— Мы присоединимся к этим людям и тоже попробуем захватить землю, — тихо, почти шепотом, ответила Элли.
— Но у нас же нет ни тележки, ни продуктов.., а деньги.., где мы возьмем их, чтобы хоть что-то купить? Вся наша собственность — это одежда в сумках за спиной. А лошадью управлять ты умеешь? А тележку везти?
— Я достану деньги. А об остальном мы позаботимся потом.
— Как ты достанешь деньги?
— Так же, как и раньше, когда мы воровали для отца.
— Элли! Даже не смей думать об атом! Мы же договорились, что ты никогда больше не возьмешься за старое.
— — .. Только в случае крайней необходимости. Бог простит нам этот грех. — Элли сжала его руку. — У нас больше не будет такой возможности! Давай сойдем с поезда, Тоби. Приготовься!
— Проводник сказал, что поезд будет довольно долго стоять на этой станции, — объявил подошедший Бартел. — Почти все пассажиры этого поезда приехали осваивать новые земли. Им надо выгрузить свои вещи. Кому нужно " — туалет на станции, мистер Харрингтон покажет. Постройтесь парами, а я пойду посмотрю, может, удастся купить печенья и молока. У меня осталось не так уж и много денег, но на печенье хватит.
Элли пристально посмотрела на Бартела. Он лжет. Наверняка церковь выделила ему достаточную сумму, а он пытается прикарманить часть денег, поэтому и экономит на сиротах. Ей было жалко этих детей. Дай Бог, чтобы они нашли себе хороших опекунов!
Мистер Клайд Харрингтон, который по натуре был мягче и добрее Бартела, начал выводить детей из вагона.
— Мы сбежим, когда Бартел вернется с продуктами, — предупредила она Тоби, — руки у него будут заняты, и я вытащу его кошелек. А ты не зевай. Сразу после этого — бежим!
— Не знаю, Элли…
— Тоби, другой такой возможности у нас не будет. Ты что, хочешь, чтобы нас разлучили? Мы — в Канзасе, Тоби, скоро нас начнут высаживать поодиночке на каждой остановке. И начнут с кого-нибудь из нас…
— А как же мисс Эмми?
Мисс Эмми была единственной женщиной среди сопровождающих. Эта пожилая добрая служанка много лет проработала в приюте и очень любила детей. Провести ее не составляло никакого труда.
— Да что ты, мисс Эмми не знаешь! Да она палец о палец не ударит. Принеси саквояж.
Тоби встал и взял потертые саквояжи, его и Элли. В них лежали их личные вещи, а у Элли — еще и кукла, которую ей сшила покойная мать.
— Тоби, оставь в покое саквояжи, они тебе сейчас не нужны, — сказала мисс Эмми.
— Нам надо кое-что вынуть оттуда, мисс Эмми, — с ангельской улыбкой ответила Элли.
Женщина успокоилась. Тоби поставил один саквояж на колени сестры и сел рядом с ней.
— Тебе придется нести оба саквояжа, — прошептала Элли, — а я отвлеку Бартела и стащу у него деньги.
Тоби согласно кивнул. Волнуясь, они с нетерпением ждали возвращения Бартела. Наконец он вернулся с огромным круглым подносом в одной руке, на котором лежало печенье, и с бидоном молока — в другой. Молоко в бидоне или вода — не столь уж важно: самое главное, как и рассчитывала Элли, руки у него были заняты.
Элли подождала, пока Бартел войдет в вагон, и когда он проходил по коридору, неожиданно вскочила и подбежала к нему.
— Мистер Бартел, мне плохо! Я не могу больше терпеть и ждать мистера Харрингтона! — воскликнула она.
— Что?..
Элли стрелой пролетела мимо Бартела, пытавшегося удержать поднос, ловко выхватила из внутреннего кармана его пиджака бумажник и, сунув его под пальто, выскочила из вагона. Следом за Элли с двумя саквояжами вылетел Тоби, едва не сбив с ног Бартела, балансировавшего с подносом.
— Эй… Остановитесь! — Бартел наконец поставил поднос и молоко и хотел пуститься в погоню за беглецами. Но не тут-то было! Несколько детей принялись подбирать с пола печенье, к ним присоединились другие.., так что выход из вагона был блокирован и при всем своем желании Бартел не мог выскочить из вагона сразу же.
— Быстрее! Быстрее! — крикнула Элли брату, устремляясь в толпу.
— Остановите, остановите этих детей! — донесся издалека крик. В такой толчее трудно было понять, кого имел в виду этот человек. Элли, а за нею Тоби нырнули в какой-то переулок, — Ура! Мы сбежали! — ликовала Элли, стараясь отдышаться. — Бартелу нас не поймать! Поезд вот-вот тронется.
— Ты вытащила его бумажник?
— Спорим, Бартел не усек, что я его стянула. Когда он хватится, поезд уже будет далеко-далеко! — Она раскрыла бумажник. — Ого! — Элли присвистнула от удивления. — Я знала, знала, что ему дали много денег! — Она пересчитала банкноты. — Да здесь три тысячи долларов, не меньше! Мы можем купить на них пару лошадей, веши, продукты. Мы выдадим себя за колонистов и получим землю.
— Ну и что? Что мы знаем об этом месте? И как мы будем здесь жить?
— Все будет в порядке, Тоби. У нас куча денег, на них много чего можно купить. Мы откроем лавку, маленький магазинчик, сначала в палатке, а потом… Все в наших руках!.. А можно и ресторан, я умею готовить. Бьюсь об заклад, в таких диких местах всегда найдутся люди, которые выложат любую сумму за вкусную еду.
— А на чем ты будешь готовить? У тебя что, есть плита?
— Мы достанем ее со временем.
— Ты сказала, что мы купим пару лошадей.., а что мы в них понимаем? Мы что, умеем скакать на лошадях?
— Нам и не придется этого делать, мы пойдем пешком, а лошадей поведем. — Она открыла саквояж и сунула туда бумажник.
— Элли, — Тоби схватил ее за руку, — ведь эти деньги предназначались для детей! Улыбка исчезла с ее лица.
— Церковь дала деньги мистеру Харрингтону и мисс Эмми. Да и Бартел может телеграфировать и ему вышлют еще… К тому же дети уже прибывают к местам назначения. Ты слышал, что говорил Бартел: после этой станции детей будут высаживать на каждой остановке.
Пошли! Выберем лошадей и купим продукты. Кроме того, пора выяснить, когда мы отправляемся на территорию индейцев. Тоби нахмурился.
— Лучше бы нам надеть шляпы: наши рыжие волосы — неплохая мишень для Бартела, если, конечно, он ищет нас.
Элли согласилась с ним и достала из саквояжа шляпку с широкими полями, а Тоби надел старый потертый шлем, который стянул у кого-то тысячу лет назад.
— Как ты думаешь, будут столкновения с индейцами? — спросил он.
— Конечно, нет. Иначе правительство просто не позволило бы заселять эти земли. Индейцы продали их. Да и с какой стати? Что они имеют против поселенцев? Возьми сумки! — она прошла немного вперед, потом опять вернулась к Тоби. — Надо бы купить обручальное кольцо и дешевую ленту. Лучше нам выдавать себя за мужа и жену. У окружающих брат и сестра вызовут большие подозрения, нежели муж и жена. Тут никаких вопросов не будет. И хорошо бы нам взять какие-нибудь вымышленные имена для собственной же безопасности. — Она сняла пальто. — Джейн. Джейн и Роберт — Бобби — Харрингтоны. Ты запомнил? Повтори.
— Джейн и Бобби Харрингтоны, — повторил Тоби.
Элли завязала шляпку — вид у нее был очень важный.
— А не пойти ли нам в магазин за продуктами, дорогой муженек? — Она перекинула пальто через плечо, взяла сумку, а другой рукой подхватила Тоби под руку. Они снова смешались с толпой. Элли вздрогнула, когда вдали раздался гудок поезда.
— Теперь уже все позади. Ты слышал? Я хорошо запомнила этот гудок. Его дают на станции, когда поезд отправляется. Мы свободны!
Тоби вздохнул с облегчением. Какая же у него храбрая и бесстрашная сестра! Хрупкая, маленькая, а отваги.., любой мужчина позавидует! И вовсе не потому, что она ничего не боится, просто, если уж она что-то задумает, то обязательно добьется своего!
Несколько мужчин, пошатываясь, вышли из кабака. Тоби видел, как они смотрели на Элли. Он потянул сестру за руку, готовый, если понадобится, защитить ее.
— Пойдем отсюда! — Он посмотрел по сторонам. — Пойдем, я вижу магазин.
— Считай, что нам страшно повезло, если там хоть что-нибудь осталось после этой оравы, хватающей все, что под руку попадет. — Элли устремилась через улицу, Тоби немного отстал от нее.