– Простите, миссис Маллоу. Мне правда нечего взять. Идемте.

Он умоляюще смотрел на женщину, но та не двигалась с места, глядя в глаза его отцу.

Миссионер переводил взгляд с незнакомой дамы на сына.

– Паршивых овец, – произнес он, – отсекают от стада! Убирайся, чтобы духу твоего здесь не было!

Пока они шли к дверям, Джейк готов был поклясться: он и миссис Маллоу, хотя и делают вид, что гордо удаляются, на самом деле удирают из этого дома. Но когда до дверей оставалось совсем немного, на лестнице показалась Эмми.

– Джейк? Ты что, уходишь?

Он обернулся, словно его застали за кражей. Задрал голову. Девочка выглядывала через балясины.

– Да, детка, ухожу.

Миссис Маллоу застыла рядом, вцепившись в его локоть. Выбежавшая следом за сестрой София схватила малышку за руку.

– Пойдем, Эмми, пойдем. Тебе давно пора спать.

Но та уперлась.

– Но ты вернешься?

Джейк грустно покачал головой.

– А куда ты? Далеко? – не унимался ребенок, пытаясь просунуть голову между перекладин.

Эмми Саммерс:

Коричневый бант на затылке Эмми сбился и светлые, как у брата, волосы, повиснув, закрыли ей лицо. Девочка сердито убрала их.

– А как же история про Джесси и Бинки, которые пошли ночью на кладбище посмотреть, вправду ли там живет призрак?

– На чем я остановился? – быстро спросил Джейк.

Эмми подумала.

– На них надвинулась тень призрака.

– Да, – Джейк облизал сухие губы, – точно, тень. И тогда они побежали во весь дух. Так что ветер не мог угнаться за ними. Призрак не смог их догнать.

– Но разве от призрака можно убежать? – поразилась девочка.

Джейк сделал шаг в ее сторону.

– Может, и нельзя, – проговорил он. – Но попробовать стоит. Всегда стоит попробовать.

– Здорово! – обрадовалась Эмми. – Ты будешь мне писать?

Искатель приключений сглотнул.

– Конечно, буду, Эм. Конечно, буду.

– Скажи Джейку «прощай», дорогая, и пора спать, – София дернула девочку за руку.

Ребенок старательно замахал рукой.

– Пока, – едва слышно отозвался молодой человек.

То и дело оглядывающуюся девочку увели назад.

Миссис Маллоу тронула локоть Джейка.

Дверь распахнулась и к ним метнулся мистер Маллоу.

– Все хорошо, Томас, – несколько слишком успокоительно улыбнулась его жена, невзначай подталкивая Джейка. – Мы уже уходим.

Из гостиной показался пресвитер. Сложил руки на груди – высокий, грузный, с седыми бакенбардами на недовольном породистом лице, уже застегнутый на все пуговицы черного шерстяного костюма, с безупречно белым воротничком над крупным узлом широкого галстука. Мистер Маллоу с вызывающим видом распахнул дверь перед женой – едва по подбородок миссионеру, легкий, в весеннем костюме цвета кофе с молоком, который лет пять назад можно было назвать шикарным, и без пальто. Жена сделала ему страшные глаза и мистер Маллоу, собравшийся было что-то сказать, промолчал.

– Мерзкий испорченный юнец! – раздалось в спину. – Средоточие лености, смехословия и лжи! Волей Его да примешь ты кары земные и небесные! Ты и эти люди!

Джейк дернулся ответить, но прежде, чем он успел произнести хоть слово, миссис Маллоу подхватила его под руку и они выскочили на улицу. Экипаж вновь с грохотом понесся по улице и свернул за угол.

Боже, Томас, какой ужас! – простонала миссис Маллоу, откидываясь на подушки. – Мы похитили ребенка!

– Я не ребенок! – возмутился Джейк. – И никто меня не похищал!

– Глупости, дорогая, – мистер Маллоу обнял жену. – Мы сделали то, что должны были.

Джейк фыркнул.

– Я ушел бы хоть так, хоть этак.

– Помолчи, пожалуйста, – миссис Маллоу поправляла прическу. – Ты тоже хорош. Видишь, Томас, я ведь говорила, что будет гораздо более правильно, если пойду я. Страшно представить, что бы творилось, поступи мы по-твоему. Вы бы просто поубивали друг друга!

– Ну хорошо, хорошо, – быстро сказал мистер Маллоу.

Жена подозрительно посмотрела на него.

– Я ведь ничего не говорю! – защищался муж.

– Хотя, – продолжала миссис Маллоу, – ты бы только слышал, что он говорил отцу.

– Я и слышал, – пробормотал мистер Маллоу. – С улицы было слышно прекрасно.

– Он не хотел меня слушать! – возмутился Джейк.– Что же мне оставалось? Ждать, когда ему надоест меня колотить?

За окном плыла нескончаемой лентой булыжная мостовая, мелькали уличные фонари, каменные дома пристально смотрели своими окнами. Так же пристально, как миссис Маллоу.

– Посмотрите мне в глаза, – проговорила миссис Маллоу, – и скажите, что он набросился прямо с порога, не дав вам сказать ни слова. Зачем вы ему надерзили, Джейк? Нельзя было по-человечески?

Сверкнув в вечерних лучах лакированным боком, прогрохотал мимо другой экипаж.

– Чокнутый старый маньяк, – буркнул искатель приключений.

Миссис Маллоу легонько шлепнула его по губам.

– Не надо так говорить, милый. Пройдет время, вы оба остынете и помиритесь.

– Не хочу, – пробормотал Джейк. – Никогда больше не хочу его видеть. Ни его, ни мать, никого из этой чокнутой семейки. Только Эмми.

Непослушная прядь опять упала на лоб. Джейк мотнул было головой, но миссис Маллоу убрала ее сама.

– Ох, эти дети! – сказала она. – С ума с вами сойти, больше ничего!

Несколько часов спустя, вымытый в ванне, причесанный, одетый в пижаму мистера Маллоу, Джейк лежал в кровати. Рядом, сложив по-турецки босые ноги, сидел Дюк, тоже уже в пижаме.

– Вот это да! – говорил он в восторге. – Вот это да!

С половины седьмого, когда вся компания вернулась домой, он только и делал, что восклицал.

– «Вот это да!» – когда миссис Маллоу, прямо с зонтом, победительным шагом прошла мимо него на кухню и велела хмурой горничной приготовить чай и гостевую спальню.

– «Ну и дела!» – когда Джейк, захлебываясь и перескакивая с пятого на десятое, рассказал ему последние события.

– «Вот так история!» – когда отец позвал обоих в кабинет.

Мистер Маллоу долго раскуривал трубку, затем сдержанно и несколько путано прочел целую речь о том, что «будет очень непросто», и «понадобится сделать немало того, о чем не имел никакого представления»; и также о том, что «жизнь суровая штука», и еще о чем-то таком, приличествующем случаю. Наконец, изобретатель взглянул в лица обоих искателей приключений и отпустил обоих. Прибавив вслед, что «что бы ни случилось, не вешать нос».

– Ну, это и так ясно, – сказал Джейк, закрывая за собой дверь.

Дюк сунулся обратно.

– Это и так ясно! – сообщил он отцу.

Мистер Маллоу из кабинета сказал, что очень рад, что это ясно, но радости в его голосе как-то не было слышно.

Остаток дня новые приятели валяли дурака: смотрели на чердаке в телескоп, разглядывая темнеющее небо и окна соседнего дома; потом Дюк тренькал на пианино рэгтаймы, причем, «Затейника» по просьбе Джейка повторил раза четыре, а «Ананасовый рэг» и «Провинциальный клуб» – не меньше трех; потом стащили на кухне соленое тесто и лепили из него уродцев, а потом...

– Мармадьюк, немедленно отправляйся в свою комнату! – вошла миссис Маллоу. – Времени скоро полночь.

– Хорошо... мама, – отозвался Дюк.

Он соскочил с кровати.

– Ну, это, спокойной ночи.

– Угу, – отозвался Джейк. – Спокойной ночи, миссис Маллоу.

– Приятных снов, мальчики, – отозвалась женщина.

В темноте было слышно, как шаркают по стеклу листья клена и тихонько вздыхает каминная труба. Внизу, в гостиной пробили один раз часы. На губах остался горьковато-сладкий привкус меда с молоком, которое миссис Маллоу заставила выпить перед сном.

Джейк почти заснул, когда дверь в его комнату приоткрылась.

– Эй, ты спишь?

– Нет еще, – отозвался он и приподнялся на локтях. – А что?