– Вы будете сопротивляться? – спросил он.

– Нет, – быстро и довольно громко произнесла она. Кен Джин едва заметно улыбнулся.

– Тогда не будет никакой крови, – ответил он. Шарлотта кивнула. Ворот сорочки так сдавил ей шею, что она почти задыхалась и с трудом могла повернуть голову.

– А как же моя девственность? – осведомилась она после небольшой паузы.

Ее живот был полностью обнажен, и Шарлотта почувствовала, что дрожит. Прерывисто дыша, она ощутила, как плотно натянутая ткань царапает затвердевшие соски при каждом ее вдохе. Она понимала, что скоро все закончится: от сорочки ничего не останется и она будет лежать перед Кен Джином полностью обнаженной. Ей придется предстать голой перед своим слугой.

Лезвие бритвы продвинулось дальше, почти к самому ее горлу. Воротник на сорочке был сделан из тонкого шитья, и кружево щекотало ей подбородок. Именно это место Кен Джин целовал и гладил сегодня днем. Стоило Шарлотте лишь вспомнить о прикосновении его губ, как ее сердце неистово забилось, словно хотело выпрыгнуть из груди. Лицо девушки запылало, а внутри разлилась приятная истома.

– Выгните спину, – потребовал он.

Повинуясь этому приказу, Шарлотта прижала пятки к матрасу. Но уже в следующее мгновение она поняла, что не сможет выгнуть спину. Она продолжала смотреть на него, и он остановился, пытаясь понять, в чем дело. Его лицо по-прежнему было невозмутимым, а движения – достаточно уверенными. Похоже, он ей ничем не поможет.

Стоит ли ему доверять? Может, ей лучше просто спокойно лежать и смотреть в потолок, что бы он ни сделал?

Шарлотта облизала пересохшие губы. Все, что произошло между ними днем, так и стояло у нее перед глазами. Ее тело уже пылало огнем, а ведь он еще даже не дотронулся до нее. Он просто разрезал на куски ее ночную сорочку. Ей отчаянно захотелось снова пережить все эти восхитительные ощущения и познать намного больше. Доверяет ли она ему настолько, чтобы ни минуты не сомневаться в том, что он не лишит ее девственности и не навредит ни ее телу, ни ее душе?

Нет, тысячу раз нет! Такого доверия не достоин никто. Итак, скорее всего, Кен Джин – человек ненадежный, но ведь только он может научить ее всем этим чудесным и таким соблазнительным вещам. Эти доводы пересилили все сомнения девушки. Она снова опустила голову на подушку и закрыла глаза. Пусть ее проклянут родные и друзья, но она во что бы то ни стало познает премудрости любовной игры.

Тем временем бритва Кен Джина передвинулась к самому горлу Шарлотты. Легкая ткань сорочки натянулась, сдавив ей шею, и треснула с тихим, шелестящим звуком. Куски разорванной ткани соскользнули с нее, и девушка почувствовала, что ткань, упав с плеч, зацепилась за ее соски. Теперь она была полностью голой, исключая руки. Шарлотта невольно улыбнулась. Сейчас она ощущала такую свободу!

И тут Кен Джин прикоснулся к ней. Должно быть, он отложил бритву в сторону, чтобы приступить к главному. Она почувствовала, как его пальцы нежно заскользили от шеи вверх, к подбородку. Два пальца – по одному с каждой стороны – нежно касались ее кожи.

– Это место называется "точкой приветствия", – пояснил Кен Джин. – Нажимая на нее, можно гармонизировать вашу энергию кви с энергией неба и земли.

Спина Шарлотты была напряжена, и, чтобы расслабиться, она медленно опустилась на постель. Как приятно было снова лечь на мягкий матрас. Пальцы мужчины, ласкающие ее шею, рождали неповторимые ощущения. Шарлотте трудно было объяснить, что именно она чувствовала сейчас. Она понимала только одно: благодаря этому молодому человеку все чудесным образом изменилось. Все теперь стало лучше. Шарлотта довольно улыбнулась, чувствуя, как его пальцы заскользили вниз и остановились на гортани.

Кен Джин снова коснулся пальцем сначала одной стороны шеи, а потом другой. Но на этот раз он сделал круговое движение.

– Это "точка бегущей воды". Она увеличит поток вашей энергии инь.

Шарлотта не смела даже пошевелиться, опасаясь, что он уберет от нее свои руки. Он всего лишь прикоснулся к ее гортани, а она уже ощутила, как блаженное тепло разлилось по всему ее телу. О да! У нее было такое чувство, будто кровь заструилась по венам с бешеной скоростью и что все вокруг стало каким-то… влажным.

Кен Джин медленно переместил свои руки еще ниже. Она облизала губы и посмотрела ему в глаза. Он тоже неотрывно смотрел на нее, стараясь даже не моргнуть. Руки мужчины, большие и крепкие, опускались все ниже и ниже. Легкие прикосновения его пальцев напоминали прикосновение перышка или травинки. Дойдя до ее грудей, он остановился. Теперь он касался ее обеими руками, всеми десятью пальцами. Шарлотта не думала, что у него такие широкие ладони. Ее груди полностью поместились в них. Она отметила про себя, что руки Кен Джина были намного холоднее ее разгоряченного тела.

Он слегка приподнял ее груди, по-прежнему нежно и мягко прикасаясь к девушке. Его руки скорее гладили, чем сжимали ее груди, и она почувствовала внутреннюю дрожь, когда они плавно переместились к соскам. Извиваясь, они скользили по телу девушки, как будто хотели узнать, какова же ее кожа на ощупь. Он продолжал ласково притрагиваться к ней, исследуя ее тело, а она просто лежала, затаив дыхание, и дрожала от возбуждения, предоставив всю себя этому восхитительному осмотру.

Кен Джин наклонился еще ниже, и его лицо оказалось почти у самого лица Шарлотты. От удивления она широко раскрыла глаза. Поцелует ли он ее? И хочет ли она, чтобы он сделал это?

У нее не было ни времени, ни желания задумываться над этим, особенно сейчас, когда он обхватил ее груди своими руками. Он то сжимал, то снова отпускал их, не прикасаясь к соскам.

Потом он опустил голову, и она почувствовала, что он коснулся губами ее шеи. Странно, но это несколько огорчило ее, хотя его прикосновение было очень волнующим и приятным. Кен Джин целовал ее шею в тех местах, которых он раньше уже касался. Как же они называются? Шарлотта не запомнила их названий, да это на самом деле было не столь важно. Мужчина сосал ее кожу, пытаясь гармонизировать (или как там он говорил?) и увеличить поток энергии инь. Какая ей разница, ради чего он это делает. Главное, что этот сумасшедший китаец способен дарить ей такие чудесные ощущения. Шарлотта отметила про себя, что при этом он выполнял несколько странный ритуал, поочередно касаясь каждой из четырех точек. Она дрожала от возбуждения, едва не теряя сознание. У нее еле-еле хватило сил, чтобы слегка повернуть голову, но она сразу же была награждена за это: Кен Джин обвел языком все точки, расположенные с левой стороны.

Наконец он приподнялся.

– Вы чувствуете, как усилился поток? – спросил он. "Должно быть, он спрашивает о погоде", – решила Шарлотта и молча кивнула в ответ, не в силах произнести ни слова.

– Тогда я продолжу, – сказал Кен Джин.

Он снова наклонил голову и обхватил губами ее левый сосок. Потом, проведя языком вокруг соска, он сжал его губами и потянул вверх. Она подумала, что сосок сейчас выскочит из его рта, но этого не произошло. Затем он ослабил хватку, и сосок медленно выскользнул.

– Вы останетесь девственницей, – пробормотал Кен Джин, едва касаясь губами ее кожи.

Шарлотта уже и забыла, о чем только что спрашивала его, но после этих слов почувствовала облегчение. Честно говоря, она уже ничего не боялась. Она останется почти непорочной и сможет выйти замуж, когда придет время. В следующее мгновение девушка вновь забыла обо всем на свете. Руки Кен Джина медленно скользили вниз по ее телу. Он уже не целовал ее сосок; ее веки отяжелели и сомкнулись, так что теперь она не видела его. И все же Шарлотта ощущала на своей коже его легкое, трепещущее дыхание. Значит, он по-прежнему рядом с ней. Она уже поняла, что сейчас он сожмет губами ее правый сосок.

Кен Джин убрал руки с ее груди. Сейчас одной рукой он упирался в кровать, поддерживая свое тело, а другой продолжал ласкать ее, опускаясь все ниже и ниже. Затем он слегка приподнял руку, и она почувствовала, как его большой палец продвигается к ее пупку. Дойдя до него, палец скользнул в пупочную выемку, а потом в этом месте, один за другим, собрались остальные пальцы и замерли. В тот же миг его губы сжали ее правый сосок. Шарлотта вдруг осознала, что глубоко дышит, поднимая свою грудь навстречу губам Кен Джина и с нетерпением ожидая его прикосновения. И сейчас, когда он сжал ее сосок, она вздохнула с облегчением.