– Да, черт побери. То, чем она занималась, было опасным. Мне не нравилось ее поведение, не нравились люди, которые встречались с ней, а потом распускали за ее спиной слухи. Сплетники. Ненавижу их. Но я не мог заставить их молчать. В присутствии Лорны я старался держать рот на замке. Это было не мое дело, но оно как-то постепенно становилось моим. Бывало, я говорил ей: "Зачем, детка? Для чего это?" Но она качала головой и отвечала: "Тебе не надо знать этого, Гек. К тебе это не имеет отношения". По правде говоря, я думаю, что она и сама не знала ответы на эти вопросы. Ее поведение было неосознанным, как, скажем, чиханье. И Лорне нравилась такая жизнь. А если бы она ее бросила, то что-то все равно терзало бы ее, пока не свело бы с ума.

– А вы не знаете, кто был в ее жизни помимо вас?

– А я и не был в ее жизни. Так, где-то сбоку. Днем Лорна работала четыре часа на станции водоочистки. Вы можете поговорить с тамошними служащими, может, они расскажут что-нибудь интересное. А я, как правило, не видел ее раньше трех часов ночи. Возможно, с восходом солнца у нее начиналась какая-то другая жизнь.

– Да, хорошо. Это мне пища для размышлений. А что еще?

– Так сразу и не соображу. Если что-то придет на ум, то могу позвонить вам. У вас есть визитная карточка?

Я вытащила карточку и положила ее на пульт. Гектор мельком глянул на нее, но оставил лежать на месте.

– Спасибо, что уделили мне время, – поблагодарила я.

– Надеюсь, что хоть чем-то помог вам. Мне претит даже сама мысль, что убийца останется безнаказанным.

– В любом случае, это только начало. Возможно, что я еще к вам заеду. – Я замялась, бросив взгляд на собаку, которая так и лежала между нами. Почувствовав мой взгляд, она вскочила, голова ее оказалась на уровне стула, на котором я сидела. Глаза Бьюти неотрывно следили за моим бедром, возможно, ей захотелось перекусить в такой поздний час.

– Бьюти, – бросил Гектор, почти не меняя тона.

Собака опустилась на пол, но я готова была поспорить, что она не отказалась от мысли отхватить у меня кусочек ягодицы.

– В следующий раз я принесу ей кость, – пообещала я и подумала, что, конечно, не свою.

Я отправилась домой через деловой район города, минуя вереницу светофоров. Витрины магазинов ярко сияли, от света фонарей улицы были почти белыми, машины проезжали лишь изредка, перекрестки казались широкими и пустынными. Я проехала мимо одинокого велосипедиста, одетого во все черное. Часы показывали половину второго. В это время большинство баров в городе были еще открыты, и примерно через полчаса из них начнут выползать пьяные, направляясь к своим автомобилям. Многие здания были совершенно темны и угрюмы, возле их подъездов спали бездомные, напоминавшие опрокинутые статуи. Для них ночь представляла собой просторный отель, в котором всегда имеется свободный номер. И единственной ценой, которую они платили за него, являлась иногда их жизнь.

В час сорок пять я наконец скинула джинсы, почистила зубы, погасила свет и юркнула в постель, не потрудившись снять футболку, трусики и носки. Ночи в феврале слишком холодные, чтобы спать голой. Уже погружаясь в дрему, я поймала себя на том, что прокручиваю в воображении отдельные сцены из фильма, в котором снялась Лорна. Ах, на жизнь одинокой женщины вечно влияют сексуальные расстройства. Я лежала и пыталась вспомнить, когда последний раз занималась любовью, но так и не вспомнила, что уже само по себе являлось тревожным симптомом. Я заснула, лениво размышляя о существовании причинно-следственной связи между потерей памяти и половым воздержанием. Во всяком случае, это было последнее, что я вспомнила, проснувшись через четыре часа.

Когда в шесть утра прозвонил будильник, я резко выскочила из постели, пока не возникло желание полежать и понежиться. Натянула спортивный костюм, обула кроссовки, в которых бегаю, пошла в ванную и почистила зубы, стараясь не смотреть на себя в зеркало. И все же не удержалась и взглянула, увидев при этом опухшее ото сна лицо и торчащие спутанные волосы. Шесть месяцев назад я подрезала их с помощью своих любимых маникюрных ножниц, но с тех пор не уделяла своей прическе особого внимания, и теперь волосы торчали как-то местами. В ближайшее время надо было с ними что-то сделать.

Поскольку я поспала всего четыре часа, то несколько скомкала свою утреннюю пробежку. Обычно я разглядываю на пляже морских птиц и вдыхаю запахи моря. Такие разминки стали для меня своего рода медитацией, ускоряющей ритм жизни. Но на этот раз прогулке не удалось поднять мой жизненный тонус и наполнить мозг легкой эйфорией. Вместо этого из меня вышло пота калорий на триста, заныли бедра, появилось жжение в легких. Пробежав дополнительные полмили в надежде все-таки поднять настроение, я быстрым шагом, чтобы не остыть по дороге, вернулась домой. Приняла душ, надела джинсы, но не те, в которых была вчера, и черную водолазку, поверх которой натянула свободный серый хлопчатобумажный свитер.

Устроившись на деревянном стуле возле кухонного стола, я съела чашку овсяных хлопьев и торопливо просмотрела местные газеты. Ничего интересного в газетах не было. Пока сильные осадки угрожали только Среднему Западу, а вот в Санта-Терезе средняя норма осадков снижалась, и даже ходили слухи о надвигающейся засухе. Обычно в январе, феврале здесь шли дожди, погода была неустойчивой и капризной. К побережью приближались штормы, но потом откатывались, как бы флиртуя и отказывая нам в мокром поцелуе, сопровождающемся дождями. Области высокого давления задерживали все осадки над заливом, небеса хмурились, нависали под городом, но и только. Сплошное разочарование.

Что касается более интересных газетных тем, то я прочитала о намерении одной крупной нефтяной компании построить новый нефтеочистительный завод на южном побережье. Далее следовали ограбление банка и конфликт между застройщиками земельных участков и оппозиционно настроенными членами наблюдательного совета округа. Просмотрев за кофе рубрику анекдотов, я отправилась к себе в офис, где провела несколько часов, приводя в порядок бумаги, связанные с налогами. Отвратительное занятие. Закончив с этим, я достала стандартный контракт и впечатала в него детали моего соглашения с Кеплерами. Остальную часть дня я провела, дорабатывая заключительный отчет по делу, которое только что завершила. В итоге счет, включая расходы, составил чуть больше двух тысяч долларов. Не так уж и много, но хватит на выплату аренды и страховки.

Потом забрала свою машину со стоянки, расположенной в нескольких кварталах от моего офиса. По улицам уже двигался плотный поток машин, покупатели и служащие направлялись домой. Пока я ехала по Капильо-Хилл, на город опустились сумерки. Уличные фонари загадочно мерцали, словно бумажные фонарики, развешенные в праздник между столбами.

Дженис и Мэйс Кеплеры владели небольшим домом в пригородном районе Блаффс, который, должно быть, был застроен разного рода торговцами в начале пятидесятых годов. Многие улицы выходили на Тихий океан, и, по идее, недвижимость должна была стоить здесь довольно много. Но дело в том, что в этом месте постоянно стояли туманы. Краска с домов все время облезала, алюминиевые поверхности покрывались пятнами ржавчины, от постоянной сырости коробилась кровельная дранка. Ветры с океана уносили почву с лужаек, образуя проплешины. Застройка здесь в основном осуществлялась на отдельных участках. Дома на одну семью были разбросаны по зонам, где строительство обходилось дешево, а проект постройки можно было выбрать в журнале и заказать по почте.

Кеплеры явно старались, как могли, содержать свой дом в порядке. Его желтые деревянные стены выглядели так, словно их постоянно подкрашивали, ставни на окнах были ослепительно белого цвета, а двор огораживал забор из штакетника такой же белизны. Лужайку заменял густой плющ, который, казалось, рос повсюду.

На подъездной дорожке стоял синий грузовик-фургон, борт его украшал большой щит с изображением водопроводного крана, из которого сочилась капля воды. Поперек щита белыми буквами было написано: "Мэйс Кеплер. Слесарно-водопроводные работы. Ремонт отопления". Небольшая прямоугольная эмблема указывала на то, что Мэйс Кеплер являлся членом Национальной ассоциации подрядчиков, занимающихся ремонтом водопроводов, систем отопления и холодильных установок. Указаны были также номер его государственной лицензии, список круглосуточных аварийных работ (утечка воды, засорение канализации, утечка газа, поломка водонагревателей) и перечень кредитных карточек, которые он принимал в качестве оплаты за работу. В наше время даже доктора не предлагают такую массу услуг.