– У джинов развита природная способность к левитации. Вот их и нанимали в качестве грузчиков или носильщиков – принести или унести что-нибудь. Нам ведь все равно, весит предмет один килограмм или сотню тонн. Кроме того, благодаря этому умению, мы можем очень хорошо и быстро строить,

Жизнь в пустыне тяжелая, и джиннам приходилось браться за любую работу на самых тяжких, почти рабских условиях. Мы строили дворцы, а потом еще и таскали их вслед за хозяином. Кроме этого приходилось выполнять самые разнообразные, порой унизительные поручения. Вплоть до кражи коней из царских конюшен и принцесс из дворцов.

Все изменилось, когда в нашей пустыне мы обнаружили подземные озера розовой воды. Когда джинны научились добывать вигрин, у них отпала необходимость работать на другие расы. В одно прекрасное утро все построенные ими дворцы растаяли в воздухе. Джинны вернулись обратно в пустыню и построили свои города и дворцы, в которых теперь живут сами.

Мы добываем вигрин и продаем его всем остальным. Роскошь, которую ты видел у меня во дворце, своим происхождением обязана нашим скважинам и запасам розовой воды. Теперь не эльфы и не гномы, а мы, джинны, диктуем миру свои условия!

Махмуддин гордо посмотрел на Колю, выискивая на его лице признаки восхищения и уважения. Коля старательно их изобразил.

– Спасибо, я все понял. Но вы не рассказали о четвертой расе, о людях.

Джинн нахмурился.

– Люди! – пробормотал он. – Самая молодая и неразвитая раса. Они находятся в полудиком состоянии. Ни магии, ни науки, ни денег. Годятся лишь для того, чтобы снабжать нас продовольствием.

Увидев вытянувшееся Колино лицо, джинн поправился.

– Нет, ты не думай, они вовсе не дикари. До вашего уровня им, конечно, очень далеко, но они живут в городах, у них вполне цивилизованное общество. Они знакомы с элементарными науками. Мы с ними торгуем и всячески помогаем им развиваться. Особенно серьезно этим занимаются эльфы. Их этические нормы настолько высоки, что они не могут допустить страданий других живых существ. Эльфы очень заботливо опекают людей, и скоро, я думаю, люди смогут подняться до уровня полноценных партнеров среди рас нашего мира.

Коля скомкано поблагодарил джинна и отошел к своей лежанке. Как любой россиянин, он умел видеть сквозь узоры расплывчатых, политкоректных фраз.

Итак, статус людей в этом мире крайне низок, и это следует учитывать там, в столице. Во все времена, во всех мирах жители столиц с пренебрежением относятся к приезжим. Неважно откуда ты приехал – в их городе ты всего лишь провинциал, не заслуживающий уважения. А он ко всему еще и человек, то есть, самый презираемый сорт.

– Как все неудачно складывается, – подумал Коля. – Теперь вся надежда на джинна.

На ночь путники не стали останавливаться. У руля встал ифрит, а джинн с Колей уснули прямо посередине ковра. Землянин постарался устроиться с наветренной стороны от джина, который перед сном решил снова покурить свой кальян.

Рано утром на горизонте путники увидели столицу. Город стремительно надвигался на них. Уставший ковер, почувствовав конец путешествия, напрягал все силы. Через полчаса он опустился перед городскими воротами.

– Полеты над городом категорически запрещены, – пояснил джинн Коле. – Дальше пойдем пешком.

Но для начала, предстояло пройти сквозь городские ворота. Они уже были открыты. По их краям стояли бдительные ифриты. Они без труда определили высокий статус Махмуддина, и не стали ничего выяснять, а сразу проводили его в караульное помещение. Джинн пробыл там довольно долго.

В это время оба джинновых ифрита под руководством бритоносого разгрузили первый ковер и принялись его собирать. Коля с интересом наблюдал за ними. Ифриты не скатали его в рулон, как предполагал Коля, а просто сложили пополам. Затем еще раз, и еще раз.

Коля смотрел, все больше и больше удивляясь. Ифриты продолжали складывать ковер пополам, хотя казалось, это уже невозможно. В результате у них получился сверток, объемом с человеческую голову, не больше.

Затем они принялись за багаж, и стали укладывать его в небольшой мешок. Мешок принимал в себя вещи одну за одной, не увеличиваясь в размерах. Каким-то чудесным образом, туда поместились даже самые громоздкие предметы, которые явно должны были занять больше места, чем весь внутренний объем мешка.

Покончив с багажом, ифриты умудрились засунуть в мешок и оба сложенных ковра. Затем встали рядом, ожидая хозяина. Джинн появился в компании начальника стражи. Почтенный вояка был одет с такой же роскошью, как и Махмуддин-аглай. Из-под парчового халата выпирал необъятных размеров живот. Золотой пояс с саблей не мог самостоятельно удерживаться на выпуклости живота, поэтому его поддерживали еще пара ремней переброшенных через плечи. В целом конструкция образовывала нечто среднее между офицерской портупеей и брючными подтяжками.

Начальника стражи сопровождали двое помощников. Они тоже были джиннами, а не ифритами. Но, в отличие от своего начальника и джинна Махмуддина, не имели таких животов, и в своих военных форменных халатах выглядели далеко не так импозантно. Один из стражников нес коловорот, второй тащил огромную флягу, по объему подходившую, скорее, под категорию канистры.

Не говоря ни слова, под бдительным присмотром начальства, они проделали внизу бочки отверстие, вставили заранее приготовленный кран, и наполнили канистру. Потом также молча вернулись в караулку.

Начальник стражи цветисто поздравил Махмуддина с прибытием в город, наговорил кучу любезностей и, наконец, тоже ушел. Дорога в город была свободна.

Махмуддин подал знак слугам. Дворецкий легко подхватил мешок, с багажом, и, не оглядываясь, быстро прошел сквозь арку ворот и тут же скрылся в лабиринте узеньких улочек. Ифриты взвалили на плечи по бочке и потрусили следом, не испытывая, казалось, никаких неудобств оттого, что каждый тащил на себе бочку в два раза больше него самого.

Джинн взял Колю под руку, и они неспешно вошли в город.

– Какой все-таки мерзавец, этот начальник стражи. Мы договорились, что он получит флягу вигрина в качестве платы за вход в город. Все вроде бы по закону. Но ты видел его флягу? А что поделаешь, я ведь еще не вернулся ко двору. А с такими личностями можно спорить, только имея соответствующее положение. Нет, но каков нахал. Это у него называется одна фляга!

Несмотря на ворчание, джинн сиял от восторга. Он был счастлив вновь оказаться в городе, а ругался просто потому, что так было положено.

Коля также с интересом оглядывался вокруг. Город в целом производил приятное впечатление, хотя и не мог похвастаться архитектурными изысками. Невысокие глиняные дома, по восточному обычаю, прятались за дувалами, показывая улице лишь глухие стены. Узкая улица была тщательно выметена, по ее краям, вдоль дувалов текли неглубокие арыки с относительно чистой водой.

Прохожие делились на две категории. Подавляющее большинство составляли откровенные оборванцы в ношенных заплатанных халатах, перехваченных на поясе простыми веревочками. Ни о золотых украшениях, ни о драгоценностях и речи быть не могло. Не было даже мало-мальски заслуживающих упоминания животов. Владельцы старых халатов были худы, как щепки.

Тем не менее это были все те же джины – огромные крючковатые носы, поросшие шерстью, раскосые глаза и небольшие рожки не оставляли сомнений в их расовой принадлежности.

Сколько Коля не приглядывался, он видел либо толстых богатеев в роскошной одежде с золотыми украшениями, либо откровенных бедняков. Никаких признаков среднего класса не наблюдалось. Это показалось Коле странным. Его небогатых знаний в области политической экономии хватало на то, чтобы понимать, что показателем экономического процветания страны является именно эта категория населения.

Несмотря на нищенскую зарплату и невыносимые бытовые условия, традиционные для российских космонавтов-бюджетников, Коля всегда причислял себя к среднему классу. Поэтому на новых планетах он первым делом искал равных себе по социальному статусу. Здесь же таких не было в принципе.