Там, на веранде, ее ждал Марселло.

Для сегодняшнего дня он оделся вполне буднично: темные брюки и белая рубашка, расстегнутая на несколько пуговиц.

Это создавало вокруг него ауру покоя и безмятежности… но Шанна понимала, что скрывается за этим фасадом. Марселло редко терял самообладание. Так он добился всего, что сейчас имеет…

Была в нем какая-то изюминка, которая заставляла смотреть в его сторону. Что-то мимолетное, намек на природную мужественность.

Марселло взглянул на Шанну, когда она подошла к столику, и девушка тут же ощутила на себе силу его взгляда.

Мужчина позвал официантку, как только Шанна заняла стул напротив него.

Она не сделала макияж, лишь подкрасила губы блеском. Ее волосы были сколоты заколкой. А в топе и джинсах Шанна больше походила на девочку-подростка, чем на взрослую женщину.

Только внешность может быть обманчива, подумал мужчина, ведь он сам знал, какая страстная натура прячется за напускной холодностью.

Марселло слишком хорошо помнил, насколько чувственна Шанна в постели, как она готова была разделить с ним… все.

И Марселло ощутил желание еще раз попробовать ее на вкус. Она принадлежала ему целиком… и будет принадлежать снова. Ни с одной другой женщиной он не испытывал ничего подобного и мечтал заполучить Шанну вновь.

Хуже того, ему хотелось наказать ее за то, что она лишила его дочери на долгих три года.

– Шанна.

Официантка принесла кофе. Молодая женщина добавила в свой латте два кусочка сахара, размешала, отпила глоток и посмотрела на мужа.

– Давай побыстрее покончим с этим, – холодно предложила она.

– Положим карты на стол, так сказать?

Он был отличным стратегом, умело ведущим игру по своим правилам.

– Да. – Задержками ничего не добьешься.

И разве выяснение планов врага не есть половина по беды?

– Первый шаг – закрепить мое отцовство на законных основаниях.

– Я ничего не сделаю, пока не узнаю, каковы твои намерения. – Ее голос звучал ровно, вежливо.

– Немедленные и долгосрочные. Какими бы они ни были, это все в интересах Ники, – уверил ее Марселло.

– Как такое возможно? – парировала она. – Суд по делам опеки принесет горе в жизнь малышки. Разрушит всякую стабильность. Я ее мать, черт возьми!

Марселло долго смотрел на Шанну. Ничего, кроме злости, ее лицо не выражало. Разве что желание бороться с мужем.

– А Ники никогда не любопытствовала, почему в ее жизни нет папы?

Шанна не намеревалась сдаваться. Злость помогала ей держать ситуацию под контролем.

– Вообще-то она начала задавать мне вопросы об отце вскоре после того, как пошла в садик.

– И?

– Я сказала ей правду. Относительную.

– Просвети меня.

– Сказала, что ушла от папы до ее рождения. – Шанна заправила за ухо выбившуюся прядь волос. – В наше время у многих детей только по одному родителю.

Марселло откинулся на спинку стула.

– Но ты до сих пор замужем, Шанна. За мной.

– Это не надолго.

– Уйдя от меня четыре года назад, ты только теперь подала на развод?!

– Марселло, перестань играть со мной в психологические игры. Говори, чего ты хочешь.

– В отношении Ники?

– Конечно, в отношении Ники!

– Вообще-то хочу подарить старому больному человеку возможность познакомиться с его единственной правнучкой.

Шанна не ожидала ни такого ответа, ни нахлынувших эмоций.

– Рамон болен? – Он был единственным, кто одобрил выбор Марселло. Рамон увидел в Шанне больше, чем остальные, и взял ее под свою защиту. – Сильно?

– Врачи говорят, ему осталось несколько месяцев. Может быть, меньше.

А значит, Ники придется ехать в Испанию.

– Я не позволю тебе увезти дочку за границу. – Шанна запаниковала. – У нее нет паспорта. Черт, она даже не знает тебя!

Что, если он не привезет Ники обратно? Что, если Ники будет там плохо?

– Естественно, ты поедешь с нами.

Вернуться туда, где она провела худший год своей жизни? Общаться с людьми, которые скрывали свое недовольство выбором Марселло за напускной вежливостью? Встретиться с бывшей любовницей мужа, которая оказалась не такой уж бывшей и которая с восторгом разрушила чужое счастье?!

– Ты, наверное, шутишь!

– Несколько недель, – сообщил Марселло. – И все.

Шанна закрыла глаза.

– Нет.

– Я дал слово Рамону.

Это только все усложнило.

– Рамон знает о Ники?

– Дедушка был рад, что у него есть правнучка.

Нетрудно догадаться, от кого Рамон получил эти вести. Пене, овдовевшая тетушка Марселло, обожала совать нос в чужие дела. Наверняка Сандро рассказал Пене о девочке, а той осталось лишь сложить два и два. А возможно, она просто подслушала разговор Сандро и Марселло.

Веселенькая семейка!

– Ну? – Марселло смотрел на Шанну.

Женщина отпила кофе и заглянула ему в глаза.

– Я не ставлю под сомнение твое слово, но не думай, что ты сможешь воспользоваться данной ситуацией.

– Зачем мне это делать?

– Чтобы заслужить мою симпатию и пустить мне пыль в глаза. – Она помолчала. – А потом получить право опеки. Или ты не за этим позвал меня сюда? Может, это дело обсудят наши адвокаты?

Шанна не знала страха в том, что касалось защиты дочери. И Марселло восхищался ее силой и смелостью.

– Потребуется немало времени, чтобы прийти к согласию по опеке, – заявил мужчина. – Нам нужно согласовать расписание моих свиданий с дочерью и принять решения, которые будут лучшими для Ники. Ее эмоциональное состояние превыше всего.

– Моя дочь в прекрасном эмоциональном состоянии.

– Но обстоятельства изменились, – парировал Марселло с завидным спокойствием. – Ники теперь не только твой ребенок. У нее есть и отец. Закон здесь на стороне того, что будет лучше для ребенка. А это полная семья. Если мы не придем к какому-то соглашению сами, судья рассмотрит наши кандидатуры и решит, с кем оставить девочку. – Мужчина сделал многозначительную паузу. – Как ты думаешь, хоть один судья лишит меня права видеть дочь?

Нет. Но Шанна надеялась добиться хотя бы того, чтобы отец виделся с Ники только на территории Австралии.

– Почему у меня такое ощущение, что за всем этим скрывается еще что-то?

– Потому что ты забыла кое-что важное. Ники – наследница династии Мартинезов.

– Поэтому тебе нужен тест на отцовство?

– Мы имеем дело с огромным состоянием.

Это только превратит Ники в избалованную маленькую богатую девочку.

– Нет!

– Наследство Мартинезов ее по праву рождения.

– И что? Ее никогда не будут любить за это. Ники станет жить в золотой клетке с кучей охранников. И лишится радости свободного детства.

Марселло заказал себе еще чашку кофе. Шанна отказалась.

– Богатство – всегда риск. Телохранителей обычно не замечаешь. Ты привыкаешь с этим жить.

– Только не говори, что твои телохранители где-то рядом. – Она огляделась по сторонам.

– Столик справа от нас. Высокий, мужчина в джинсах и рубашке-поло. Карло еще и мой личный ассистент.

Шанна никогда бы не подумала, что этот человек – чей-то телохранитель. Однако она и Ники не были столь важными персонами, чтобы иметь охрану, пусть и не вызывающую подозрений. Они спокойно и скромно жили здесь, в Австралии.

Далеко от Мадрида и Мартинезов, для которых охрана была частью стиля жизни.

– Подпиши разрешение, Шанна. Закажи Ники паспорт и попроси, чтобы его сделали побыстрее.

Она почувствовала, как по спине побежали мурашки. Без паспорта Ники не может выехать за пределы Австралии. А с документом дочка будет путешествовать, вероятно, и без матери.

И этого Шанна боялась больше всего. Этому она станет противиться любой ценой.

– А иначе ты затаскаешь меня по судам, Марселло?

– Почему ты не рассматриваешь поездку в Мадрид как возможность для Ники познакомиться со своей родиной, моим домом, моей семьей? Рамон проведет хоть сколько-то времени с правнучкой. Неужели я так много прошу?

– А как я объясню эти каникулы Ники? Она очень умная девочка. Она будет задавать вопросы и ждать, что я отвечу на них.