– Братья-гномы ушли, – напомнил ему Руфо. – А друид Невандер мертв. Тебе может понадобиться помощь.

– Тебе не меня надо спрашивать, – увильнул Кеддерли. – Декан Тобикус…

– Декан Тобикус отправил меня к Наставнику Авери, – перебил Руфо, – а Авери к тебе. Я могу идти если ты разрешишь, так они сказали, и принц Эльберет тоже согласился.

Кеддерли колебался и раздумывал еще несколько мгновений. После всего что произошло, он не был уверен, что может доверять Руфо, но он не мог и не замечать мольбы в глазах угловатого парня.

– У тебя меньше чем полчаса, чтобы собраться в дорогу, – сказал он. Черные глаза Руфо просияли.

– Я уже готов.

Почему-то, Кеддерли не был удивлен.

Эльберет и Даника ожидали Кеддерли за изукрашенными двойными дверями Библиотеки. Там также были Авери, Пертелоп, и две свободные лошади – похоже, наставники ожидали, что Кеддерли позволит Руфо отправиться с ним.

Даника широко улыбнулась Кеддерли, но улыбка немедленно растворилась и ее полные губы хмуро сжались, как только она увидела Руфо, выходящего из дверей за спиной Кеддерли.

Кеддерли только пожал плечами вместо объяснения, и влез на лошадь ближайшую к Данике.

Взгляд монашки потеплел, когда она увидела, как Руфо пытается вскарабкаться на свою лошадь. Юноша был столь неуклюж, что Даника не могла не пожалеть его. Она кивнула Кеддерли; у нее появилась уверенность, что она сможет оставить прошлое позади и сосредоточиться на том, что ждет их на пути.

– Ты многое увидишь по дороге и в эльфийском лесу, – Пертелоп сказала Кеддерли, подойдя к его коню. Кеддерли пытался не замечать плотное платье веселой наставницы, но ее длинные рукава смотрелись явно не к месту, особенно в теплый летний день.

– Увидишь много удивительного, – продолжила Пертелоп. – И я знаю, ты многому научишься за то короткое время, что проведешь вне Библиотеки, больше, чем за все предыдущие годы.

Кеддерли удивленно взглянул на нее, не уверенный как понимать ее странные слова.

– Ты увидишь, – обьяснила Пертелоп, изо всех сил пытаясь сдержать смех, чтобы не смутить юного клерика. – Там больше жизни чем приключений, дорогой Кеддерли, и больше живут чем читают книги.

– Но, если у тебя будет свободное время… – продолжила она, вынимая огромный том из складок своей рясы. Кеддерли узнал эту книгу, как только она протянула ее ему, поскольку он, как и все священники Ордена, изучал эту работу с первых дней пребывания в Библиотеке: Том Вселенской Гармонии, главная священная книга Денейра.

– На счастье? – смущенно спросил он.

– На чтение, – твердо ответила Пертелоп.

– Но…

– Я уверена, что ты заучил эту книгу, – перебила Пертелоп, – но сомневаюсь, что ты сумел правильно ее прочесть.

Кеддерли испугался, что выглядит таким же идиотом, каким себя чувствует. Он с усилием закрыл свою отвисшую челюсть.

– Слова могут быть прочитаны по разному, – сказала Пертелоп, и приподнялась на цыпочки, чтобы чмокнуть Кеддерли в щеку. – А вот это на счастье, – обьяснила наставница, подмигивая Данике.

– Я бы так хотел пойти с вами! – вдруг возопил Наставник Авери. – О, увидеть вновь Шильмисту! – Он вытер платком глаза и свое полнощекое лицо.

– Вы не можете, – холодно отрезал Эльберет, утомленный долгим прощанием. Он тронул поводья Теммерисы, своего белоснежного жеребца, и могучий конь взметнулся, звеня тысячами бубенцов при каждом шаге. Киеркан Руфо последовал за эльфом, и Даника тоже тронулась с места.

Кеддерли перевел взгляд с Тома Вселенской Гармонии на Наставницу Пертелоп и улыбнулся.

– Твое впечатление от мира будет меняться с возрастом, – Пертелоп сказала так тихо, что остальные не услышали. – И хотя слова в книге означают лишь одно, ты можешь прочитать их по-разному. Сердце Денейра – сердце поэта, а сердце поэта летит по ветру в тени облаков.

Кеддерли взялся за толстую книгу обеими руками. Его ощущение мира, морали, действительно изменилось. Он убил человека, и получил приключение подобное тем, о которых тысячи раз читал в книгах легенд.

– Прочти ее, – серьезно сказала ему Пертелоп. Она повернулась обратно к Библиотеке, взяла Авери под руку и увела его прочь.

Лошадь Кеддерли сделала первый шаг, и юный клерик оказался в дороге.

Фелкин оглядел своих восьмерых спутников, чувствуя себя небезопасно, несмотря на их сопровождение. Они вышли на глубокую разведку в Шильмисту по приказу Рагнора, грубого, безжалостного огриллона. Фелкин не обсуждал приказы, даже со своими товарищами гоблинами, полагая, что какая бы опасность не таилась в эльфийском лесу, она не сравнится со всей мощью гнева Рагнора!

Теперь же Фелкин не был так уверен. Они ничего не видели, ничего не слышали, но каждый из девяти гоблинов в отряде разведчиков чувствовал, что они не одни.

Они пересекли песчаный холм и вошли в густые заросли папоротника, росшего в тени раскидистых вязов.

– Что это было? – хрюкнул один гоблин, пригнувшись к земле и пытаясь следовать взглядом за быстрой, неуловимой фигурой сквозь глубокие тени. Все в отряде нервно мялись, чувствуя себя уязвимыми.

– Цыц! – выругался Фелкин, боясь шума больше чем вражеских шпионов.

– Что это?… – гоблин попытался спросить снова, но его слова были прерваны стрелой, пробившей его горло.

Восемь оставшихся гоблинов бросились в укрытие, упав в папоротники и карабкаясь на вязы. Фелкин услышал шум, словно сломалась палка, и ближайший к нему гоблин воспарил в воздух, лягаясь и хрипя, поскольку ловчая петля затянулась у него на шее.

Это оказалось уже слишком для двоих из оставшихся гоблинов. Они вскочили на ноги и бросились бежать в сторону деревьев. Они не пробежали и десятка сажен, прежде чем стрелы настигли их.

– Где они были? – крикнул Фелкин своим спутникам.

– Слева! – крикнул один гоблин.

– Справа! – завопил другой.

И тут на них налетел ураган стрел, пробивавших папоротники и вонзавшихся в деревья, затем все стихло. Гоблин в петле прекратил барахтаться, и медленно поворачивался по ветру.

Фелкин подполз к одному из своих спутников, тихо лежавшему в папоротниках. – Наша остаться пять, – сказал Фелкин. Когда товарищ не ответил, Фелкин грубо развернул его.

Зеленое оперение стрелы торчало из одного глаза гоблина. Другой глаз бессмысленно глядел вперед.

Фелкин отбросил труп и быстро пополз прочь, с ужасом ожидая, что на поднятый им шум прилетят стрелы. Где-то в стороне, еще один гоблин попытался сбежать и был застрелен с уверенной жестокостью.

– Вас осталось не больше чем четверо, – сказал мелодичный голос по гоблински, но с безошибочным акцентом эльфийки. – Возможно только трое. Хотите выйти и сразиться со мной честно?

– Моя? – Фелкин смущенно отозвался тихим эхом. – Только один эльф? – Весь его отряд был перебит одним эльфом? Осмелев, гоблин высунул голову из папоротников и увидел эльфийскую воительницу с мечом в руке, стоящую возле вяза, и ее лук, прислоненный к дереву поблизости от нее.

Фелкин глянул на свое грубое копье, подумывая, сможет ли он сделать бросок. Один из его спутников повидимому питал те же мысли, поскольку этот гоблин вскочил из папоротников и метнул свое копье.

Эльфийка, не пойманная врасплох, упала на колени и копье пролетело выше, не причинив ей вреда. Быстрее чем Фелкин мог уследить, она схватила свой лук и дважды выстрелила. Глупый гоблин не успел даже упасть обратно в заросли. Первая стрела вонзилась ему в грудь, а вторая прошила гоблину глотку.

Фелкин вновь взглянул на свое копье, радуясь, что другой указал ему на его ошибку. По его подсчетам, только он и еще один остались в живых – все еще двое на одного, если они смогут подобраться поближе к эльфийке.

– Фелкин! – Он услышал крик, и узнал голос Рэйка, отличного бойца. – Сколько наша много?

– Два! – он ответил, затем крикнул лучнице. – Наша два, эльф. Твоя бросить свой поганый лук и будет драться честно?