Их намеренно и искусственно сделали глухими. Естественно, это сделали грэкхи. Эти алдариане были убиты и брошены в помойную яму вместе с прочими отходами. Естественно, грэкхами. Следовательно, становилось понятно, как грэкхи относились к алдарианам. Они были для них домашними животными и с ними можно было делать все, что угодно.

То ли случайно, то ли тщательно все обдумав, но кто-то упомянул в присутствии посла слово «рабы», говоря об алдарианах. И это слово оказало на посла сильное влияние. Это пробудило в нем воспоминания, традиции и жгучую ненависть. Возможно, одно это слово оказало большое влияние на будущую политику великой державы, которая поверила в то, что якобы заключила особо выгодную сделку с грэкхами. Но это открытие, так же как и все остальное содержание помойной ямы, не сделалось достоянием широких масс. Человечеству и так не на что было надеяться, учитывая то, что могли сделать грэкхи и наши слабые средства защиты. Но всякой надежде можно было бы положить конец, если бы человечество узнало о том, что происходит. И началась бы либо сумасшедшая паника, либо ни к чему не приводящее восстание. О событиях рассказали только представителям нескольких стран. Оповестили некоторых ученых.

Но те, кого грэкхи ценили выше всех за то, что они усваивают их знания… Эти бездари присоединили свои голоса к хору остальных, кричащих о всеобщем благополучии и процветании. Да, конечно, сейчас увеличилась безработица, но скоро с ней будет покончено. Да, некоторые люди не пожелали работать и остались бездельничать дома, в ожидании, когда совсем не нужно будет работать. Но почему бы им и не побездельничать? В Соединенных Штатах были огромные запасы пищи. Грэкхи дали нам удобрение, от которого наши урожаи стали лучше. После этого фермерам, например, нечего будет делать вообще! И у нас есть сколько угодно энергии и пищи, и можно будет не работать с сорока лет, и у каждого будет все, чему он раньше завидовал у других.

Нашим потомкам наши действия могут показаться странными. Они могут не понять их. Но мы были не такими уж безнадежно глупыми. Например, предотвращение убийства Хэккета и Люси было исполнено просто великолепно. Мы были вполне способны поступать рационально. Но не все. И даже сейчас мы иногда ведем себя как идиоты. Все. В любом живущем поколении. Вполне возможно, что когда-нибудь повторится что-нибудь в этом же роде!

Если так, то тогда мы сделаем все своими руками.

Наверное, это правда, что все разумные существа в Галактике имеют примерно одинаковый образ мышления. То есть каждый, если ему позволить, будет действительно действовать достаточно глупо и ожидать того невозможного, что, по их мнению, должно произойти. Люди ждали, что рай на Земле наступит немедленно и не желали ждать его даже несколько месяцев, не говоря уже о том, что даже не думали о том, что он невозможен. Поэтому и начались волнения.

Безработица возросла до тридцати процентов. Число неработающих повысилось более, чем вдвое. По улицам ходили толпы демонстрантов. Они не требовали работы, потому что это скоро должно было стать незначительным делом: они требовали, чтобы как можно быстрее на Земле наступил рай, путь к которому подготовили грэкхи.

Кстати, этот вопрос до сих пор остается еще спорным. Некоторые говорят, что грэкхи очень тщательно изучили психологию людей и на ней построили все основные свои действия. Другие говорят, что любая раса вела бы себя при данных обстоятельствах точно так же. Самое странное то, что это второе мнение, по всей видимости, наиболее правильно.

Многие заводы закрылись на переоборудование для службы будущему обществу, о котором говорили нам грэкхи. Затем они никак не могли найти достаточно рабочих, чтобы заняться этим переоборудованием. Большинство предполагало жить на пособие по безработице и ожидать, пока заводы не смогут занять их на один рабочий день в неделю, а платить столько же. Поэтому, многие фабрики так и не смогли переоборудоваться.

Некоторые науки и отрасли промышленности, казалось, должны будут исчезнуть окончательно. Бензоколонки стали никому не нужны. Все ждали, когда автомобили будут разъезжать, используя трансляторы энергии. Остановилась вся нефтяная промышленность. Угольная промышленность. Строительная промышленность сократила число своих операций, потому что новые материалы должны были облегчить и удешевить строительство. Полностью остановилась текстильная промышленность, не умеющая выпускать таких материалов, которые продемонстрировали нам грэкхи.

И последствия всего этого не замедлили сказаться. Пришло время, как ни невероятно это звучит, когда пятьдесят процентов всего населения либо не работало, либо ждало, когда улучшатся условия работы.

Пищевая промышленность, конечно, не могла остановиться. Но и оттуда сбегало много рабочих, которым казалось несправедливым, что остальные сидят и ждут, когда надо будет работать всего один час в неделю, а им приходится трудиться в поте лица.

Затем эти люди, которые сидели и ждали, когда на Земле наступит рай, тоже поняли, что так продолжаться не может, и устроили гигантскую демонстрацию, требуя, чтобы всем раздавали запасы синтетической пищи, оставленной грэкхами. Они кричали, что так дальше продолжаться не может. Что правительство нарочно захватило себе все то, что оставили для них грэкхи. Что это стыд и позор, что до сих пор об усовершенствованиях только говорится, но ничего не делается. Они заподозрили, что их обманывают.

Но самый большой взрыв негодования прошел тогда, когда правительство издало закон, по которому пища предоставлялась бесплатно только тем семьям, в которых хотя бы один человек работал. Состоялся самый настоящий митинг протеста. Люди кричали, что это возмутительно. Что это не поддается никакому описанию. Они настаивали, чтобы то, что грэкхи сделали возможным, правительство превратило в действительность, и игнорировали всякие замечания насчет того, что для этого тоже надо потрудиться.

Естественно, при таком положении вещей об открытии, сделанном после отбытия грэкхов, нечего было и думать говорить, потому что люди были пьяны, пьяны своими мечтами, и они подняли бы самую настоящую революцию, просто не поверив в сказанное. А если бы их и удалось в этом убедить, поднялась бы такая паника, которая была бы хуже любого корабля грэкхов, прилетевших завоевать Землю.

Хэккет в это время работал над тем предметом, который Люси получила от алдарианина, попавшего в катастрофу. Он не думал, что ему придется этим заниматься. Двенадцатью часами после отлета космического корабля, он наблюдал, как посол отбывал в свою страну. И выглядел он потрясенным. Ему предстояло еще убедить свое начальство, что пытаясь продать остальной мир, они тем самым продали самих себя. Если он все расскажет, как было, последует мгновенная смена политики. Наступит мирное содружество, что было бы сейчас крайне желательно. Но его страна может только сделать вид, что она переменила политику. А если она в действительности переменит ее, то все равно, на случай возвращения грэкхов на Землю, они могут постараться все-таки выполнить их поручение и убить двух людей.

— Трудно судить, — сказал Хэккету сотрудник ФБР, — в такой же вы безопасности сейчас, как в объятиях матери, или вас могут убить каждую минуту. Но лучше вам не возвращаться домой. Мы можем поместить вас в камеру, где мы вам гарантируем вашу безопасность. Хотите?

— Да нет, — признался Хэккет. — И к тому же следует подумать о мисс Тэйл. Если я в опасности, то и она тоже.

— Не думаю, что вам имело смысл возвращаться в университет Роджерса,

— продолжал рассуждать разведчик. — Мы, конечно, можем приставить к вам человека…

— Меня оттуда уволили, — сухо сказал Хэккет, — за то, что я не способен понять теоретическую физику грэкхов и обучать ей наших студентов. Если я вернусь обратно, придется давать слишком подробные объяснения, а мне бы этого не хотелось.

— Если вы со мной согласны, — предложил разведчик, — то вам лучше всего поехать туда, где никто и не подумает вас искать. В какое-нибудь место, где вы раньше никогда не были. Обычно мы никогда не предлагаем этого, но те люди, которых нам иногда нужно бывает скрыть на некоторое время, лучше всего, честно говоря, подошли бы для тюрьмы.