Но Рэгл знал, что Билл чего-нибудь, да достигнет. В этом мире всегда замечают как раз вот таких - внешне ретивых "трудяг", не имеющих за душой ни одной сколько-нибудь стоящей оригинальной мысли, но усердно копирующих стиль и повадки стоящих выше их на социальной лестнице, вплоть до изгиба галстука и царапины на подбородке. Их куда-то избирают. Продвигают. В банках, страховых компаниях, на энергопредприятиях, в ракетостроительных фирмах, в университетах. Он встречал такого типа доцентов, преподающих какой-нибудь совсем уж заумный предмет, вроде обзора еретических христианских сект пятого столетия, - и одновременно карабкающихся что есть мочи как можно повыше. Не брезгающих абсолютно ничем, вплоть до устройства своих жен на любую работу в головные конторы корпораций в качестве приманки...

И все же Билл Блэк в общем-то нравился Рэглу. Он был умен, энергичен, молод - у него все еще было впереди. Он был любознателен, принимал жизнь, как она есть, впитывал новые жизненные реалии. С ним небезинтересно поговорить, его не отягощали предрассудками или предубежденностью.

Например, отметил про себя Рэгл, если бы телевидение встретило одобрение в высших кругах общества, Билл Блэк обзавелся бы цветным телевизором уже на следующее утро. Было в нем что-то, что говорило об этом. И поэтому не стоит навешивать на него ярлык человека, не способного перестроиться только потому, что он отказывается смотреть Сида Сезара. Да и в конце концов, когда начнут сыпаться водородные бомба, не спасут нас никакие помехи, генерируемые особыми станциями противовоздушной обороны. Мы все погибнем одинаково.

- Как дела, Рэгл? - спросил Блэк, усаживаясь поудобнее на краю дивана.

Марго ушла на кухню вместе с Джуни. Вик продолжал, хмурясь, сидеть перед телевизором, недовольный тем, что ему помешали спокойно досмотреть эпизод с участием Сезара и Карла Рейнера.

- Прямо-таки прилип к этому идиотскому ящику, - Рэгл решил подыграть Блэку, сев на его любимого конька.

Однако Блэк так и не понял, что Рэгл пародирует его собственные высказывания, и предпочел принять сказанное за чистую монету.

- Любимейшее всенародное развлечение, - пробурчал он, успокаиваясь так, чтобы не видеть экрана. - Вам это, наверное, мешает работать?

- Я разделался с очередным заданием, - поделился Рэгл.

Он в самом деле в шесть часов отправил свой вариант ответа.

На экране телевизора в это время началась демонстрация рекламных роликов. Вик выключил телевизор. Теперь его раздражение было направлено на рекламодателей.

- Такая халтура, - возмутился он. - Почему звук всегда становится громче, как только дают рекламу, и его приходится убавлять?

- Рекламы обычно передаются местными станциями, - пояснил Рэгл. Развлекательные же программы идут с Восточного побережья по коаксиальному кабелю.

- Существует только одно-единственное решение этой проблемы, - заявил Блэк.

- Блэк, почему вам нравится носить такие нелепые на вид тесные брюки? - решил сменить тему Рэгл.

Блэк улыбнулся.

- Вы, наверное, давно не заглядывали в "Нью-йоркер". Поймите, не я их придумал. Это совершенно не зависит от моих личных вкусов - я здесь совсем не при чем. Мужская мода всегда несколько нелепа.

- Но вас же ведь никто не заставляет поощрять модельеров.

- Когда все время приходится бывать на виду, - сказал Блэк, - ты уже сам себе не принадлежишь. Вот и носишь то, что все. Разве я не прав, Вик? У тебя такая работа, что все время приходится встречаться с другими людьми. Ты со мной согласишься.

- Я хочу в простой белой рубахе вот уже наверное лет десять и в самых обычных свободных шерстяных брюках. Такая одежда вполне подходит для работы в сфере розничной торговли.

- Ты еще носишь передник, - заметил Блэк.

- Только тогда, когда приходится чистить овощи.

- Между прочим, - полюбопытствовал Блэк, - каков индекс розничной торговли в текущем месяце? Мертвый сезон все еще продолжается?

- В какой-то мере, - ответил Вик. - Но не стану утверждать, что положение слишком тревожное. Мы рассчитываем значительно увеличить оборот уже в следующем месяце, может быть, чуть позже. Это циклический процесс. Наша торговля носит сезонный характер.

Для Рэгла перемена в интонациях зятя была очевидной. Когда речь заходила о бизнесе - его бизнесе - он держался опытным профессионалом, сдержанным в суждениях. Бизнесу Вика, по его утверждениям, никогда не грозил спад, всегда вот-вот должен был начаться очередной подъем. Можно было подумать, что независимо от того, насколько низко опускался средний показатель деловой активности в масштабах всей страны, его личный, индивидуальный бизнес оставался стабильным. Это все равно, подумалось Рэглу, что спрашивать прохожего, как он себя чувствует. Он ответил, что чувствует себя превосходно. А спроси у него, как идут его дела, он машинально ответит "ужасно". Однако любой из этих ответов ровно ничего не значит - всего лишь пустые слова.

- А как там с розничной продажей воды? - спросил у Блэка Рэгл. Рынок сбыта устойчив?

Блэк рассмеялся, оценив юмор собеседника.

- Еще бы! Люди все еще принимают ванны и моют посуду.

В гостиную вошла Марго.

- Рэгл, кофе хочешь? А ты, дорогой?

- Я - пас, - отказался Рэгл. - Чтобы не скоро уснуть, мне вполне хватит того кофе, что я выпил в обед.

- Чашечку можно, - попросил Вик.

- Ласанью? - Марго обвела взглядом всех троих.

- Спасибо, не надо, - вновь отверг ее предложение Рэгл.

- грех не попробовать, - согласился Вик; одновременно с ним выразил согласие кивком головы Билл Блэк.

- помощь нужна?

- Нет, - ответила Марго и вышла из гостиной.

- Не слишком-то налегай на это итальянское кушанье, - предупредил Вика Рэгл. - Оно очень сдобное. В тесто кладется много всяких специй. А ты знаешь, как это на тебя влияет.

К Рэглу присоединился Блэк:

- У тебя за последнее время здорово округлился животик, Вик.

- А что еще можно ожидать от человека, работающего в продуктовом магазине? - пошутил Рэгл.

Вик почувствовал себя уязвленным.

- По крайней мере, это настоящая работа, - глядя на Рэгла исподлобья, пробурчал он себе под нос.

- Что ты этим хочешь сказать? - спросил Рэгл.

Однако он прекрасно понимал, что хотел сказать Вик. Это по крайней мере была нормально оплачиваемая работа, на которую он отправлялся каждое утро и каждый вечер возвращался домой. Резко отличающаяся от того, чем приходилось заниматься Рэглу в гостиной. Это даже не кропотливый труд над материалами, публикуемыми в ежедневной газете... Он как ребенок - так как-то выразился Вик во время одного острого спора между ними - посылающий по почте этикетки с пакетов питательных смесей и впридачу десять центов, чтобы получить значок "грозы шифров".

Вик пожал плечами.

- Совсем не зазорно работать в супермаркете.

- Ты совсем не это имеешь в виду, - заметил Рэгл.

По каким-то для него самого непонятным причинам он прямо-таки смаковал эти выпады по отношению к его увлечению конкурсом, проводимом "Газетт". Скорее всего, он чувствовал себя неловко из-за того, что зря растрачивал свое время и энергию и подсознательно желал понести наказание за этот грех, чтобы можно было спокойно продолжать грешить и дальше. Лучше выслушать брань со стороны, чем где-то в глубине души все время терзаться сомнениями и самообвинениями.

А кроме всего этого, ему доставляло немалое удовольствие лишний раз осознать, что отправляемые им ежедневно в редакцию ответы приносили ему чистую прибыль гораздо большую, чем жалованье Вика в супермаркете. И что ему не нужно тратить время на поездки в центр города в автобусе.

Подойдя к нему совсем близко, Билл Блэк наклонился, подтянул к себе стул и сказал:

- Интересно, вы это уже видели, Рэгл?

Он развернул свежий номер "Газетт" и едва ли не с благоговением открыл его на четырнадцатой странице. Здесь, на самом верху, был помещен целый ряд фотографий мужчин и женщин. В центре находился снимок Рэгла Гамма, а под ним крупными буквами приведена подтекстовка: