой раз. Но это точно он. Я его сразу узнала.

— В другой раз?! В какой такой другой раз?! Да я никогда чужой нитки не взял! — с негодованием воскликнул мужчина.

— Ничего себе не взял! А кто простыни и пододеяльники стащил, когда все спали? — настаивала Агата.

— Какие простыни и пододеяльники? — спросил милиционер.

— Чушь какая-то. Посудите сами, где я мог взять чужие простыни и пододеяльники, — фыркнул мужчина, но потом вдруг хлопнул себя по лбу, как будто вспомнил что-то важное. — Постой, постой, простыни и пододеяльники, говоришь? — обратился он к Агате и неожиданно расхохотался.

Все стояли и в недоумении смотрели на него, а Агата не понимала, что в этом смешного.

— А где? Где ты видела, что я брал чужие простыни и пододеяльники? сквозь смех выдавил мужчина.

— На крыше, где Карлсон живет, — ответила Агата.

— Какой еще Карлсон? — не понял милиционер.

— Который к Малышу прилетал, — объяснила Агата.

— Вот именно, Карлсон. Видите ли, я артист, работаю в детском театре. Вот мое удостоверение. — Мужчина достал какую-то книжечку и, раскрыв, показал всем.

В автобусе повисло неловкое молчание. Самые рьяные поимщики "преступника" скромно спрятались за спины остальных, а пойманный вытер платком выступившие от смеха слезы и сказал:

— В "Малыше и Карлсоне" я играю вора и, судя по всему, играю очень хорошо.

Милиционер посмотрел удостоверение и, вернув его владельцу, недовольно сказал маме Агаты:

— Разбираться надо со своими детьми.

Мама стояла пунцовая.

— Простите, пожалуйста. Агата такая впечатлительная девочка, — пролепетала она, обращаясь к артисту.

— Значит, вы не вор? — спросила Агата, глядя "преступнику" прямо в глаза.

— Конечно, нет. Я — артист.

— Не приставай к дяде, — мама дернула Агату за руку. — Он только в спектакле вора играет, в театре, где он работает.

— Значит, у вас работа такая? — переспросила Агата.

— Да, — подтвердил артист. — Я ведь только в этом спектакле вора играю. А в других бываю и царем, и даже осликом. Это понарошку, понимаешь?

— Вот это работа — все время играть! Самая лучшая работа на свете! воскликнула Агата, а потом добавила: — А вы все-таки зря соглашаетесь воров играть. Вот если бы я была артисткой, я бы в одних принцесс играла.

— А если в пьесе принцессы нет? — улыбнулся артист.

— Как же нет? А я?