Уж не связано ли все это с удивительной историей, рассказанной таежником? Не из этого ли логова выползали хищные звери в человеческом обличьи? Убийство инкассатора, ограбление кассы леспрохоза, попытка хищения золота… И все это за один месяц…

В Сидоровке приезжих встретили по разному: с любопытством и равнодушием.

— Небось, подрядился сопроводить городских в гости к Михалу Иванычу? — спросил дед Опанас. — Гляди, как бы не задрал кого — засудят…

Догадался один Артем, но не по причине необычной проницательности — по зловредности характера и обычной насмешливости.

— Дядька Павел порешил познакомить заезжих с антеннами да колючкой, — обьявил он во всеуслышанье. — Пропечатают в газетках об его героизме, глядишь, какой-никакой орден присобачат… на задницу.

Версия старого Опанаса понравилась Салову значительно больше артемовского ехидства и он постарался затвердить её в сознании поселковых жителей. Нагнав на лоб озабоченные морщины, спрашивал нужно ли захватить рогатины, справятся с толстокожим хозяином тайги обычные ружья или лучше позычить у опытных промысловиков разрешенные им винтовки?

Мужики втихомолку подсмеивались над наивными горожанами, подавали советы, один другого хлеще, обменивались понимающими взглядами.

И все же версия о предстоящей охоте на мишку набирала силу.

Переночевали в поселке, разместившись в добротном пятистенке Корневых. Поутру двинулись на лыжах к таинственному скиту.

Шли молча. Легкий морозец, поскрипывание снега под лыжами, окружающая красота сибирской тайги не располагали к болтливости…

Новый бревенчатый забор никуда не делся — по прежнему огораживл полусгнивший старый. Конечно, не возродились исчезнувшие антенны и колючка. Внутри — безвольно распахнутые двери избушек, чистый, не тронутый ногой человека, снежок.

Салов и его помощники, не обращая внимание на проводника, принялись ощупывать и обнюхивать каждый угол избушек.

И ведь что-то находят!

Корнев ни за что не обратил бы внимание на валяющуюся пуговицу, а сыщик аккуратно опустил её в специальный пакетик. Он обязательно прошел бы мимо клочка бумаги, заброшенного кем-то под нары — Салов, взял его двумя пальцами за уголок, долго разглядывал через лупу.

Знатно прибарахлились сыскари, иронизировал про себя таежник, попадет им человеческое дерьмо — его тоже в пакетик опустят или цельный час станут разглядывать?

Не час — вдвое дольше возились дотошные сыщики. Наконец, пошабашили. Усталые и голодные разожгли в избушке огонь, поствили походный котелок, достали консервы. Майор продолжал изучать скомканную бумажку, хмурился, что-то бормотал.

На бумажке — обрывки каких-то формул, непонятные наброски, рисунок странной трубы с утолщенным основанием, где — экранчик, под ним — ряд кнопок.

— Вы все нам рассказали? — в упор посмотрел Салов на таежника, будто просветил его лучем лазера. — Больше ничего не видели и не слышали?

Вот оно то, чего Корнев так боялся!… Удивительно, но он ощутил облегчение и даже радость. Закончились его муки, майор своим неожиданным вопросом показал выход из «ямы».

И Павел покаялся. Рассказал о средних лет лобастом мужике и приятном старичке, с которым тот разговаривал. Припомнил увещевания и стойкость деда, поведал о запуске странной ракетки в сторону неведомой Христофоровки, расположенной, дай Бог памяти, за тыщу с гаком верст от родной Сидоровки…

Короче, выложил все… кроме встречи в коридоре. Корнев все ещё опасался ответственности за свои выстрелы в преследователей. Отсидка в тюремной камере значительно хуже дурацкой откровенности…

— Чую, раскрутить это дело мне не по зубам…

Витька ушел спать. С неохотой, со слезами. Слишком уж по вкусу малолетнему «сыщику» вечерние посиделки с родителями, когда узнаешь так много интересного, что дух захватывает.

За кухонным столом — супруги Саловы и московская гостья. Внешне — дружная семья, без проблем и недоговоренностей. Но Таня знает: это далеко не так, Саловы на пороге развода. Женщина всегда чувствует тяжесть семейных передряг. Как курица — надвигающийся дождь, иди лесные обитатели — приближающийся пожар.

— Почему не по зубам? — равнодушно спросила Стелла, выслушав рассказ мужа о поездке в таинственный скит. — Возможно, никакого логова бандитов. Ночевали в избушках те же геологи, забыли ненужную бумажку…

— Заодно построили забор, натянули колючку… Нет, милая, здесь пахнет серьезным преступлением… Иначе зачем твои «геологи» стреляли в мирного охотника, почему сбежали?

Хорошо, когда супруги занимаются одним и тем же делом или плохо, размышляла Таня, невнимательно слушая чисто професиональную беседу двух сыщиков. Вот её Андрей тоже служил в уголовном розыске — как бы сложилась их семейная жизнь, работай она под его началом?

— Как ты не поймешь, что происшествие в ските выходит за рамки обычного преступления, что это дело нужно передать в органы службы безопасности…

— Передавай, — Стелла прикрыла зевок ладошкой. — Только ты не сделаешь это… Знаешь почему?

Салов отделался усмешкой.

— Молчишь? Тогда я скажу… Раскрутишь это дело сам — получишь вторую звезду на погоны… Это — первое и, по моему, главное… Но есть ещё кое-что… Ты с госбезопасником живешь, как собака с кошкой. Как же — конкурирующие фирмы, отталкивающие друг друга от государственного вымени…

— Глупости говоришь…

— Нет, не глупости. И ты это отлично знаешь… Впрочем, лично мне глубоко безразлично все на свете… Пошла спать…

Стелла махнула рукой мужу, поцеловала Татьяну и ушла.

Салов не последовал её примеру и Таня отлично знала причину этого. Уснет жена — тогда ляжет.

— Почему бы вам не обратиться за помощью к Андрею?

Вопрос выплыл внезапно, но он не был следствием желания помочь приютившему её майору. Обратиться к Панкратову — попросить его приехать. Подавать из Москвы рекомендации и советы — все равно, что заниматься любовью на расстоянии… От привидевшейся возможности встретиться с мужем у Таня ослабли ноги и пересохло во рту.

— К какому Анлрею? — не понял Салов.

— Андрей Федорович Панкратов, приятель вашего друга Ступина…Он сейчас на пенсии…После ранения…Лучший в Москве сышик… Приедет — считайте, все… раскрутит…

— Сможет приехать? — быстро спросил Салов. — Болезнь не помешает?

Татьяна хотела было сказать, что к ней Андрюшка не просто приедет — примчится, но постеснялась. В последнее время бывшая проститутка стала на удивление стеснительной…

Панкратов лежит на диване закинув ноги на прикроватную тумбочку. Телефон — на животе, на уровне глаз — листок с четырьмя фамилими. Мозговой центр одной из лабораторий института, ближайшие помощники генерала Иванчишина. Кто-то из них одновременно работает на бандитов.

Кто? По каким приметам искать предателя?

Замещающий похищенного начальника Илларион Пантелеевич сказал, что сотрудники полгода не получают зарплаты. Значит, первая примета — получение доходов. Скажем, подрабатывает на разгрузке вагонов или обслуживает немощных стариков — можно вычеркнуть. А вот если живет невесть на какие средства — поинтересоваться, присмотреться.

Лучше всего начать с легкого — с женщин. Изучить одну, потом — вторую. Скорей всего, они к преступлению не причастны… И заняться главным — мужиками…

Андрей тупым концом карандаша набрал первый номер телефона. Ответил ещё не устоявшийся, срывающийся на дискант мальчишеский голос.

— Вас слушают…

— Квартира Натальиных?

— Да…

— Звонят из института… Мне нужна Инна Аркадьевна.

— Мамы… нет дома…

Судя по запинаниям, пацаненок притворяется. Восемь вечера — институт давно закрыт, в наше время оставить малолетнего сына одного мало какая женщина решится.

— Когда будет?

Замешательство. Пацан не научился врать, вот и волнуется. Прикрыл мембрану ладонью, но все равно слышно, как кричит кому-то: «Белка, тут маманю спрашивают, она не говорила, когда возвратится?».