В «Лэбернамзе» работали.

— Надеюсь, что, как и мне, эта идея вам понравится, — говорил Робин Апуард. — Они не выносят друг друга, но в сущности испытывают взаимное влечение. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Понимаю.

Миссис Оливер сказала это с удрученным видом.

— И это вам действительно нравится? — продолжал Робин. — Я в восторге. Замечательная ситуация. Этот молодой человек, сброшенный на парашюте…

Писательница запротестовала.

— Но ведь ему шестьдесят лет!

— Ничего подобного!

— Ну, как же!

— Я представляю его себе молодым. Ему самое большее тридцать пять лет!

— Но я пишу книги вот уже тридцать лет, и еще в первом романе он был не моложе тридцати лет.

— Возможно, дорогая Ариадна. Но, если ему шестьдесят лет, он не может быть влюблен в Ингрид. Он выглядел бы тогда отвратительным стариком.

— Несомненно.

— Значит, ему должно быть тридцать пять лет! Робин Апуард считал, что одержал победу, но миссис Оливер не признавала себя побежденной.

— Я уверена, что он не может быть Свеном Гьерсоном. Сделайте героя молодым норвежцем, участвующим в сопротивлении…

— Да нет же, Ариадна! На Свене Гьерсоне держится вся пьеса. У него масса почитателей; они его боготворят и захотят увидеть на сцене. Свен Гьерсон — это обеспеченный сбор!

— Согласна, но те, кто читает мои романы, знают этот персонаж. Вы не можете заново создать образ молодого норвежца — участника сопротивления и окрестить его Свеном Гьерсоном.

— Дорогая Ариадна! Я уже говорил, что теперь речь идет не о книге, а о пьесе! Нам во что бы то ни стало нужны юноша и девушка, без памяти влюбленные друг в друга. Свен воображает, что он ненавидит Ингрид, но на самом деле он страстно ее любит, сам не подозревая об этом.

— Свен Гьерсон никогда не интересовался женщинами, — спокойно сказала миссис Оливер.

— Но дорогая Ариадна! Мы не можем позволить себе такого в театре! Мы не занимаемся психологией, а просто рассказываем определенную историю. Нам нужны кровь, приключения и свежий ветер!

Последнее слово произвело на миссис Оливер глубокое впечатление.

— Вы правы, — сказала она. Свежий воздух — превосходная вещь. Пойду-ка я, прогуляюсь.

— Хотите, чтобы я пошел с вами?

— Нет, спасибо. Я предпочитаю немного побыть одной.

— Как вам будет угодно, дорогая! Прошу вас только подумать о сцене в подвале. Мне кажется, она произведет впечатление, и я очень рад, что эта сцена адаптирована так, как вы хотели. Единственное, чего я хочу, — чтобы она вам понравилась!

Не ответив, миссис Оливер набросила на свои широкие плечи накидку военного покроя, купленную в Италии, и, выйдя из дома, направилась в сторону деревни. Стремясь отвлечься от собственных неприятностей, она решила немного заняться таинственным преступлением, которое Эркюль Пуаро никогда, конечно, не распутает в одиночку. С помощью своей замечательной женской интуиции она найдет убийцу. Она назовет его Пуаро, и сыщику останется только собрать улики, чтобы его изобличить.

Миссис Оливер начала с посещения почты. Она купила у миссис Суитиман два фунта яблок и завязала разговор, сделав несколько замечаний о погоде. Миссис Суитиман согласилась с тем, что для этого времени года погода скорее теплая.

Миссис Оливер сообщила, что она гостит у миссис Апуард в «Лэбернамзе».

— Я догадывалась об этом, — заявила миссис Суитиман. — Вы — та леди, которая пишет детективы? У меня есть два или три ваших романа…

Миссис Оливер подошла к полкам книжного шкафа и увидела несколько своих книг в дешевом издании.

— Вот эта, «Дело второй красной рыбки», — сказала она, — неплохая вещь. Та, что рядом, — «Убитый кот» — нравится мне меньше. В ней я рассказываю о трубке для метания стрел длиной в тридцать сантиметров, тогда как она обычно достигает двух метров… и один ученый сообщил мне об этой ошибке. Что же до третьей книги — «Смерть дебютантки», то она ничего не стоит, потому что вся история основана на глупом заблуждении. Сульфонал, в действительности, не растворяется в воде, …и я должна была бы это знать!

— Во всяком случае на ваши книги очень большой спрос, — заметила миссис Суитиман. — Жаль, что я их не читала, но у меня очень мало свободного времени!

— А не было ли здесь недавно совершено убийство?

— Да-да, в ноябре. Можно сказать у самого моего порога…

— Мне рассказывали, что какой-то сыщик проводил в Бродхинни расследование. Это верно?

— Вы имеете в виду иностранца небольшого роста, который остановился в «Лонг Медоуз»? Он был здесь не далее как вчера…

Миссис Суитиман прервала разговор, чтобы обслужить клиентку, зашедшую купить несколько марок. Проходя за свою почтовую стойку, миссис Суитиман сказала.

— Прекрасная погода сегодня, мисс Хендерсон.

— Теплее, чем обычно в это время года, не правда ли?

— Вы правы.

Миссис Оливер бросила взгляд на посетительницу. Девушка держала на поводке собаку.

— Как чувствует себя миссис Уэзери? — спросила миссис Суитиман.

— Неплохо, благодарю вас. В последнее время она редко выходила из дому. Было ветрено…

— На этой неделе в Килчестере идет очень хороший фильм, мисс Хендерсон. Вы должны его посмотреть!

— Я собиралась пойти вчера вечером, но не смогла.

— А в ближайшие дни пойдет картина с участием Бетти Грэйбл…

Миссис Оливер дождалась ухода девушки и возобновила прерванный разговор.

— Если я правильно поняла, — сказала она, — у миссис Уэзери слабое здоровье?

Миссис Суитиман многозначительно улыбнулась.

— Возможно… Но есть люди, которые не могут себе позволить проводить время в шезлонге.

— Полностью с вами согласна, — заявила миссис Оливер. — Я постоянно повторяю миссис Апуард, что она чувствовала бы себя несравненно лучше, если бы старалась двигаться с помощью своих ног.

Миссис Суитиман снова улыбнулась.

— Когда она действительно хочет, она может ходить… По крайней мере, мне так говорили…

Миссис Оливер подумала, от кого бы почтмейстерша могла об этом узнать. Она рискнула назвать имя.

— Это говорила Дженет?

— Дженет Грум иногда ворчит, и ее нельзя упрекать! Она тоже уже немолода, и ее тоже мучает ревматизм, как и любого другого в ее возрасте. Только она не настолько богата, чтобы обращать на это внимание, чтобы купить себе кресло на колесиках и все остальное… Ей приходится крутиться в любую погоду!

Миссис Оливер сказала что-то в знак согласия и с пакетом яблок в руках быстро пошла, чтобы догнать Дейдр Хендерсон. Это было нетрудно, поскольку собака, толстая и страдающая одышкой, останавливалась каждые четыре — пять метров, чтобы обнюхать траву.

— Какая прелестная собачка! — воскликнула миссис Оливер, когда поравнялась с девушкой.

Дейдр Хендерсон, казалось, была в восторге от этого комплимента.

— Славный пес, — сказала она. — Не правда ли, Бен? Собака подняла голову, посмотрев на хозяйку, встряхнулась и вновь уткнулась носом в куст чертополоха.

— Он, наверное, любит драться, как и все собаки его породы? — спросила миссис Оливер.

— Это он обожает, и потому-то я держу его на поводке.

— Я так и думала.

На мгновение обе женщины принялись созерцать Бена. Затем Дейдр внезапно возобновила разговор.

— Вы миссис Ариадна Оливер, не так ли?

— Да-да. Я остановилась у Апуардов.

— Робин предупреждал нас о вашем приезде. Я рада сказать вам, что читаю ваши книги с невыразимым удовольствием.

Как всегда в подобных случаях, миссис Оливер покраснела от смущения. Бесстрастным тоном, который не позволял догадаться, что в действительности она очень довольна, миссис Оливер тихо сказала:

— Вы слишком любезны…

— Я читала не все ваши романы, которые хотела бы прочесть, — продолжала Дейдр, — потому что книги мы получаем от книжного клуба «Тайме», а мама не любит детективы. Она очень впечатлительна, и даже воображаемые преступления не дают ей спокойно спать. Я же, напротив, обожаю детективы!