Я повернулся к Линкольну, который стоял и молча слушал нас.

— Вы ведь атторней, ради Бога, помогите нам! Линкольн ответил:

— Льюис, мистер Берроуз и иже с ним стоят на позиции силы. Не хитрость стоит за его поступками… он действительно сильнейшая сторона. — Симулакр немного поразмышлял, потом развернулся, подошел к окну, чтобы выглянуть на улицу. Неожиданно Он повернулся назад, к нам. Его полные губы были плотно сжаты, на лице — выражение боли, но глаза горели.

— Сэм Берроуз — бизнесмен, — сказал Линкольн, — но ведь и вы тоже. Продайте «Ассоциацию САСА», свою маленькую фирму, присутствующему здесь мистеру Джерому Роузену за доллар. Таким образом она станет собственностью роузеновской фабрики спинетов и органов, которая оценивается в значительную сумму. Тогда, чтобы приобрести фирму, Сэму Берроузу придется покупать все хозяйство, включая фабрику, а он не готов сделать это. Что касается Стентона… Могу сказать вам следующее: он более не станет с ними сотрудничать. Я могу с ним поговорить и убедить его вернуться. У Стентона взрывной темперамент, но это — хороший человек. Я знаком с ним уже много лет. Он был в администрации Бьюкенена, и невзирая на многочисленные протесты я решил оставить его, несмотря на все махинации. Хотя он резок и заинтересован больше в личной карьере, он честен. В конце концов, он не будет общаться с мошенниками. Он совсем не хочет открывать юридическую контору и возвращаться к своей юридической практике. Ему необходима власть, и в этой области он достоин доверия — из него получится хорошее должностное лицо. Я ему скажу, что вы хотите предложить ему должность председателя Совета директоров, и он останется.

Теперь Мори тихонько сказал:

— Я никогда бы об этом не подумал… Но тут снова встряла Прис:

— Я не согласна. САСА не должна достаться семейству Роузенов, об этом даже речи быть не может. А Стентон не купится на такое предложение.

— Нет, он согласится, — возразил Мори, а мы с папой закивали в знак согласия. — Мы его сделаем важной птицей в нашей организации — почему бы и нет? Он справится. Боже мой милосердный, быть может, не пройдет и года, он придумает такое дело, которое принесет нам миллионные прибыли.

Линкольн вежливо сказал:

— Если вы доверите ваши надежды и ваши дела мистеру Стентону, вам не придется сожалеть об этом.

Мы гуськом прошествовали обратно в офис. Берроуз и его команда, дожидаясь нас, выжидали…

— Вот что мы имеем вам сообщить, — объявил Мори, прочистив горло. — Кхгм, мы продали САСА мистеру Джерому Роузену, — он указал на отца, — за один доллар.

Берроуз прищурился:

— В самом деле? Интересно. — Потом взглянул на Бланка, а тот вскинул руки в жесте горестного отчаяния и соответствующим образом скривился.

Линкольн обратился к Стентону:

— Эдвин, мистер Рок и оба мистера Роузена хотят, чтобы ты присоединился к их новоиспеченной корпорации в качестве председателя Совета директоров.

Кислая, озлобленная физиономия симулакра Стентона дрогнула: на ней то появлялись, то исчезали отражения его чувств.

— Это действительное состояние дел? — вопросительно сказал он, обращаясь к нашей группе.

— Да, сэр, — ответил Мори. — Это предложение фирмы. Мы можем привлечь человека с вашими способностями. Мы намереваемся пойти вам навстречу и открыть вам дорогу.

— Это правда, — добавил я, а папа сказал:

— Я, согласен с этим, мистер Стентон, и могу поговорить с моим вторым сыном, Честером. Это предложение сделано от всего сердца.

Усевшись за один из старомодных «Ундервудов», принадлежащих САСА, Мори заправил в машинку лист бумаги и начал печатать.

— Мы придадим этому письменную форму, сразу же можем подписать документ и не откладывать ничего в долгий ящик.

И тут Прис сказала, холодно и тихо:

— Я считаю это коварным предательством не только по отношению к мистеру Берроузу, но и ко всему, к чему мы стремились.

Пристально глядя на нее, Мори отрезал:

— Заткнись!

— Я не соглашусь с этим потому, что это неправильно, — ответила Прис совершенно спокойно, будто заказывала одежду по телефону у Мэйси. Потом, так же буднично, добавила: — Мистер Берроуз и мистер Бланк, если вы хотите, чтобы я ушла с вами, я сделаю это.

Все мы, включая Берроуза и Бланка, не поверили своим ушам.

Как бы то ни было, Берроуз очень быстро пришел в себя.

— Вы, эээ, помогали конструировать симулакры. Значит, вы сможете сами это сделать, — сказал он и уставился на нее.

— Да ничего она не может! — бросил Мори. — Вся ее работа заключалась в росписи лица. Что она знает об электронной части? Ничегошеньки! — Он продолжал пристально наблюдать за своей дочерью.

Тогда Прис заявила:

— Боб Банди уйдет со мной.

— Почему? — спросил я, мой голос задрожал: — И его тоже? — добавил я. — Вы с Банди были… — Я не смог закончить эту фразу…

— Боб прекрасно ко мне относится, — сказала Прис туманно. Берроуз полез в карман и вытащил бумажник.

— Я дам вам денег на билет, — сказал он Прис. — Вы сможете следовать за нами. А чтобы не было никаких осложнений с точки зрения закона, мы… мы будем путешествовать раздельно.

— Отлично, — ответила Прис. — Я буду в Сиэтле через день или где-то так. Однако спрячьте деньги — у меня есть свои.

Кивая Дэйву Бланку, Берроуз произнес:

— Итак, мы завершили здесь свои дела. Теперь можно и отправляться. — Потом обратился к Стентону: — Мы оставим вас здесь, Стентон, — ведь таково ваше решение?

Симулакр Стентона ответил своим скрипучим голосом:

— Совершенно верно, сэр.

— До свидания, — попрощался Берроуз, Бланк сделал нам ручкой, а миссис Нилд просто повернулась и последовала за Берроузом — и они ушли.

— Прис, — сказал я, — ты безумна.

— Ценное замечание, — ответила она с отсутствующим видом.

— Ты так думаешь? — спросил ее Мори, бледный как полотно. — О бегстве с Берроузом? О том, чтобы улететь в Сиэтл, чтобы соединиться с ним.

— Да.

— Я вызову копов, — сказал Мори, — и задержу тебя. Ты — всего лишь подросток. Соплюха несчастная! Я подключу к этому делу психиатрическую службу. Я им скажу, чтобы тебя снова поместили в клинику.

— Ничего ты не сделаешь, — огрызнулась Прис. — Я с этим справлюсь, и организация Берроуза мне поможет. Психиатрическая служба не может задержать меня, пока я сама этого не захочу или пока у меня не начнется обострение психоза. А сейчас я прекрасно себя чувствую и дела свои обделываю весьма сознательно. Поэтому нечего впадать в истерику — ничего хорошего из этого не выйдет.

Мори облизнул губы, запнулся и замолчал. Несомненно, она была права: все это можно было успешно решить. И люди Берроуза прекрасно понимали, что никаких юридических лазеек здесь нет. Они завладели ноу-хау, перспективой получения бешеной прибыли.

— Я не верю, что тебе удастся перетянуть от нас Боба Банди, он никуда не поедет, — сказал я Прис.

Однако по ее поведению я понимал, что стоит ей пальцем поманить — и Банди побежит, как собачонка, куда она прикажет. И Прис об этом знала. Что же, подобные штуки отнюдь нередки… Как давно уже продолжалось это между ними? Разве можно точно сказать… Это личная тайна Прис — а нам оставалось лишь поверить ей на слово. Я спросил Линкольна:

— Вы об этом не подозревали, не так ли? Он отрицательно помотал головой. Мори отрывисто произнес:

— Как бы там ни было, мы от них избавились. Мы удержали «Ассоциацию САСА». Мы удержали Стентона. Недруги больше не вернутся. Мне начхать на Прис и Боба Банди. Если уж им так приспичило переметнуться на сторону этой компашки — скатертью дорожка. — И он с несчастным видом пристально взглянул на Прис. Та вернула ему взгляд с таким же равнодушием, как и прежде. Крепкий орешек, не позволит вырваться чувствам наружу. В критической ситуации она становилась лишь спокойнее, действовала более умело и внушала большее уважение, чем когда-либо.

«Возможно, — с горечью подумал я, — нам повезло, что она уходит. Мы все равно не были бы способны вызвать копов. Во всяком случае, что касается меня, то я — пас. А Берроуз смог бы? Быть может, он способен использовать ее… или же это она может опозорить, а может, даже уничтожить его. Или и то, и другое. Но тогда у них остается Банди. И между Ирис и Банди они могут создать симулакра без особого напряжения. Мори им не нужен, так же, впрочем, как я».