Глава 16

Линкольн тихонечко сказал мне на ухо:

— Льюис, вам надо сесть.

Кивая головой, я неуклюже взгромоздился обратно. Прис — она сияла. Она была великолепна в супермодном платье из мерцающей ткани… Ее волосы были подстрижены покороче и зачесаны назад, а особые тени Делали глаза черными и огромными. Берроуз, со своей наголо бритой башкой и резкой, веселой манерой, выглядел так же, как всегда: деловой и оживленный, он, улыбаясь, изучил меню и сейчас что-то заказывал.

— Она изумительно мила, — сказал мне симулакр.

— Да, — согласился я. Сидевшие вокруг нас люди, мужчины и женщины, вынуждены были бросать на нее быстрые, внимательные взгляды. Я не мог винить их за это.

— Вы должны начать действовать, — напомнил мне симулакр. — Боюсь, что теперь вы не сможете ни уйти отсюда, ни оставаться дольше в таком состоянии. Я сейчас подойду к их столику и скажу им, что у вас назначена встреча с миссис Деворак, немного попозже. И это все, что я могу для вас сделать: остальное, Льюис, в ваших руках. — И прежде, чем я успел остановить ЕГО, ОН зашагал на своих длинных ногах к столику Берроуза.

Подойдя туда, ОН наклонился, положив Берроузу руку на плечо, и заговорил с ним.

Вдруг Берроуз повернулся ко мне лицом. То же самое сделала Прис: ее холодные темные глаза ярко сверкали.

Линкольн вернулся к стойке бара:

— Идите же к ним, Льюис.

Я чисто механически сполз с табурета и стал пробираться между столиками по направлению к Прис и Берроузу… Они пристально наблюдали за мной. Вероятно, им казалось, что я захватил с собой пистолет, но я оставил его в мотеле. Я сказал:

— Сэм, ты конченый человек. Я подготовил для Сильвии весь компромат, — и я взглянул на свои часы. — Тем хуже для тебя, сейчас уже твое время прошло: у тебя был шанс, но ты его проворонил.

— Присядь, Роузен.

Я присел за их столик.

Официантка принесла им по мартини.

— Мы создали свой первый симулакр, — сказал Берроуз.

— О? Чей?

— Джорджа Вашингтона — Отца Нашего Государства.

— Вот досадно-то будет увидеть, как твоя империя рассыплется в прах.

—. Не знаю, о чем ты говоришь, но рад, что натебя наскочил, — сказал Берроуз. — Это удобный случай выяснить несколько недоразумений. — Прис он сказал: — Извини, дорогая, что придется поговорить о делах, но нам повезло, что мы случайно встретились здесь с Льюисом, как ты думаешь?

— Да, я думаю, если он не уберется, между нами все кончено.

Берроуз возразил:

— Ты так жестока, дорогая. Это не такой уж важный, но интересный вопрос — то, что мне хотелось бы уладить с Роузеном прямо здесь. Если ты так недовольна, могу отправить тебя домой на такси.

Своим ровным, отвлеченным тоном Прис произнесла:

— Я не хочу, чтобы меня отсылали. Если ты пытаешься от меня избавиться, ты сам очутишься в помойном ведре так быстро, что у тебя голова пойдет кругом.

Мы оба уставились на нее. Несмотря на красивое платье, прическу и грим, Прис осталась прежней.

— Думаю, что я отошлю тебя домой, — сказал Берроуз.

— Нет, — ответила она. Берроуз поманил официантку:

— Вызовите мне такси…

— Ты трахал меня при свидетелях, — сказала Прис. Берроуз, побледнев, отослал официантку.

— Тогда вот что, — сказал он, и руки у него заходили ходуном. — Ты хочешь сидеть, есть свой суп виши и молчать? Ты можешь помолчать?

— Я говорю то, что хочу, и тогда, когда хочу.

— О каких это свидетелях ты говорила? — Берроуз заставил себя улыбнуться. — О Дэйве Бланке? О Колин Нилд? — Его улыбка становилась все более уверенной. — Ну же, дорогая, продолжай.

— Ты — грязный, стареющий тип среднего возраста, который любит заглядывать девочкам под юбки, — сказала Прис. — Твое место — за решеткой. — Ее голос, хотя и негромкий, звучал так отчетливо, что некоторые люди, сидевшие за близстоящими столиками, стали оборачиваться в нашу сторону. — Ты слишком часто суешь в меня эту свою штуку, — сказала Прис. — И вот что я могу тебе сказать: чудо Господне, что он у тебя вообще встает, такой малюсенький и вялый. Да ты и сам слишком старый и вялый, ты, пидор старый!

Берроуз вздрогнул и криво усмехнулся:

— Что-то еще?

— Нет, — ответила Прис. — Ты купил всех этих людей, и они не будут свидетельствовать против тебя.

— Что еще?

Часто и тяжело дыша, она тряхнула головой. Поворачиваясь ко мне, Берроуз сказал:

— Ну же, вперед. — Он, похоже, не потерял самообладания. Это было просто поразительно: он мог стерпеть что угодно.

Я сказал:

— Буду я встречаться с миссис Деворак или нет? Это зависит от тебя.

Глянув на свои часы, Берроуз сказал:

— Мне хотелось бы посоветоваться со своими юристами. Ты не обидишься, если я позвоню Дэйву Бланку, чтобы вызвать его сюда?

— Ладно, — согласился я, зная, что Бданк посоветует ему сдаться.

Извинившись, Берроуз вышел позвонить. Пока его не было, мы с Прис молча сидели напротив друг друга. Наконец он вернулся, и Прис встретила его с выражением безнадежности и подозрительности.

— Какую еще грязную штуку ты задумал, Сэм? — спросила она.

Сэм Берроуз ничего не ответил. Он удобно расположился на стуле, откинувшись назад.

— Льюис, он что-то сделал, — сказала Прис, дико оглядываясь вокруг. — Ты можешь сказать? Разве ты недостаточно его знаешь, чтобы увидеть это? О, Льюис!

— Не расстраивайся, — сказал я, но ощутил тревогу и заметил, что Линкольн у стойки бара, насупившись, безостановочно ерзал. Совершил ли я ошибку? Все равно теперь уже слишком поздно.

— Не подойти ли вам сюда? — позвал я симулакра. ОН снова встал и подошел, наклонившись, чтобы слышать меня. — Мистер Берроуз ждет, чтобы посоветоваться со своим атторнеем.

Усаживаясь, симулакр взвешивал ответ:

— Полагаю, что это не принесет никакого вреда.

Мы ждали. Через полчаса появился Дэйв Бланк, прокладывая себе путь к нашему столику. С ним была Колин Нилд, изысканно одетая, а за ней следовала третья личность, молодой человек со стрижкой ежиком и в галстуке-бабочке, с выражением готовности и страстной жажды деятельности на лице.

— Это еще кто? — удивился я. ЧТО ОНИ ЗАТЕЯЛИ? И моя тревога возросла.

— Простите, мы опоздали, — сказал Бланк, усадив миссис Нилд. Потом и они с молодым человеком сели. Никто никого никому не представил.

Это, должно быть, какой-нибудь работник Берроуза, сказал я себе. Неужели это тот самый сопляк, который выполнит формальности, женившись на Прис?

Увидев, как я уставился на молодого человека, Берроуз заговорил:

— Это Джонни Бут. Джонни, я хочу познакомить тебя с Льюисом Роузеном.

Молодой человек поспешно кивнул:

— Приятно встретиться с вами, мистер Роузен. — Он быстро-быстро, как утка, закивал всем вокруг: — Привет. Привет, вы там…Как дела?

— Минуточку, — сказал я, чувствуя, что весь похолодел. — Так это Джон Бут? Джон Уилкс Бут?

— А ты догадливый, — сказал Берроуз.

— Но он не похож на Джона Уилкса Бута. — Это был симулакр, и какой ужасный! Я как-то вычитал в справочниках: Джон Уилкс Бут был личностью со сценической внешностью — этот же был всего лишь вульгарным типом с лакейской внешностью, ЖЛОБОМ, из тех, кого можно встретить в центральных деловых районах любого большого города Соединенных Штатов. — Не дури меня, — сказал я. — Это твоя первая попытка? У меня для тебя новость: лучше вернись и начни сначала.

Однако все время, пока я говорил, я в ужасе смотрел на симулакра, оттого, что, несмотря на свой дурацкий вид, он действовал: в техническом отношении это был успех, и каким это было для нас ужасным предзнаменованием: симулакр Джона Уилкса Бута! Я не мог удержаться, чтобы угловым зрением не наблюдать за Линкольном, чтобы увидеть, как он среагирует. Знает ли ОН, что это значит?

Линкольн ничего не сказал, но морщины на ЕГО лице углубились, над ним нависла сумрачная атмосфера меланхолии, до некоторой степени всегда присутствующая в его выражении. Похоже, ОН знал, какой козырь они выложили на стол и каким предзнаменованием был этот новый симулакр.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: