– По указу барона Арта! Приговорил казнить!

Тут к нему подошел еще один такой же матерый мужичище, я его узнал, кладовщик, ночью к нему на склад все с баркасов выгружали. Нерадивым, таких люлей выдавал, сопли во все стороны летели. Он спросил потихоньку Дана:

– Как вы его охомутали? Злыдня же не могли и впятером такие же, как мы с тобой, заломить?

– Я не понимаю, меня позвала Алинка, ну я зашел в кабинет по приглашению барона. Злыдень у сундука на коленях стоит, рот у него от боли свело, дышать значится, не может. Наш молодой барон ко мне обращается. Мол, Дан, помоги, вот, мол, вора поймал и чернокнижника, а, мол, голову срубить не могу, не брезгую я, а переживаю, что народ обо мне подумает. Понимаешь, он его уже скрутил и мне передает и обращаеться-то как к равному. Злыдень шевелится, пытается, но не получатся. Я его за шиворот хвать и сюда, ну ребята увидели, помогли дотащить, остальное ты видел.

– Ох, не прост наш новый барон, но закон блюдет, хоть и молодой правила знает. Я еще вчера на пристани увидел. Себя уважает. Посмотрим что дальше. – Этот кладовщик говорит и на меня так зыркнет, меня аж оторопь взяла, такой зарежет и не моргнет. Я в сторонку отошел. На ус мотаю.

Потом значит обед, после обеда всех вызвали в кабинет, а к этим двум третий подходит, смурой, серьезный мужик. Староста деревни, сзади два бугая. Пошли эти трое на совещание, за ними специально девчушка прибегала. Собрание прошло, нас тут готовиться выступать объявляют. Меня Васта в конюшню отправляет коней посмотреть и выбрать десяток. Я коней выбираю, хожу, смотрю. Тут эти трое: страж, кладовщик и староста появились, меня не заметили. Тот, что староста, и говорит:

– Барон дело, говорит! Подати снизил, товар ты говоришь на складе, денег сундук дал? Тебе я так понял, он уже главным назначил?

– Да, ты же сам слышал. – Отвечает кладовщик.

Тут в конюшню, влетает такая маленькая, метр или чуть повыше. Красивая, стройная, но маленькая. Я потом узнал, ее Марьяной зовут. Замком и внутренней службой управляет, так с виду улыбчивая, приветливая, не ругается. Вот только служанки ее бояться как огня, не дай бог нахмуриться. Мужики тоже, в пот кидает, и ноги подламываются у местных, если нахмуриться. Сам видел! Зашла она в конюшню и говорит собравшимся:

– Добрый день, честному собранию. Эти тоже поздоровались уважительно, а та пигалица им и говорит:

– Что в конюшне собрались как тати? Молодой барон проснуться не успел, а в дому порядок навел. Пока вы, здоровенные мужики, месяц, сопли жевали. Этот за час все проблемы решил. Я его на собрании-совете послушала, дело говорит. Правильность замечает! Тебя, Навил еще, и осмотреться не успел, управляющим заделал. Ты, что его раньше знал? Нет? Но он тебя на правильное место с ходу поставил, разглядел твою душу чистую, как увидел под приятным лицом злыдня, душу черную и не отступил, принял бой и справился. Дотащить-то до конюшни как ты, Дан, дотащил, любой сможет, злыдень уже силу потерял, подходи, добивай. Он хозяин наш, вы псы. О!, а это тут кто? Иди сюда. – Это она мне, я вышел, подошел. Она меня спрашивает:

– Молодого барона знаешь, расскажи. Я, ты не обессудь, Давлат, им ответил:

-Отец, кузнец, три «разлома» прошел, закрывая, мать – магиня, тоже в разломе дар потеряла. Отцу, старый император лично дворянство вручил. Отказался, кузнецом в Аваранге живет, после ранений всего сам добился. Основатель Аваранга.

– Спасибо, все иди. – Это она мне, а этим троим говорит:

– Слышали? Все, разошлись по делам, не хрен как бабам, кости чужие мыть.

Нас на следующий день на «Рудное» отправили. Поселок строиться быстро, боюсь, вернусь, не узнаю. Пятьсот мужиков строят. Мужик там, лесной, не наш дохляк, городской. Работать может. Все в рот молодому барону заглядывают, уважение полное, да и попробуй такого не уважь. На глазах всего «Рудного» за какую-то чепуху Арона, у плавящей печи мужик стоит, целый день стокилограммовой железной палкой в печи ковыряет, огромного здоровья человек, одним ударом на час вырубил. А тот когда очухался и встал еще и перед бароном извиняется! Народу он очень нравиться.

Еще один случай расскажу. Попал я с Ником, к молодому барону в сопровождение. Поехало нас семеро, барон, старшина стражи Дан и его три стражника. Барон «вассальскую» клятву принимал, две ближних деревни приняли и к дальней направляемся. Старшина хочет там переночевать, утром принять и сразу назад. Барон тоже торопиться, дела в «Рудном» не ждут. До дальней деревни лиг десять, темнеет уже. Тут волки, большая стая, нас семеро. Окружили, мы остановились. На дорогу перед нами вышел вожак, здоровый, размерами не меньше большого теленка, с пол коня как минимум. Дан креститься начал, нас всех тоже проняло. Я уж подумал «Все! Живыми не уйдем!» Барон, слез с коня, мне уздечку дает, конь, что б не убежал по дурости. Сам вышел вперед, в глаза волчине смотрит. Стоял так секунд десять, потом как… к волку пойдет! Мне со страху показалось, что огромный волчище от нас к вожаку идет! Я проморгался, вожака нет. Барон, на коня садиться. Доехали до деревни спокойно. Я не знаю, что подумали местные, но я до сих пор сомневаюсь в себе. Как может такое привидеться?

Я вам рассказал такое из уважения, вы мужики бывалые. Но одно скажу, с бароном местным повезло. Деньги получают, сейчас товара барон навезет, справедливый, что народу еще надо? Арт вообще не ругается, если ты не прав, тебе сразу в лоб, ты с копыт слетаешь и тебя правильные мысли осеняют. Отличная логика, главное как работает! Очень сильно народ его уважает. Правильно человек живет, по их мнению. За него они любого порвут, своего «барона» признали. Он им надежду на лучшую жизнь дает, и свое слово держит как камень.

– Спасибо тебе, Староль, за рассказ и уважение. Интересные вещи ты нам поведал.– После недолгого молчания сказал Артэм.

– Да, спасибо, ты, интересный собеседник, заходи в гости, когда в Аваранге бываешь. Ты с караваном назад пойдешь? – Спросил Давлат.

– Да. Наврет, сказал, завтра остатки забираем и отчаливаем, кого не будет, он ждать не собирается. Такой сразу пойдет, для него слово барона и дело главное. Ждать он точно ни кого не будет, а тем более уговаривать, но и плотят они хорошо. Придирок нет, все по делу. Мне с ними нравится.

– Ну, что ж удачного тебе ветра Староль.

Арти, въехал в замок, бросил узду мальчишке дворовому и поднялся к себе в кабинет. Он приехал с «Рудного», сегодня запустили еще две печи для литья. Кузню на десять кузнецов и двадцать подмастерьев закончили. Теперь они могли отливать двадцать тонн в неделю отличного железа и самостоятельно ковать, причем ковать оружие и брони. Кузнецов, конечно, было пока мало, всего пятеро, но еще двадцать учились и скоро станут подмастерьями. С Аваранга, отец перевел пять дней назад пятьдесят тысяч на карту Арти, это, значит, пять дней назад караван из Аваранги вышел и через пару дней будет здесь. С Маршевого хребта вернулся отряд Утулия, зятя старшины Дана, разгрузился. Люди отдохнули, пока Навив вывозил товар на развалины крепости Маршевого хребта, потом загрузили вьючных лошадей и в ночь ушли за хребет. Последние два рейса они водили не семьдесят лошадей как раньше, а сотню. Лошади, тоже пообвыкнув в постоянных походах через хребет, уже несли полный вес. Последний раз, когда надо было отправлять товар, к нему зашел Навив.

– Господин барон. Нужно отправлять караван. Если караван загрузить полностью все сто лошадей, у нас останется соли на пять дней.

– Навив, отдайте соль. Я три дня назад получил известие из Аваранга, караван уже три дня в пути к нам. Если не будет задержек, мы получим наш заказ уже через пять дней. Что подумает шаман Ррах, когда увидит вместо ста лошадей, к примеру, восемьдесят? Станьте на его место.

– Хорошо, господин барон.

От воспоминаний его отвлек осторожный стук в дверь.

– Алина, заходи. Алина, у меня к вам опять поручение. Найдите и пришлите ко мне Марьяну.