Давным-давно как — то раз настоятель храма Мугениямы решил отлить большой колокол. Чтобы он получился самым громким во всей провинции Тётеме, женщинам прихода предложили помочь в этом святом деле, пожертвовав свои старые бронзовые зеркала на материал для нового колокола[4].

Одна молодая женщина, жена крестьянина, как и все, принесла свое зеркало в храм. Никто, даже соседки, не могли обвинить ее в скаредности, но очень скоро эта особа стала сильно печалиться о содеянном. Она вдруг вспомнила истории, которые ее мать рассказывала об этой вещице, и еще то, что она принадлежала не только матери, но и матери ее матери и бабушке матери. А какое бесчисленное множество счастливых улыбок отражала его блестящая поверхность! Как же поступить? Конечно, если бы женщина могла принести священнику определенную сумму денег, то тогда, без сомнения, она получила бы назад свою драгоценность. Но в том то и дело, что денег у нее не было, и взять их было негде. И вот она стала часто приходить в храм и смотреть на свое зеркало, лежащее во дворе за оградой среди сотен других, собранных вместе. Узнать свою вещь ей не представляло труда по рельефу на обратной стороне. Там были изображены Шё-Чику-Бай[5], которые так восхитили ее детские глаза, когда мать впервые показала ей зеркало. Об этом грешно даже подумать, но женщина решила выкрасть его и спрятать в каком-нибудь тайном месте. Тогда она сумела бы сохранить свое сокровище и вдоволь в него насмотреться. Но случай все не представлялся. Часто, особенно по вечерам, у нее появлялось чувство, будто вместе с зекалом она по глупости отдала часть своей души. Тем более что ей вспомнилась старинная пословица: «Зеркало — это душа женщины», — и она стала опасаться, что в этом намного больше правды, чем она могла ранее вообразить. Тоска и боль объяли ее сердце.

Когда необходимое количество металла было собрано, послали за литейных дел мастером. Начав свою работу, он обнаружил, что одно из зеркал упорно не хочет плавиться. Все жарче и жарче раздували огонь его подмастерья, но оно сопротивлялось всем их попыткам. Позвали священника, и тот рассудил, что непокорное зеркало было пожертвовано храму человеком, сожалеющим о своем приношении. Очевидно, одна из женщин действовала не от всего сердца, и теперь себялюбивая часть ее души, оставаясь привязанной к зеркалу, сохраняет его холодным и твердым в середине горна.

Конечно, скоро все жители прослышали о случившемся, а благодаря Шё-Чику-Бай обнаружили владелицу предмета. Все стали ее презирать, а муж приказал ей уйти из дома. Несчастная не смогла вынести позора и утопилась, оставив прощальное письмо. Вот что в нем было написано:

— Когда меня не станет, вы легко расплавите мое зеркало, а затем отольете колокол. Тому же человеку, который, звоня в него, сможет его разбить, мой дух даст большое богатство.

Вы, должно быть, слышали, что последнее желание или обещание человека, который умер сам, или был убит, или совершил самоубийство в порыве гнева, обладает сверхъестественной силой. Таково всеобщее мнение.

После того как зеркало умершей расплавилось и колокол был благополучно отлит, люди вспомнили слова ее письма. Они были совершенно уверены в том, что дух писавшей непременно даст большое богатство тому, кто сумеет его разбить. Поэтому, как только колокол повесили во дворе храма, отовсюду стали стекаться толпы народа в надежде разбогатеть. Каждый пытался изо всех сил раскачать его язык и ударить посильнее. Но колокол оказался на редкость прочным и стойко сопротивлялся всем этим усилиям. Тем не менее, людей было не так-то просто разочаровать. День за днем, в любое время суток, они яростно продолжали звонить и звонить, не обращая никакого внимания на гневные протесты священника. Этот постоянный гул превратился в истинное бедствие. И тогда настоятель не выдержал и распорядился снять колокол и скатить его с холма, на котором стоял храм, в болото. Оно было очень глубоким и с каким-то радостным чавканьем поглотило колокол целиком. Осталась лишь легенда, и в ней этот случай назван Муген-Коне — Колокол из Мугсна.

Таков был конец колокола, но не конец этой истории[Для того чтобы лучше понять последующие события, надо сказать, что в основе некоторых старинных японских поверий лежит так называемая имитационная магия (назераёру). В широком смысле это слово означает: «Замещать в воображении один объект или действие другим с целью получить равноценный магический или сверхъестественный результат». Например: в средневековой Европе считалось, что если изготовить восковую фигурку определенного человека и проткнуть ее, скажем, булавкой, то этот человек умрет.

Или: вы не можете себе позволить построить буддийский храм, но для вас не составит труда положить небольшой камень определенных очертаний перед образом Будды с тем же самым благочестивым чувством, с которым бы вы возвели храм. При этом цена вашего поступка в глазах Будды считается адекватной или почти адекватной цене постройки вами храма.].

После того как колокол утопили в болоте, у людей, естественно, пропала возможность его разбить, ибо звонить было не во что. Но утратив прямой путь, они ведь могли ломать и разбивать предметы, в их воображении замещающие оригинал, таким образом надеясь умилостивить дух владелицы зеркала, который затеял весь этот беспорядок.

Одним из таких людей была женщина по имени Умегаё — особа, известная благодаря своему замужеству с Кайиварой Кагесуе, — доблестным воином из клана Хейке. Как — то раз эта пара путешествовала и неожиданно оказалась в стесненных обстоятельствах. Сметливая Умегаё не растерялась и, вспомнив все связанное с «Колоколом из Мугена», взяла бронзовый таз для умывания, представила себе, что это и есть тот колокол, и начала в него бить, одновременно громко прося триста кусков золота. Таз оказался не столь прочным, как колокол, и вскоре раскололся. Эта сцена происходила возле постоялого двора, где остановились супруги. Одновременно с нимитам проживал один очень богатый и веселый купец из столицы. Он осведомился у слуг о причине шума и криков и, узнав, в чем дело, ради шутки подарил женщине триста рё[6].

По этому случаю была даже сложена шутливая песенка о Бронзовом тазе Умегаё, которую распевали танцовщицы;

Описанное событие возвеличило славу Муген-Коне. В надежде получить такое же богатство и счастье множество людей последовало примеру Умегаё.

Был среди них непутевый крестьянин, который жил в окрестностях Мугениямы, на берегу реки Ойгавы. Растранжирив свое имущество в разгульной жизни и нуждаясь хоть в каких-то средствах к существованию, он соорудил из глины и грязи в своем огороде подобие Муген-Коне. Оглушительным криком вызывая дух усопшей, крестьянин ударил пару раз по глине, и та, понятное дело, разбилась на несколько кусков,

И вдруг из-под земли, прямо перед ним, выросла фигура одетой в белое женщины с длинными развивающимися волосами. В руках она держала плотно запечатанный горшок. Она посмотрела на радостно — перепуганного крестьянина странным «взглядом и сказала:

— Я пришла к тебе, потому что всякая горячая мольба требует ответа. Вот, возьми. Этот горшок твой.

Дух женщины вложил его в руки бездельника и тотчас исчез.

Счастливый человек опрометью помчался к себе домой, задыхаясь от волнения, и рассказал жене о доброй новости. Она ему не поверила, но крестьянин тут же поставил запечатанный горшок на пол у ее ног. Женщина его приподняла — он был тяжелым. Затаив дыхание, вместе они открыли его. И обнаружили, что до самых краев он был наполнен…